Пленных не брать

И все же разработчикам, — если таковые, конечно, существовали наяву, а не в больном воображении журналиста, — нужно отдать должное. Характер Брэдли они изучили досконально. Челюсти у него устроены, как у акулы: если он схватил наживку, то обратного хода нет, не разомкнет зубы, пока не проглотит ее целиком.

Брэдли еще не решил для себя, как ему поступить. Следует ли ему хватать эту наживку или лучше прикинуться простаком, сделать вид, что он не замечает той возни, которую устроили вокруг его персоны. Но на встречу ехать нужно. Следует разобраться, кто это подсовывает ему такой с виду лакомый и желанный кусочек.

Глава 4

Брэдли нарушил первый пункт инструкции — ему было сказано прогуляться пешком до «Пушкинской», спуститься в метро, на «Китай-городе» сделать пересадку на Калужско-Рижскую линию и двигать в сторону проспекта Мира, он же предпочел добираться до места рандеву с помощью личного автотранспорта. Раз он так позарез им нужен, пусть сами подстраиваются под него. И вообще Брэдли для себя пока еще ничего не решил.

Мобильный телефон трезвонил всю дорогу. На пейджере одно за другим появились два сообщения: «Милый, позвони домой» и «Брэдли, срочно свяжитесь с бюро».

Журналист припарковал свой «Опель Омегу» на стоянке рядом с комплексом «Олимпийский». Спустился к проспекту Мира, у входа в метро смешался с толпой. Прохожие скользили по нему равнодушными взглядами и шли дальше по своим делам. Печень перестала его беспокоить, зато проснулось чувство голода. На следующий день после крутой попойки такое с ним иногда случалось. Он называл это ямой желудка. Появлялся зверский аппетит, и чувство голода удавалось притупить лишь хорошей порцией еды.

Брэдли перешел по подземному переходу на другую сторону проспекта, где среди стандартных уличных ларьков разместился небольшой летний павильон. Заказал пару горячих бутербродов с сосисками и сыром и тут же с жадностью проглотил их, запив несколькими глотками «Тюборга». Поблизости крутился небритый мужичонка, похожий на бомжа, с завистью поглядывал на трапезничавшего Брэдли. Американец хотел выбросить недопитую бутылку в урну, но, наткнувшись на его умоляющий взгляд, отказался от своего намерения, оставив ее на столе. В этот момент ему в голову пришла неожиданная мысль. По всем канонам классического шпионского триллера, сейчас должна была прозвучать контрольная фраза, нечто вроде: «У вас продается славянский шкаф?»

— Мужик, а мужик… Дай денег?! Дай две тысячи, а?

Брэдли оценил весь комизм ситуации и весело рассмеялся. Достал из бумажника десятитысячную купюру, хлопнул обомлевшего бомжа по пыльной спине и направился обратно к подземному переходу.

«Идите вы к черту, парни, — беззлобно подумал американец. — Извините, но я был о вас лучшего мнения. Ждать, пока вы раскачаетесь и скорректируете свой план, у меня нет ни времени, ни желания. Так что адью, встретимся как-нибудь в другой раз».

— Белорусский вокзал.

Брэдли настолько опешил от неожиданности, что даже остановился. Фраза прозвучала у него над самым ухом. Он находился в гуще толпы, и спешащие по своим делам люди обтекали его со всех сторон.

Ну хорошо, сказал себе американец, я уделю вам еще полчаса времени. Но это максимум, на что вы можете рассчитывать.

На этот раз он решил воспользоваться услугами метрополитена. До Белорусского вокзала он добрался за десять минут. Превосходное знание русского языка и местных обычаев позволяли ему чувствовать себя в толпе москвичей вполне комфортно. Он настолько сросся с местной средой, что временами даже думал по-русски. Здесь сыграло свою роль и то обстоятельство, что он предпочитал снимать квартиру для своей семьи в обычном московском доме. Но в данный момент играть в выдуманную им же самим игру «Почувствуй себя русским» у него не было никакого желания.

Брэдли потолкался для виду возле книжных лотков, затем прошелся по перрону дальних поездов.

— Куда едем?

Американец смерил взглядом подошедшего к нему подозрительного типа. Внешность и прикид выдавали в нем «диспетчера», так называют здесь людей, которые обеспечивают таксистов работой, взымают «налоги», а заодно следят за порядком на вверенной им территории.

— Так куда едем, гражданин хороший?

— На кудыкину гору, — огрызнулся на русском Брэдли.

«Диспетчер» тут же потерял к нему всякий интерес, но, проходя мимо, вполголоса обронил:

— Сорок три двенадцать Эм Дэ О. На площади.

Брэдли еще несколько секунд глазел на табло с расписанием дальних поездов, затем круто развернулся и, обогнув угол здания вокзала, вышел на площадь. Здесь находилось примерно с десяток таксомоторов, но «свою» машину он заметил сразу, она стояла в очереди последней. Это было обычное такси с шашечками, традиционного светлого цвета.

— Куда? — флегматично поинтересовался водитель. На голове у него красовалась бейсболка с надписью «Чикаго Буллс», глаза скрыты стеклами солнцезащитных очков.

— Проспект Мира.

— Пятьдесят.

Американец так и не понял, чего пятьдесят, долларов или деревянных. Но этот вопрос вскоре перестал быть актуальным. Стартовали они весьма резво, но при этом держали курс в направлении, прямо противоположном тому, что указал Брэдли. А именно в сторону Пресни. Перекресток, на углу которого находится кафе «Дока-пицца», водитель проскочил на желтый, чудом избежав столкновения с парочкой наиболее нетерпеливых пешеходов. Брэдли бросил взгляд через плечо, в заднее стекло. На перекрестке маневрировали сразу несколько машин. Истошно сигналя, они пытались пробиться через толпы пешеходов, высыпавших на проезжую часть улицы.

Тем временем «таксист» развил приличную скорость. Его правая рука опустилась под полу летней куртки. Он отцепил от пояса портативную рацию, дважды нажал на тангенту. Тут же послышались два ответных щелчка.

— Я хотел бы знать, куда мы направляемся, — наконец разлепил губы американец.

— Вам не о чем беспокоиться, — бесстрастно произнес водитель.

Они проскочили еще один перекресток, затем резко свернули в подворотню углового дома. Навстречу им из-под арки вынырнуло другое такси, точно такой же масти. В этот момент нервы Брэдли были напряжены до предела, он старался запомнить все до мельчайших деталей, чтобы впоследствии, уже в более спокойной обстановке, детально проанализировать ситуацию. Только по этой причине он и обратил внимание на номер такси: 43–12 МДО. За рулем сидел мужчина в бейсбольной кепке и темных очках. Обе машины медленно разъехались в тесном проезде. Брэдли даже не удивился, когда обнаружил, что на заднем сиденье таксомотора-двойника сидит парень, загримированный под Майкла Брэдли. И пиджак у него был один к одному — бежевого цвета. Этот наглец даже поприветствовал его взмахом руки.

— М-м-да… — Единственное, что в тот момент смог выдавить из себя журналист.

Во дворе стояло несколько машин, водитель быстро нашел свободное место и заглушил двигатель.

— Пройдите в подъезд. Там вас встретят.

Взявшись за ручку двери, Брэдли не удержался от соблазна и обернулся назад. Двое незнакомых парней сноровисто натягивали выцветший брезент на машину. «Таксиста» и след простыл.

Брэдли надеялся, что на этом его вынужденное путешествие закончится, но вскоре понял, что это не так. В гулком и дурно пахнущем подъезде его поджидали двое. Один из них держал в руках «косуху».

— Снимите пиджак. Быстрее!

— У меня там документы, — произнес Брэдли. С каждой минутой это приключение нравилось ему все меньше. В душе он уже ругался последними словами за то, что позволил втянуть себя в эту авантюру. — И еще кредитные карточки, — упавшим голосом добавил он.

— Не пропадет ваше добро, можете не сомневаться.

Ему помогли разоблачиться, набросили на плечи куртку, голову повязали пестрым платком. Завершали маскарад солнцезащитные очки какой-то диковинной формы. В таком прикиде Брэдли был похож на ветерана андерграунда. Единственное, что выдавало его, так это модные брюки салатового цвета и двухсотдолларовые мокасины, но кто их увидит, если он будет сидеть в машине?