Страница 75 из 91
Затем, когда они захватят власть над всеми белыми народами, им лишь останется создать штаб–квартиру для управления всем миром. В этом — смысл еврейского государства. До определенной поры такое государство лишено смысла. Более того, его создание было бы ошибкой.
… Лишь один принцип должен, безусловно, существовать для члена СС: честными, порядочными, верными мы должны быть по отношению к представителям нашей собственной расы и ни к кому другому.
Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха. Мы возьмем от других наций ту кровь нашего типа, которую они смогут нам дать. Если в этом явится необходимость, мы будем отбирать у них детей и воспитывать их в нашей среде. Живут ли другие народы в довольстве или они подыхают с голоду, интересует меня лишь постольку, поскольку они нужны нам как рабы для нашей культуры; в ином смысле это меня не интересует.
Если десять тысяч русских баб упадут от изнеможения во время рытья противотанковых рвов, то это будет интересовать меня лишь в той мере, в какой будет готов этот противотанковый ров для Германии. Ясно,что мы никогда не будем жестокими и бесчеловечными, поскольку в этом нет необходимости. Мы, немцы, являемся единственными на свете людьми, которые прилично относятся к животным, поэтому мы будем прилично относиться и к этим людям–животным, но мы совершим преступление против собственной расы, если будем о них заботиться и прививать им идеалы с тем, чтобы нашим сыновьям и внукам было еще труднее с ними справиться».
ИЗ РЕЧИ ГИММЛЕРА ПЕРЕД ГЕНЕРАЛИТЕТОМ СС
Документ ПС–1919/США–170
ЛЭНГЛИ. ЦРУ.
1992 год, декабрь.
В углу просторного кабинета, в глубоких кожаных креслах, сидели двое пожилых мужчин. На небольшом сервировочном столике перед ними стоял кувшин с апельсиновым флоридским соком и ваза с фисташками. Велась беседа — неторопливая и доброжелательная, — какой ей и полагалось быть между старыми, искренними друзьями.
Один из собеседников был хозяином кабинета, другой посетителем.
— Итак, Майкл, — сказал гость, — ты должен понять, что наше противостояние нацистам — категория до сих пор актуальная, и организация Краузе — не отряд бой–скаутов…
— Да, но в их действиях нет ни агрессии, ни какой–либо конкретной угрозы государственности…
— Правильно. Они умны. И никогда не станут проявлять себя сколь–нибудь вызывающе, не имея для этого оснований и почвы. Мы внедрили к ним своего информатора, что было весьма непросто, и последние полученные от него сведения меня настораживают… Я объясню, в чем дело, но прежде меня занимает один вопрос: что ты можешь сказать о некоем Ричарде Валленберге?
Хозяин кабинета усмехнулся, помедлив с ответом…
— Забавно… — произнес в раздумье. — Чем же офицер нашего ведомства заинтересовал вашу организацию, Арон?
— Майкл, организация у нас общая, и ты — ее почетный член. Поэтому не стоит проводить между нами и ЦРУ демаркационной линии.
— Я и не провожу… Просто — своим вопросом ты невольно задел некоторую болевую, я бы сказал, точку… Он работал на русских, Арон. Работал давно. Но, как только мы начали «вести» его, исчез. Видимо, что–то почувствовал, или же случилась утечка информации…
— Где он может скрываться?
— Мир большой, Арон.
— Не такой большой, как кажется. Вы его ищете?
— Естественно.
— Тогда у меня сюрприз: его также ищет и Краузе. Он ушел не только от вас, но и от его людей. Истинный же сюрприз — в следующем: его покойный отец въехал в Америку под вымышленным именем. И был он в свое время не то водителем, не то — адъютантом Краузе, что сейчас уточняется. А весь сыр–бор происходит из–за того, что, как нам известно, похитил адъютант в самом конце войны у своего шефа важные документы, скрывшись в неизвестном направлении. Далее. Адъютант умирает. Умирает как раз тогда, когда после многолетних поисков Краузе, наконец–то, его отыскивает. И вот теперь началась охота за сыном покойного, ибо предполагается, что ему известно, где находятся искомые бумаги.
— Что за бумаги, Арон? И что за надуманные страсти вокруг них? Вторая мировая война, если мне не изменяет память, окончилась около полувека назад.
— Да. А теперь представь, что где–то в укромном уголке завалялся, скажем, пистолет времен этой самой войны. Он покрылся ржавчиной, патроны окислились… Это — ничто, хлам,металлолом. Но вот он оказывается в умелых руках того обладателя, кто знает, как его отреставрировать, как применить… И — против кого применить. Ржавая железяка превращается в оружие, не так?..
— Даже склад с десятком тысяч таких пистолетов ничего в современности не изменят, — сказал хозяин кабинета. — Другое дело, если речь идет о каких–то финансовых тайнах…
— Речь идет об… оккультном оружии, — сказал Арон. Ни больше, ни меньше. Как тебе подобная тема?
— Ах, вот оно что…
— Любопытная тема? — Как сказать… При условии ее профессионального обсуждения можно дойти и… до высшего уровня государственной тайны…
— То–то и оно. Продолжаем разговор?
— Безусловно.
— Тут необходима преамбула. Начну с того, что Гитлер, будучи магом, стремился постичь высшие эзотерические тайны, прибегая к помощи грамотных помощников. Каждого из них он держал на отдельной привязи; он вообще ревниво и с подозрением относился ко всякому носителю оккультного знани, а потому еще с самым началом своего прихода к власти провел изрядную чистку среди всех проживавших в Германии астрологов, хиромантов и колдунов — в боязни возникновения в стране внутренней эзотерической оппозиции. Это было обязательным условием для создания тоталитарного магического государства, чья цель — мировое господство, диктовалось правом на наследование верховной власти. Первое государство арийцев Туле, как бы ушедшее в иное измерение, но сохранившееся в параллельном мире; элита, спустившаяся под землю многие тысячелетия назад, чтобы избежать катаклизмов от падения лун, потопов и смещения пластов…
— Падения лун?..
— По эзотерическим преданиям у Земли было три луны. Последняя, четвертая, притянулась Землей всего сто двадцать столетий назад, и ей тоже суждено разрушиться, вызвав катастрофу… Но это — частности. Нацисты провозгласили себя потомками обитателей Туле и недосягаемых подземелий, и именно отсюда пошло понятие господствующей расы. Гитлер полагал, что существа, населяющие те, параллельные пространства, благоволят ему, но он жаждал прямого контакта с ними, а для этого требовался посредник, — тот, кто мог бы проложить реальный путь в неведомое. Посредник, обладающий особыми психо–физическими данными. Им стал Краузе. Именно он выступил инициатором экспедиций в Тибет — на родину свехлюдей, где в древних монастырях нашел себе и соратников, и те манускрипты, которые отражали высшую магическую тайну и несли в себе историю возникновения человеческого архетипа.
— Много тибетцев погибло при обороне Берлина, — заметил Майкл.
— Да. В основном они были последователями одной из тамошних местных религий — Бон. Религии, связанной со зловещими ритуалами, специальными психофизическими методами тренировок на основе тибетской йоги… И если ламы почитаются образцами божественной духовности, то сектанты Бон–па имеют репутацию колдунов.
— И Краузе поддерживал с ними теснейшие связи, как понимаю?
— И с ними, и с фюрером, и с рейхсфюрером… Так вот. Главная задача: проложение пути. Даже для мага средней руки подобная формулировка однозначно ясна. Она сопряжена со Второй магической тайной.
— Поясни, Арон.
— Тайн как таковых, три. Первая: контроль над тонкими материями, что дает оператору способность к просветлению, либо к подчинению других своей воле. Кстати. Ты наверняка видел архивные пленки с выступлениями Гитлера, но детали выступлений промелькнули мимо твоего сознания, как мимо сознания миллионов других… А теперь вспомни — прижатые им к груди руки во время страстной речи перед толпой. Это не просто некий экзальтированный жест. Жест продуманный, зачаровывающий массы, жест мага — мол, я беру на себя всю власть и ответственность. И, одновременно, замечу, у толпы отбиралась масса питательной энергетики. Внимающие фюреру испытывали покорность и слабость… Другое дело, будучи магом несовершенным, он забирал в себя и чужой негатив, что не замедлило сказаться и на здоровье его, и на психике.