Страница 27 из 69
- Наталкивает на какие мысли, мистер Колдуэлл? – спросила Хоуп. Мелба взяла дыню и положила её в пакет.
- Ну, я не думаю, что из-за того лишь, что умерла жена, человек может настолько сойти с ума, что проснувшись одним утром, внезапно захочет надеть кожаное нижнее белье и быть отшлепанным по своему волосатому заду.
Мелба уперлась рукой в бедро:
- Хочешь сказать, что Минни была такая же, как Хирам? Ради бога, её отец был священником.
- Ага, и ты знаешь, какие они. – Он передал жене «Еженедельные новости Вселенной».
Та нахмурила брови, а затем в её глазах, кажется, отразилось озарение.
- Что ж, это верно. – Она пожала плечами и посмотрела на бульварную газету у себя в руках. – Здесь есть действительно хорошая история о том, как женщина весом восемьдесят фунтов родила ребенка весом двадцать фунтов.
Ну наконец-то, человек, признающий тот факт, что читает бульварную прессу.
- И ещё одна, - добавил Стэнли, - статья о пришельцах, расчленяющих коров в Нью-Мексико. Я рад, что таких инопланетных шалостей не происходит у нас.
«О, скоро будут», - подумала Хоуп, и ей стало интересно, узнают ли они себя в её статье про инопланетян.
- Вы читали о секте женщин, которые едят кости цыпленка? Одна их них задохнулась насмерть, и они пытались вернуть её к жизни с помощью странной ритуальной цыплячьей церемонии.
- Не добрался ещё до этой, - рассмеялся Стэнли и покачал головой. – Кто только сочиняет такое?
Хоуп тоже рассмеялась:
- Кто-то с креативным воображением.
- Или, - сказала Мелба, пока муж выбивал сумму покупок на кассе, - кто-то сумасшедший.
Хоуп поняла, что музыка, льющаяся из проигрывателя, это кантри - точнее сказать не могла. Она оделась повседневно: в юбку хаки, белую майку и сандалии на плоской подошве. Волосы завязала в «хвост», который протянула через бейсболку «Гэп».
Вечернее солнце высвечивало слепящую тропинку на поверхности озера, когда Хоуп вышла через заднюю дверь дома Абердинов, держа в руках бумажную тарелку с принесенным ею салатом и фаршированным яйцом – блюдом Шелли.
Дюжина подростков ела за одним их двух столов для пикника, сидя на заднем дворе, который хотя бы отчасти был укрыт тенью. Дым, поднимавшийся от большого барбекю «Вебер»[35], окутывал двух мужчин, которые занимались грилем: их можно было рассмотреть только от талии и ниже.
На одном были «Рэнглер», почти спадавшие с плоских ягодиц, другой носил низко сидящие на бедрах «Левисы». Легкий ветерок прогнал клубящийся дым, пока мужчины следили за подгоревшими гамбургерами, хот-догами и «устрицами Скалистых гор». Уолли и Адам стояли рядом с пустыми тарелками.
Пол полуобернулся и шлепнул по черной сосиске на булочку каждого мальчика.
- Оно подгорело, пап, - пожаловался Уолли.
- Положи на него побольше кетчупа, - посоветовал тот. – И не почувствуешь разницы.
- Говорила я им не класть столько угля в барбекю, - прошептала Шелли украдкой, пока они с Хоуп пробирались к грилю. Ветерок ослаб, и мужчины снова оказались укутаны дымом.
Сзади можно было увидеть только две мужские задницы и мельком то зеленую футболку, то белую. Хоуп не требовалось видеть лица мужчин. После того, как она прошла за Диланом по всему дому в ту ночь, когда шериф привез её из «Оленьего рога», она с легкостью узнавала его широкие плечи под белой футболкой, карманы «Левисов» и поношенный деним, обтягивающий крепкие ягодицы.
Дилан обернулся через плечо при их приближении, и дым заклубился под полями его видавшей виды соломенной шляпы.
- Чего желаете, леди? – спросил он.
- Которые из этого меньше всего подгорели? – захотела узнать Шелли.
- Хот-доги с хрустящей корочкой, с бургерами слегка перестарались, но устрицы не так уж и плохи.
- Держите от меня этих устриц подальше, – нахмурилась она. – Бургер, полагаю.
Дилан кинул котлету на булочку и передал Шелли.
- Пол хочет, чтобы мы все раком заболели, - ворчала она, удаляясь.
Дилан обратил свое внимание на Хоуп и сквозь дым уставился на неё зелеными глазищами.
- Что для вас, миз Паинька?
- Я рискну заболеть раком и возьму хот-дог, - сказала она.
- Одна черная сосиска. – Он плюхнул шипящую сосиску на булочку и пристроил всё это на тарелке у Хоуп. – Пол советует побольше кетчупа наливать.
- Ага, прости уж, - добавил Пол.
- Вообще-то мне в самый раз, - уверила повара Хоуп. – Я люблю черные сосиски. И сырое мясо не ем.
Дилан усмехнулся, но ничего не сказал.
- Не хочешь попробовать устриц? – спросил её Пол.
- А они ничего?
- Конечно. Сколько желаете?
- Только одну.
- Не думаю, что это хорошая идея, - сказал ей Дилан, в то время как Пол клал обваленную в сухарях «устрицу» рядом с подгоревшей сосиской. – Ты раньше их пробовала?
- Конечно. – Она ела морепродукты, приготовленные самыми разными способами. – Много раз, - добавила Хоуп, отошла, забрав тарелку, и села за стол с Шелли и двумя мальчуганами.
За соседним столом подростки были увлечены философской беседой о том, кто же был «наикрутейшей крутью» - Фредди Крюгер или Чакки. Близнецы закончили есть, и у обоих сейчас из-под нижней губы выпирали кусочки табака. Девочки рядом, казалось, были не против. Вообще-то, и у них наблюдалась та же картина.
- Посмотри на них, - сказала Шелли и покачала головой. – Эти мальчики были такими милашками в детстве. Я одевала их в одинаковую одежду. У них были маленькие морские костюмчики, такие прелестные. А теперь они выросли, и у них кошмарные мужские привычки.
Как по сигналу Эндрю сплюнул табак в одноразовый стаканчик.
Хоуп кинула на Шелли быстрый взгляд:
- У тебя сегодня ностальгия?
- По старым дням. – В её глазах появилась грусть. – Мне не хватает их запаха. Они больше не пахнут как малыши.
- Я пахну, мам, - сказал Уолли с другой стороны Шелли.
- Верно. – Она обняла сына рукой и прижала к себе: – Ты мой маленький вонючечка.
Сидящий напротив Уолли Адам поднял взгляд от хот-дога с подгоревшей сосиской на своей тарелке:
- Ты можешь понюхать меня, Шелли, если хочешь.
- Так-так, с чего бы это кому-то захотелось тебя нюхать? – спросил Дилан, когда поставил на стол банку колы и, перекинув одну ногу, затем другую через скамью, сел рядом с сыном. – Ты всегда пахнешь так же, как и твоя грязная собака. – Носком сапога он задел голый палец Хоуп, и та отодвинула ногу.
- Это потому, что она любит целовать меня в лицо. – Адам положил голову отцу на плечо.
Дилан посмотрел на сына, и поля шляпы отбросили тень в виде плетеного узора на нос и щеку.
- Может, потому что ты на вкус как свиная отбивная.
- Ну, папа.
Хоуп откусила хрустящий хот-дог, изучая профиль Дилана и выискивая сходство с сыном. Волосы Адама были темнее, рот и нос - другими, но глаза – глаза были отцовскими.
Шелли указала на колу Дилана:
- Не будешь ничего есть?
Он поднял голову, и тень передвинулась, скрыв половину лица и привлекая внимание к его рту. Хоуп наблюдала за губами Дилана, когда тот говорил.
- Я проглотил пару сосисок, прежде чем их сожгли.
Пол поставил на стол тарелку, наполненную едой, и сел с другой стороны Уолли:
- Полагаю, Хоуп – единственная женщина, которая оценила мою стряпню.
На самом деле, хот-дог был слегка пережарен даже для Хоуп. Ей нравилось, когда они были поджаристыми, а не сгоревшими, но она этого не сказала. Вместо этого откусила кусочек:
- М-м-м.
Один уголок рта Дилана приподнялся в двусмысленной улыбке, и когда Хоуп проглотила, было ощущение, что сгоревший хот-дог застрял в грудной клетке.
Шелли указала на тарелку мужа:
- Съешь-ка салата Хоуп. Ты должен быть здоров и полон сил, если собираешься выиграть конкурс по метанию туалетной бумаги в этом году.
- Вы снова собираетесь в этом участвовать? – спросил Дилан.
- Ага, первый приз – широкоформатный телевизор.
- Верно, и я хочу этот телевизор, - сказала Шелли. – Так что начиная с завтрашнего дня я сажаю Пола на стероиды, которыми кормят животных. Он должен быть сильным как бык.