Страница 56 из 154
Агенты оттолкнули Гила в сторону. Автомобиль отъехал. Гил стоял, глядя ему вслед. А затем, не обращая внимания на ошеломленные взгляды друзей и соседей, вернулся в мастерскую.
Сунув Хартию в папку, он взял из шкафчика деньги и снова побежал к «овертрендскому» киоску на площади Андл.
Гил отыскал Мэра, кузена матери Флориэля, в кабачке «Коричневая Звезда». Как и ожидал Гил, тот слыхом не слыхивал о древней Хартии. Гил объяснил обстоятельства дела и попросил Мэра вмешаться, но тот решительно замотал головой.
— Дело совершенно ясное, как мне кажется. Дупликация запрещена по веской и достаточной причине. Похоже, ваш отец — своенравный субъект, раз нарушает такое важное правило.
Гил прожег взглядом вежливое лицо Мэра, а затем в ярости развернулся кругом и широким шагом зашагал в сумраке обратно к площади Андл.
Он добрел, спотыкаясь, до постели и лежал, уставясь невидящим взором в пространство, в то время как внутри у него все переворачивалось при мысли о том, что делали с его отцом.
Бедный наивный Амиант! Он уповал на магию слов: на фразу в одном из его древних клочков бумаги.
Но вскоре, по мере того как тянулась ночь, Гил засомневался. Вспоминая поведение Амианта за последние несколько дней, Гил начал гадать, а не сделал ли Амиант то, что считал себя обязанным сделать, полностью сознавая риск.
Бедный, глупый, храбрый Амиант, подумал Гил.
Амианта доставили домой через полторы недели. Он потерял в весе и казался ошеломленным и безразличным ко всему. Зайдя в мастерскую, он сразу же направился к верстаку и сел, словно ноги его не держали.
— Отец! — вскрикнул внезапно севшим голосом Гил. — Ты здоров?
Амиант кивнул.
— Да. Настолько здоров, насколько можно ожидать.
— Что они сделали?
Амиант сделал глубокий вдох.
— Не знаю. — Он обратил взгляд к ширме, взял в руку стамеску. И пальцы этой руки внезапно показались Гилу медлительными и неуклюжими. — Я даже не знаю, за что меня забрали.
— За печатание плакатов!
— Ах, да! Теперь помню. Я им что–то прочел. Что это было?
— Вот это! — выкрикнул Гил. — Великая Хартия! Неужели ты не помнишь?
Амиант без большого интереса взял брошюру, повертел ее так и сяк и вернул Гилу.
— Кажется, я устал. Не могу прочесть. Гил взял его за руку.
— Пойдем наверх, приляг. Я приготовлю ужин и мы поговорим.
— Я не очень голоден.
В дверь постучали, и в мастерскую вошел Нион Бохарт в высокой зеленой кепке с вытянутым козырьком, зеленом костюме и черно–желтых ботинках. При виде Амианта он остановился, а затем медленно проследовал вперед, горестно качая головой.
— Перестройка, да? Этого–то я и боялся. — Он смотрел на Амианта так, словно тот был восковой фигурой. — Должен сказать, они проявили мало сдержанности.
Гил медленно выпрямился и повернулся лицом к Ниону.
— Все это случилось из–за тебя!
Нион Бохарт негодующе напрягся.
— Да брось ты! Давай без оскорблений! И правила, и Великую Хартию писал не я! Я не сделал ничего худого!
— Ничего худого? — повторил, как эхо, Амиант тихим отчетливым тоном.
Гил негромко скептически фыркнул.
— Ну, тогда чего же ты хочешь?
— Я пришел обсудить выборы.
— Нечего тут обсуждать. Меня это не интересует.
Губы Амианта зашевелились, словно он опять повторял то, что услышал.
Нион Бохарт бросил кепку на верстак.
— Послушай, Гил, вини не меня, а тех, кто это сделал.
— И кто же это?
— Трудно сказать, — пожал плечами Нион Бохарт. Бросив взгляд в окно, он заторопился к дверям, пробормотав. — Новые гости.
В мастерскую вошло четверо. Гил из них знал только Скута Кобола.
Скут Кобол коротко кивнул Гилу, метнул молниеносный взгляд на Ниона Бохарта и долго разглядывал Амианта.
— Итак, как перестроенный, вы имеете право на особый совет. Это Цурих Кобол. Он поможет обеспечить вам новую здоровую основу существования.
Цурих Кобол, кругленький коротышка с лысой головой, чуть кивнул и внимательно пригляделся к Амианту.
Пока Скут Кобол говорил, Нион Бохарт незаметно крался к двери, но теперь знак, сделанный человеком, стоящим позади Скута Кобола — высоким мужчиной в черном, с энергичным, надменным лицом и в большой черной шляпе с многочисленными лентами, — заставил Ниона Бохарта остаться.
Скут Кобол повернулся от Амианта к Гилу.
— А теперь, я должен уведомить вас, что ответственность ваша высока. Квалифицированное мнение определило ваше поведение, как граничащее с преступным.
— Вот как? — переспросил Гил. К горлу у него подступил резкий кислотный привкус. — Это почему же?
— Во–первых, выдвижение вашей кандидатуры — это явно злое озорство, попытка опозорить город. Такая позиция является неуважительной и нетерпимой. Во–вторых, вы пытаетесь внести путаницу в списки Министерства Соцобеспечения, называясь именем легендарного и несуществующего человека. В–третьих, ассоциируя себя с этим легендарным мятежником против установленного порядка, вы косвенным образом оправдываете хаосизм. В–четвертых, вы якшались с нескоперированными.
Тут вперед выступил Нион Бохарт.
— А можно мне спросить, что такого нарушающего правила в общении с нескопами?
Скут Кобол уделил ему лишь беглый взгляд.
— Нескоперированные стоят вне законов и правил Министерства Соцобеспечения, и, следовательно, общение с ними нарушает правила, хотя активно и не запрещено. Выдвижение кандидатуры Эмфириона — это несомненно нескоперативная идея. В–пятых, вы — сын и помощник человека, получившего два предупреждения за дуплицирование. Мы не можем доказать соучастия, но вы наверняка знали о происходящем. Вы не сообщили о преступлении. Преднамеренное недонесение о преступлении является тяжким правонарушением. Пока что ваши проступки не являются достаточными, чтобы привлечь вас к ответственности. Вы юноша хитрый. — При этих словах Скута Кобола, Нион Бохарт обратил на Гила взгляд человека, производящего переоценку. — Однако будьте уверены, что вы никого не обманете, что за вами будут внимательно наблюдать. Вот этот господин, — он показал на человека в черном. — Главный Административный Следователь района Бруэбен, очень важное лицо. Происходящее его заинтересовало, и это не делает вам чести.
— В самом деле, — произнес мягким, приятным голосом чиновник. И показал на Ниона. — Это один из сообщников?
— Это — Нион Бохарт, отъявленный бездельник, — доложил Скут Кобол, — его досье у меня под рукой. Оно не аппетитное.
Чиновник сделал пренебрежительный жест.
— Он предупрежден. Нам незачем больше продолжать.
Агенты Министерства Соцобеспечения отбыли, за исключением Цуриха Кобола, который вывел Амианта на залитую солнечным светом площадь, усадил на скамейку и заговорил с ним.
Нион Бохарт посмотрел на Гила.
— Ну и ну! Что за осиное гнездо!
Гил отошел и сел за свой верстак.
— Не сделал ли я какую–то страшную ошибку? Не могу решить…
Нион, не находя более ничего интересующего его, направился к двери.
— Завтра выборы, — бросил он через плечо. — Не забудь проголосовать!
Глава 10
На пост Мэра претендовали пять кандидатов. Текущий Мэр получил большинство голосов и вернулся к своей синекуре. Эмфирион пришел третьим, получив приблизительно десять процентов всех голосов — достаточно, чтобы заново встревожить Министерство Соцобеспечения.
Скут Кобол явился в мастерскую и потребовал все личные документы Амианта. Безучастно сидевший за верстаком, Амиант внезапно вскочил и ударил Скута Кобола киянкой. Скут Кобол упал на пол. Амиант ударил бы вновь, но тут на него навалился Гил. Стеная и держась за голову, Скут Кобол выбрался из мастерской.
Амиант сказал Гилу голосом, от которого Гил уже успел отвыкнуть:
— Возьми документы. Они твои. Сохрани их в целости, — и, выйдя на площадь, присел на скамейку.
Гил спрятал папку под черепицей крыши. Час спустя, явились агенты Министерства и забрали Амианта.