Добровольцы

Глава сорок вторая

ПЕРЕД ПОЛЕТОМ НА ЛУНУ

Роман мой подходит к концу понемногу, А жизнь продолжается, полнясь, как прежде, Разлуками, встречами, счастьем, дорогой И грустью непрошенной, близкой к надежде. Я должен еще рассказать вам о Славе, Чтоб не был в обиде товарищ военный. Семейство Уфимцевых в полном составе Недавно в Москву возвратилось из Вены. Конечно, мы сразу поехали к Леле: Традиция — это великое дело. Ну просто смотреть невозможно без боли, Как Леля осунулась и похудела. «Все ездит, мотается мой благоверный, Меня не берет он на стройку донскую… Всю жизнь проживем мы в разлуке, наверно». «Ты очень тоскуешь?» «Немного тоскую». «А мы вот с Татьяной, где б ни были — рядом. Опасно меня оставлять без пригляда!» «Татьяна работает?» «Что вы, куда там! Полковнице это поди неприлично. До вечера не расстается с халатом, Сама себе шьет и готовит отлично». «Вот странное дело! А что будет дальше?» — Елена с тревогой спросила у Славки. «А дальше присвоят ей чин генеральши, А может, и так проживем до отставки». Потупилась Таня под Лелиным взглядом, И Слава взглянул на Теплову с опаской. Им вдруг показалось никчемным нарядом Тафтовое платье с воланом и баской. Товарищ Уфимцев, пилот бесшабашный, Не знал я того, что ты деспот домашний! Напрасно забыл ты, что очень недавно Татьяна твоя с Метростроем дружила. Ты стал в ее жизни событием главным, Душа ее сжалась, как будто пружина. Но ты берегись! Развернется однажды — Тогда устоять ли уютному дому? И, может случиться, полжизни отдашь ты За то, чтобы все начинать по-иному. Но, к счастью для них, тут явился из школы Полковников тезка. Смотрите, как вырос! С зачета как раз, возбужденный, веселый. «Пятерку принес?» «Нет, четверка случилась! И папа хватал в Ленинграде четверки, Хоть был самым старым… Нет, старшим, студентом». Мальчишка глазами прирос к гимнастерке, Где звездочка и разноцветные ленты. Герой оживился: «Послушайте, други, В году, как мне помнится, двадцать девятом Мы у Циолковского были в Калуге С экскурсией, всем пионерским отрядом. Великий ученый спросил про отметки, И мы, представители солнечной эры, Ответили бойко: „У нас в семилетке, Конечно, отличники все пионеры“. Старик опечалился: „Бедные дети! И Пушкин, и я — мы учились неважно“. Потом он рассказывал нам о ракете, О том, что когда-нибудь горстка отважных Взлетит в голубые просторы вселенной — На Марс, на Луну, на любую планету. А нынче могу вам сказать, как военный, Что в этом особой фантастики нету». Меня отведя в глубину коридора, Чтоб Таня не слышала, начал Уфимцев Шептать мне, что сам собирается скоро В одно мировейшее дело включиться: Уже астронавты при аэроклубе Всерьез занялись подготовкой полета В ракетном снаряде в небесные глуби. Вот это задача! Вот это работа! Подумай! Отсюда Луна недалеко — Известно, что меньше четыреста тысяч Всего километров! Взлетевши высоко, Земли притяжение можно и вычесть — И мчать, межпланетным пространством владея, Наращивать скорости с каждой секундой! «Ты знаешь, отныне без этой идеи Вся жизнь моя летная кажется скудной. Среди астронавтов идут разговоры, — Читал ты, быть может, в статейке газетной? — Что первой ракетой одни лишь приборы Отправятся в этот полет межпланетный. Но это считаю я в корне неверным: Полет человека особенно важен. И я на собрании вызвался первым Лететь на Луну с небольшим экипажем». Все громче его заговорщицкий шепот: «Я думаю, хватит уменья и воли. Все есть у меня: и здоровье и опыт, — Боюсь лишь, что Таня лететь не позволит…» Тут пойманы были мы оба с поличным: Татьяна пришла и сказала сердито, Что гостю вести себя так неприлично, Что женское общество нами забыто. «О чем вы шептались? По взгляду я вижу, Опять ты полет на Луну затеваешь! Лети, если хочешь, куда-нибудь ближе. Ну отговори ты его, как товарищ! Совсем одержим этой лунною сказкой, К своим астронавтам он бегает часто. Уж как я влияла — и плачем, и лаской, — А он все свое: полечу — да и баста». Сражен этой женскою логикой странной, Пилот говорит: «Ты страдаешь напрасно, На базе научных, проверенных данных В ракете лететь на Луну безопасно. Мы лет через пять полетим непременно: Пора начинать освоенье Вселенной. А женщины в этих вопросах не правы, Все ваши тревоги и страхи некстати». Сияют глазищи у младшего Славы, Видать по всему, что он тоже мечтатель. «Возьмете меня, дядя Слава, с собою?» Конечно, туда полетят наши дети! Мне хочется крикнуть: «Возьми нас обоих, Хотя нам не тесно на нашей планете!»