Страница 54 из 111
Маниса представляет собой райский уголок среди темных холмов, на которых до сих пор сохранились покрытые деревьями руины древней Магнезии. Там фаворитка Сулеймана, Гюльбахар — Весенняя Роза — в положенный срок подарила ему сына Мустафу.
Между тем он надзирал за своей провинцией, а его наставник руководил его обучением: османский принц должен хорошо знать историю, Коран, законы управления государством, науку, астрологию и — особенно — поэзию. Он усердно занимался, овладевал орнаментальным персидским стилем и лексикой. Обучение проходило теперь быстрее благодаря Ибрагиму, яркой личности в его окружении.
Трудно представить при столь различном происхождении такую совместимость двух молодых людей. Захваченный в рабство во время турецкого набега, этот мальчик, сын рыбака из западной Греции, получил образование, стал производить приятное впечатление и, приняв ислам, был передан в услужение Сулейману. Сын султана и сын рыбака стали добрыми приятелями. Они занимались борьбой, практиковались в бросании кинжала, стреляли из лука, скакали на лошадях, вместе ели, слушали игру Ибрагима на виоле, обсуждали прочитанные книги.
В конце сентября 1520 года в Манису пришло известие о том, что Селим умер. После трех дней изнурительной скачки Сулейман прибыл в Ушкудар на Босфоре. Гребцы налегали на весла, преодолевая быстрое холодное течение. Воды Дуная, Днестра, Днепра и Дона, протекая по землям, которыми будет править Сулейман, впадали в Черное море, затем, зажатые, протискивались между скалами, вливаясь в Мраморное море, потом через Галлиполи и Трою на Дарданеллах достигали Эгейского моря; там они смешивались с водами Средиземного моря, которое Сулейман назовет Оттоманским озером.
Когда королевская барка миновала мыс Серальо и вошла в спокойные воды Золотого Рога, Сулейман во все глаза смотрел на город, которому предстояло стать его столицей. Он поднялся в крепость на мысу, где стояла пушка «невиданного размера и чудовищного калибра», и перед ним открылось поразительное зрелище. Внизу — купол Святой Софии, юстинианской церкви святой Мудрости, превращенной в мусульманскую святыню. Справа от нее, вокруг мечети, построенной в честь его дедушки, Байязида II, расположились общественные здания, а в отдалении виднелась мечеть Мехмеда.
Затем Сулейман обозрел склоны холмов, где в жалких деревянных лачугах нашли убежище христианские, мусульманские и еврейские семьи, которых его прадедушка переселил из различных концов своих владений. Испанские евреи и мавры, изгнанные Фердинандом и Изабеллой, вскоре присоединились к туркам, грекам и армянам, доставляя товары для магазинов и лавок, которые скучились в запутанных лабиринтах крытого базара Мехмеда. Султаны позволили христианам и евреям исповедовать свою религию, обычаи и законы, но не слишком ее афишируя и платя при этом налог, от которого были освобождены мусульмане.
Оттоманцы представляли мир как извечное поле битвы[25] с неверными врагами — Царство Войны и Царство Мира, в котором различные расы и религии сосуществовали под властью султана. Смешение народов со всего мира на этих перекрестках шло настолько интенсивно, что ни одна европейская столица не смогла перехватить инициативу вплоть до начала XIX века.
У устья Золотого Рога, среди высоких кипарисов, стоит простая мечеть. Это одно из самых святых мест в исламском мире — гробница Эйюпа, почитателя Пророка, сраженного во время первой осады исламскими войсками Константинополя в 670 году. На гробнице выбиты строчки священной молитвы.
Здесь, 30 сентября, спустя 8 дней после смерти Селима, Сулейман надел на себя саблю Османа. Итак, он стал султаном, его имя произносилось в пятничных молитвах во всех концах империи и было отпечатано на монетах. Он обладал абсолютной властью, с правом предания мгновенной смерти по любому поводу. Но когда впервые он выехал из своего дворца, среди людей, собравшихся у ворот, разносились ритуальные песнопения: «Не возгордись, мой султан. Бог выше тебя!»
Его первыми официальными актами были: приказ о строительстве мавзолея в честь своего отца, мечети и школы; освобождение 1500 египетских и иранских пленных; выдача компенсации купцам, у которых Селим конфисковал товары; показательное наказание высокопоставленных проходимцев. Все эти меры завоевали ему популярность, подчеркнув его набожность, великодушие и справедливость.
«Людям показалось, — прокомментировал один наблюдатель, — что смиренный ягненок превзошел свирепого льва».
Но вскоре сам ягненок оказался переодетым львом. Восстание паши в Сирии было жестоко подавлено. Затем Сулейман поставил себе целью достичь на Западе того, чего его отец добился на Востоке. В своих первых двух кампаниях он преуспел там, где Мехмед провалился.
Весной 1521 года, когда Лютер зажег факел Реформации, Сулейман начал свой первый поход на Европу. Белград, главное звено в Балканской обороне, контролирующий место слияния Дуная с Савой, пал после нескольких недель штурма и двух десятков массированных атак.
Следующим летом он окружил Родос, бывший бастионом рыцарей ордена св. Иоанна, в юго-западном углу Малой Азии. Этот остров располагался между столицей султана и Египтом, его флот перехватывал грузы с зерном, которые шли на север, и пилигримов, двигающихся в Мекку. Теперь 300 кораблей, на борту которых были 10 тысяч инженеров и артиллеристов, отплыли от Золотого Рога для того, чтобы подготовить позиции вокруг мощного портового города для 100 тысяч человек, которых Сулейман поведет на штурм. Высадившись на остров 29 июля, они начали осаду.
Лето перешло в зиму, а рыцари, наемники и горожане продолжали защищаться. Силы нападающих превосходили их почти в 20 раз. Турки копали траншеи все ближе и ближе, пушки уже обстреливали стены. Мины подорвали бастионы, волны атакующих ворвались, и рвы с водой наполнились их телами. Лишь в одной атаке погибло 15 тысяч человек. После 145 дней отчаянная оборона была сломлена.
Покорив самый укрепленный город христианства, Сулейман предложил щедрые условия. Рыцари и наемники могли свободно покинуть город в течение 12 дней, горожанам позволялось выехать в любое время на протяжении трех лет. Он завоевал восхищение всей Европы рыцарским обращением со своим доблестным врагом. Недостаточно осознавал он тогда ту цену, которую ему придется заплатить за то, что разрешил рыцарям уйти.
Каким человеком был Сулейман? Потомки разделяют любопытство его современников, которые с трепетом и тревогой наблюдали за успехами, венчавшими каждый его поход.
Мы видим его скачущим в процессии на пути в мечеть по пятницам, одетым во все белое. Вот он бросает золотые монеты актерам во время праздника на ипподроме, присутствует при обряде обрезания, совершаемого над его сыновьями, или наблюдает за торжественным шествием купцов 500 торговых гильдий, каждая из которых одета в свой отличительный наряд.
Когда Сулейман не был в походе или на охоте, он жил во дворце Топканы. В отличие от Версаля времен Людовика XIV, ранние оттоманские дворцы были вполне комфортабельны. Монументальные здания сооружались для Бога. Мехмед Завоеватель построил Топканы в виде трех основных дворов, разделенных воротами. Султан обычно пребывал в личных покоях; его визири, судьи и начальники вели дела империи в совете, диване, который находился под куполом и был обрамлен низким широким портиком, видимо, призванные напоминать шатер кочевников. Диван собирался 4 дня в неделю, визири сидели на возвышении, покрытом подушками (отсюда и название — диван). Султан мог слушать заседания, оставаясь незамеченным, за занавесками.
С площадкой для тренировок элитного войска, школой для официальных лиц, студией для художников, конюшней для лошадей, притягивающий, как магнит, всех просителей, Топканы был похож на улей, город внутри города. Десять больших кухонь кормили 3000 его жителей, а в дни дивана — до 8000 человек. Типичный рецепт того времени начинался, как правило, словами: «Взять 500 ягнят…»
25
Г а з и С араб.), от газа — воевать) — участники военных походов мусульман против «неверных» (газават). (Прим. перев.)