Изгои Таэраны

Именно это место, некогда цветущее и доселе бесхозное, выбрал себе во владение тот, кого впоследствии нарекут Черным Магистром. Именно сюда со всей Таэраны стекались люди, желавшие приобщиться к его знаниям и великой силе; к власти над жизнью и смертью. И именно крепость Хальванморк служила оплотом первому из трех Орденов в людской истории — Черному Ордену, Ордену Некромантов.

И именно под стенами Хальванморка почти четыре века назад произошла та, решающая битва между войском молодой Империи и полчищами нежити, покорной воле некромантов. С помощью своих последователей и обуздав силу Тьмы, Черный Магистр надеялся завоевать мир… но был изгнан отовсюду, где бы ни ступали костлявые ноги его мертвых воинов.

Таэранские народы сопротивлялись изо всех сил, не желая становиться ни вечными рабами некромантов, ни пищей для их гвардии — Высшей Нежити, вынужденной есть живых, дабы сохранить разум. И даже возможность легко восполнить потери мертвого воинства ничего по большому счету не решила. Пусть мертвяков очень трудно убить окончательно, пусть твой павший товарищ немедленно ставится Темной волшбой во вражьи ряды — но зато даже мертвая плоть способна гореть. Сразу и помногу. А смерть одного некроманта мгновенно превращала подвластный ему отряд в толпу и стадо.

Так войско нежити было разгромлено и загнано обратно за Тром. Чтобы вновь вернуться, учтя прежние ошибки, лучше подготовившись и пополнив ряды. Или нет?

Роль этого «нет» суждено было сыграть Империи — недавно провозглашенной и объединившей все тогдашние земли людей. Имперское войско, предводимое рыцарями молодого же Белого Ордена, выступило в Священный Поход — и разбило последователей Тьмы, разрушило их цитадель… пускай и не до конца.

Кости тысяч людей до сих пор белеют в окрестностях Хальванморка. Кости счастливых людей… счастливых оттого, что смогли обрести покой. А не превратиться в нежить: в безвольное мясо чужого войска, в неутомимых и бессловесных рабов. Некоторым повезло меньше, и они до сих пор бродят по Темной Долине и болотам Нев-Талара. Бродят, не зная и не чувствуя ничего… ничего кроме голода, который нельзя утолить, и кроме ненависти ко всему живому.

От Хальванморка остались руины, от Черного Ордена — несколько счастливцев, что смогли избежать расправы и до сих пор живут в Темной Долине. Впрочем, слово «жизнь» едва ли уже применимо к этим людям: закончив жизнь обычную и отринув вечный покой, старожилы Долины превратились в личей. В нечто среднее между мертвяками и чародеями, использующими силу, дабы удержать душу и разум в давно истлевшем теле.

Известно о личах немного, и уж совсем мало кто из живых может похвастаться встречей с кем-то из них. Вообще, живые обитатели Таэраны предпочитают… просто не замечать то царство Тьмы и Смерти, что осталось со времен Священного Похода. Тратить время, отлавливая некромантов-одиночек по этому малоприятному месту желающих нет; не мешают остатки Черного Ордена — ну и Тьма с ними. Ну а если же все-таки мешают, если в землях живых появляются мертвяки… не беда тоже: с ними управляются даже одиночки вроде Тадора и Даррена.

Время от времени в Темную Долину и к самим руинам Хальванморка отправляются новоявленные последователи Тьмы… а то и вовсе искатели знаний, сокровищ или приключений на разные части тела. И если первые, хоть не всегда, но сами становятся некромантами, то вторым удается найти разве что приключения. И редко когда со счастливым концом — в силу чего подобных желающих год от года становится меньше.

Что же до новоиспеченных некромантов, то и они едва ли могли поделиться приятными впечатленьями от паломничества к Хальванморку. Как правило, кроме зловещего мастерства там они обретали безумие и утрачивали даже крохотные остатки интереса к жизни.

В общем, любые проявления жизни (даже в виде захожих авантюристов) были для Темной Долины не меньшей редкостью, чем теплые дни в северных землях. И поэтому четверо путников, два человека и два эльфа, что брели прямиком к Хальванморку, со стороны выглядели почти так же непривычно, как орк, читающий стихи.

Трое из четырех, а именно Салех, Ирайа и Леандор, двигались мерно и неотвратимо; напрямик, почти не разбирая дороги. И тем сильно напоминали скот, идущий на убой. Лица двух эльфов и бывшего вора не выражали ровным счетом ничего, став похожими на каменные лики статуй. Пустые глаза тупо смотрели перед собой, а уши… уши, похоже не слышали ни слова и не звука из того, что говорил Даррен. Их спутник, единственный из четверки, кого не тянул к себе беззвучный зов Хальванморка.

Человек и два эльфа шли прямо к главным воротам крепости — точнее, к проему, ныне прикрытому лишь одной покосившейся створкой. Расстояние до него все сокращалось, и ни крики, ни даже попытки Даррена встать на пути привороженных спутников не в силах были их остановить. В последнем случае Леандор, Салех и Ирайа просто огибали незадачливого наемника; обтекали его как вода.

В отчаянии Даррен прибег к последней попытке: он схватил за плечо и рванул на себя Ирайу — надеясь остановить хотя бы эту хрупкую девушку; свою подопечную, как ни крути. Надежда в некотором смысле оправдалась: Темная Эльфийка не устояла на ногах и упала на землю… да так и осталась неподвижно лежать, глядя в небо невидящим взором. Со стороны ее нетрудно было спутать с мертвой… если бы не слеза, на мгновение блеснувшая в глазу девушки-Лаин. А может просто показалось…

Чувствуя неимоверную усталость, Даррен присел рядом с Ирайей, прямо на голую землю.

— Замечательно! — услышал он в этот момент хриплый голос, звучавший особенно громко посреди мертвой тишины, — ты просто… облегчаешь мой труд, парень!

Обернувшись, наемник увидел грязного, запыхавшегося и изможденного человека, из последних сил идущего в его сторону. Человека в рваном, некогда сером, плаще и с мечом наготове. И надо сказать, что оружие выглядело много лучше, чем его владелец.

— Двоих сразу — а двоих после, — с усмешкой прохрипел грязный человек и закашлялся, — я рад… что приходится начать именно с вас. Давно я ждал… этого…

— Серый Орден, — проговорил Даррен вполголоса, оживляясь и поднимаясь на ноги, сам берясь за меч, — ну почему же вы не оставите нас в покое? Почему даже здесь… и в такой момент?

Клинки со звоном столкнулись; несмотря на запущенный вид, соперник Даррена явно не утратил боеспособности. И даже поприветствовал начало схватки улыбкой: какой-то странной, неуместной, если не сказать — безумной.

— Я уничтожу тебя… — приговаривал он в промежутках между выпадами, — потом ее… потом тех… Сердце Таэраны… оно не должно достаться ни-ко-му! Ни Светлым… ни Темным… ни серо-буро-малиновым… Ни нашему полоумному Магистру!

— А вот это вы зря, стратег Томас, — прозвучал поблизости еще один голос, спокойный и строгий, — если хотите видеть… даже не полоумного, а полного безумца — вам лучше посмотреть в зеркало.

Голос принадлежал Магистру Ольгерду, даже в походе выглядевшему все так же внушительно и солидно. Глава Серого Ордена вышагивал по мертвой земле в компании какого-то хлыща — моложавого, кучерявого и с аккуратно подстриженной бородкой.

— Вы! Ты! — крикнул разгневанный Томас, направляя в сторону Ольгерда меч, — предатель! Долабелла сказала, что ты спутался с Хаосом!

— Вот как? — Магистр остался невозмутимым и даже усмехнулся, — теперь понятно, откуда ноги растут… А больше ничего вам Долабелла не говорила? А, стратег? Например, кто она есть на самом деле? Возможно, вас это не слишком интересует, но… смею напомнить: служение одновременно Тьме и равновесию…

Последнюю фразу Ольгерд не договорил, а точнее, стратег Томас не успел дослушать. Отвлекшись на ненавистного Магистра, он забыл про схватку… чем не преминул воспользоваться его соперник. Единственный выпад — и Томас рухнул на землю, насквозь пронзенный мечом Даррена.

Карету с нанятым извозчиком Ольгерду с Тадором пришлось оставить по ту сторону Трома. Оставить вынужденно: едва ли какой-то извозчик мог согласиться продолжать путь уже по землям нежити. Причем щедрость нанимателей не играла в данном случае никакой роли; все-таки жизнь — слишком дорогая штука, чтобы пытаться перевесить ее золотом.