Торжество любви

— Ай, ай, ай!

Сверкнула вспышка, раздался победный вопль.

— Заснял! — И к ним подошел сам Грейден Николе с фотоаппаратом в руках.

Мари немного испугалась, но потом повеселела и потянулась к фотоаппарату. Грейден спрятал его за спину, и Мари оглушила всех протестующим воплем. Бетани вложила в детский кулачок связку пластмассовых ключей и потрясла ими, чтобы отвлечь малышку от фотографа, который не знал, куда деваться от ее внимания.

— Вы у меня не снимались? Кажется, я вас где-то уже видел. — Грейден улыбнулся. — Вы такая цветущая, естественная. Слишком хорошенькая, чтобы упустить такой кадр!

Лана улыбнулась одними губами — глаза оставались холодными.

— Богородица с Младенцем, да и только! — проговорила она с ехидством. И вдруг просияла. — О! Я же обещала Николасу снять несколько кадров, где я с Мари... для его альбома, — поспешно добавила она, увидев, что Бетани собирается возразить.

Едва ли удобно запрещать Лане фотографироваться с Мари, если это делается для Николаса, подумала Бетани. Но все равно было тревожно на душе, когда Лана взяла малышку у нее из рук.

Мари это тоже не понравилось. Она начала вырываться и разразилась громким криком.

Охнув от неожиданности, Лана раздраженно проговорила:

— Эта маленькая непоседа лягнула меня так, словно она чемпион по кикбоксингу! Бетани, сделайте же что-нибудь, пусть она посидит спокойно хотя бы минуты две!

— Раз она не хочет сидеть у вас на руках, то тут уж ничего не поделаешь! Да и какое это имеет значение, если фотографии для семейного альбома? — Почему Грейден Николе не снимает? Съемка явно затянулась, подумала Бетани.

К счастью, Мари на минуту успокоилась. Лана скептически посмотрела на белую панаму малышки и, сняв ее, бросила на землю.

Бетани начала было объяснять, что защита детской головки от солнца важнее моды, но Лана будто не слышала. Подняв с земли панаму, Бетани почти бегом пустилась следом за ней.

Лана принесла Мари к роще из древовидного папоротника.

— Ну и как я?

— Потрясающе! Само материнство во всей его красе, — пробормотал Грейден, неистово щелкая фотоаппаратом. Он жестом велел раскрыть серебряный зонтик и повернуть его так, чтобы на Лану падало больше света. Эти манипуляции привлекли внимание Мари, и она стала с интересом разглядывать зонтик. — Будь добра, поверни малышку немного влево. Вот так. Прекрасно! — давал указания фотограф, непрерывно щелкая затвором. Он помахал рукой над своей головой, и Мари перевела взгляд на его руку. Так стало еще лучше. Живой пытливый взгляд очаровательной маленькой девочки.

Фотограф взглянул мельком, через плечо, на Бетани.

— Завтра передадим готовые снимки в редакцию журнала. Малышка держалась очень естественно.

Не отдавая себе отчета, что она делает, Бетани рванулась вперед и загородила собой Лану и Мари.

— Как в журнал? Вы же сказали, что это для семейного альбома? — возмущенно проговорила Бетани, обернувшись к фотомодели.

— Разве вы не видите, что ей нравится быть в центре внимания? — парировала Лана. — В любом случае Мари рано или поздно станет моим ребенком. Мы с Николасом снова будем вместе.

Лана сказала это бесстрастным голосом, как о чем-то само собой разумеющемся. Сердце Бетани сжалось, но она взяла себя в руки.

— Это ваше с Николасом право поступать так, как вы считаете нужным. Но сегодня Николас оставил Мари на меня, а я не хочу, чтобы ребенка продолжали фотографировать.

Бетани потянулась, чтобы взять Мари на руки, но Лана еще крепче прижала малышку к себе.

— Осталось сделать всего несколько снимков. Еще несколько минут, и Грейден закончит.

Что касается Бетани, то, по ее мнению, все уже закончилось, потому что Мари начала отчаянно вопить, ясно давая понять, что Лана ей надоела и она хочет на руки к Бетани. Настроение у них явно испорчено — стоят, поджав губы от злости, подумала Бетани о Лане и Грейдене. Николас мог бы предупредить ее, что они с Ланой решили помириться, рассердилась она. Вытерев малышке слезы, она стала ее качать вверх-вниз до тех пор, пока та не начала весело смеяться.

— Ну как, тебе лучше, солнышко ты мое?

— Ай, ай, ай!

— Я отнесу ее в дом. — По дороге Бетани оглянулась — любопытство взяло в ней верх. — Как же вы собираетесь управляться с большой семьей, когда у Мари появятся братья и сестры?

Лана всплеснула руками.

— Не говорите при мне такие ужасные вещи даже в шутку. Беременность и роды портят фигуру, и я не собираюсь рисковать, произведя на свет собственных детей. Одной Мари мне будет более чем достаточно.

Но не Николасу, подумала Бетани, войдя в дом.

Когда она меняла малышке подгузник, ей вдруг пришло в голову, что не стоит портить себе настроение из-за какой-то там модели. Женой Николаса может стать кто угодно, только не Лана Синден. Думая о примирении, та принимает желаемое за действительное.

Придя к такому выводу, Бетани приободрилась. Тем временем съемочная группа собирала оборудование и складывала его в машины, вереницей стоявшие у въезда в усадьбу. Лане, безусловно, очень хотелось дождаться возвращения Николаса, но Грейден был неумолим.

— Время — деньги, дорогая, — напомнил он ей. — Если мы здесь задержимся хотя бы на полчаса, то простой нам обойдется в кругленькую сумму.

— Хорошо на киностудиях — там сверхурочные оплачивают, — вздохнула Лана и, подойдя к машине Грейдена, села на переднее место. Немного подумав, она опустила боковое стекло и, высунув голову, обратилась к Бетани: — Скажите Николасу, что я вечером ему позвоню и расскажу о своих планах на будущее.

— Хорошо, передам, — пообещала Бетани. Часа два назад Бетани восприняла бы просьбу Ланы с раздражением. Но сейчас отнеслась к ней совершенно спокойно. Она теперь знала, что Лана не та женщина, которая нужна Николасу, так что нет нужды мучить себя приступами ревности. От одной мысли, что у Ланы с Николасом ничего не выйдет, настроение у нее сразу поднялось.

— Я вижу, вы повеселели, — сказал вернувшийся из Мельбурна Николас, входя на кухню и швырнув свой портфель на первый попавшийся стул.

— Еще бы! Столько народу понаехало! — выпалила она, но, спохватившись, прикусила губу. Николас может не любить Лану, однако это не означает, что критика в ее адрес ему понравится.

К удивлению Бетани, он рассмеялся.

— День был тяжелый, да?

— Теперь я понимаю, что чувствовала Золушка, выполняя капризы своих сводных сестер!

Он вздохнул.

— Обслуживать съемочную группу не входило в ваши обязанности.

— Я хотела помочь.

— Общаться со съемочной группой гораздо интереснее, чем нянчить маленького ребенка, — многозначительно заметил Николас.

Бетани задумалась, взвешивая каждое слово. Надо ответить так, чтобы Николас лишний раз убедился, что имеет дело с женщиной, полностью посвятившей себя издательской деятельности.

— Нянчить маленького ребенка совсем не скучно, — сказала она. — Мари очень нравилось сниматься, пока это было ей в новинку.

— Как?! Я же запретил ее снимать! Я был уверен, что вы этого не допустите! — воскликнул Николас раздраженно, сверля ее своими серыми глазами.

Бетани почувствовала себя незаслуженно обиженной.

— Минуточку! Лана сказала, что фотографии, на которых она вместе с Мари, предназначены исключительно для вашего семейного альбома!

Он немного успокоился, но глаза все еще гневно сверкали.

— Ну и где они теперь? Неужели вам не приходило в голову, что Лана способна придумать что угодно, лишь бы сделать по-своему? И это уже не в первый раз.

— Я тоже засомневалась, но не могла же перед всей съемочной группой спорить с ней! А вдруг вы и в самом деле разрешили? Подождав, пока сделают несколько снимков, я довольно скоро вызволила нашу малышку.

Николас с удовольствием плюхнулся в кресло у камина и откинулся назад, заложив ладони за голову.

— Похоже, что вы с Ланой и ее командой справились.

— Спасибо, — сказала Бетани, но добавила как бы в оправдание: — Мари я выкупала, накормила, переодела в сухое, и она уже давно спит.