Страница 29 из 41
— Могу потерпеть, — сказал Роджер, и Мориарти тоже кивнул.
— Прекрасно, — ответил человек и ухмыльнулся. — Я Мензис, управляющий производством, — у него была большая рука и крепкая хватка. — Я вас признал. Скверное дело.
— А что такое?
— Вам никто не сказал?
— Сказали. Но без подробностей.
— Из-за течи цистерна наполнилась кислотой с большим содержанием серы и чертовским количеством примесей. Такая кислота ни на что не годится. Мы стали освобождать цистерну и обнаружили гораздо больший осадок, чем ожидали, — рассказывал Мензис. — Видите это? — он показал на отстой в большом поддоне, стоящем в шахте под цистерной. — Нашли золотой карандаш, ремешок от часов, пластмассовые шнурки от ботинок и всякую мелочь, в том числе бриллиант. Представляете? Настоящий бриллиант!
Роджер быстро спросил:
— У вас есть возможность исследовать состав этого осадка?
— Уже делаем пробы, — ответил Мензис. Один человек в спецодежде что-то сказал, и Мензис отрывисто скомандовал: — Что, Джоунз? Говори!
— Золотые пломбы, сэр. Несколько золотых зубных пломб.
— И мост, — добавил другой.
— Понятно, металлический зубной мост, — повторил Мензис и прищурил свои воспаленные глаза.
— Когда цистерну освобождали в последний раз? — спросил Роджер.
— Неделю назад, так, Джоунз?
— Да, сэр, ровно неделю. Обычная процедура.
— Кто-то из наших работников пропадал?
— Никто, насколько я знаю. А я бы знал.
— Как может человек упасть в цистерну?
— Никак не может, разве что откроет люк на платформе и прыгнет. Или кто-то может открыть люк и толкнуть его туда.
— Вы предполагаете самоубийство или убийство?
— Несчастного случая не могло быть, так ведь, Джоунз?
— Это невозможно, сэр, — отозвался Джоунз.
— Пойдемте, посмотрим рабочие места, и вы поймете, о чем я говорю, — произнес Мензис и, принимая их согласие как нечто само собой разумеющееся, направился к большому открытому лифту. Служащий впустил их в перекрестные двери. — На самом верху находятся печи, где мы сжигаем серу… это вот мешки с серой… жжем ее, превращая в трехокись серы, потом газ абсорбируется в воде или слабой кислоте. Затем концентрированная серная кислота течет по трубам, попадая в эти большие цистерны.
Наверху Мензис показал им большой запас серы в бумажных мешках, которые механически загружались в печи. Снизу от печей отходили трубы, ведущие к цистернам. Затем спустились вниз по открытому лестничному пролету на платформу, на уровне которой располагались крыши цистерн, к каждой из которых шли питающие их трубы. Люк показался Роджеру гораздо больше, чем тогда, когда он смотрел с первого этажа.
Мензис приблизился к одному из люков, который стоял открытым.
— Вот, — заговорил он снова. — Эти люки всегда закрыты — за исключением тех случаев, когда мы очищаем цистерны или берем пробы на концентрацию или на примеси, — он показал на два стальных барьера, окружающих люк. — Согласно требованиям безопасности, мы обязаны ставить такие вот барьеры, они убираются только тогда, когда человеку надо спуститься в, пустую цистерну. Ты ведь только что был в этой, да, Джоунз?
— Да, сэр.
— Когда цистерна заполнена кислотой, мы опечатываем ее, пока содержимое не будет отцежено и разлито по емкостям в шахте, — рассказывал Мензис. — Вон там, можете посмотреть, — он повернулся и показал на цистерну с другой стороны. — Видите снизу у цистерны большой кран?… А вот металлические канистры и бутыли. Все очень просто. Серу жжем на крыше, смешиваем с водой или слабой кислотой, заливаем в цистерны и храним, пока можно будет отгружать. Канистры поднимают по сходням, бутылки вывозят на тележках. Поняли?
— Прекрасно понял, — ответил Роджер.
Мориарти кивнул, показывая, что он тоже все понял.
— Тогда пойдемте вниз, — они спустились на первый этаж, и Мензис спросил: — Что вы собираетесь делать? Пришлете сюда команду специалистов по убийствам, а? Будете опрашивать каждого? Ну что ж, надо так надо, но делайте это как можно скорее и постарайтесь не мешать производственному процессу. Приближаются выходные, но у нас семидневная рабочая неделя, с двойной оплатой за эти дни, — в паузе, которая за этим последовала, его «а, Джоунз?», казалось, повисло в воздухе. И затем: — Джоунз, окажи полиции помощь, какая ни потребуется.
— Конечно, сэр.
Краем глаза Мензис увидел, что к нему приближается молодой человек в спецовке цвета хаки, и повернулся в его сторону.
— Чего тебе, сынок?
— Ручка и ремешок от часов, — сказал парень.
— Ну?
— Принадлежат мистеру Дэвидсону, сэр, все три ассистента подтвердили это. Они также думают, что бриллиант из перстня, который носил мистер Дэвидсон.
— Никому не рассказывайте об этом, помалкивайте. Ни гу-гу. Слышите?
— Да, сэр.
— Это официальное предупреждение полиции, — сказал Роджер молодому человеку и добавил, обращаясь к Мензису: — Я хотел бы забрать с собой все, что было найдено, и как можно скорее.
— Мне нужна расписка, и только, — ответил Мензис.
Роджер в нерешительности молчал, чувствуя, что этот человек настойчиво стремится всегда одерживать верх. Может, он просто рисуется перед своими подчиненными, хочет произвести на них впечатление, а может, так сказывается запрятанная глубоко внутрь нервозность. Мориарти явно уже бил копытом от нетерпения, и это был подходящий момент, чтобы дать ему волю.
— Позвоните в Ярд, вызовите помощь, — сказал он ему, — и оставайтесь здесь, пока все не будет закончено. Вы не могли бы уделить мне несколько минут в вашем кабинете, мистер Мензис?
— Хорошо, если вы считаете это необходимым.
Кабинет Мензиса был похож на полую стальную коробку, а хорошо вымуштрованная секретарша, судя по всему, прекрасно знала своего шефа. Ее комнатка рядом была еще меньше, и Роджер заметил, что селектор внутренней связи у нее не отключен. Но он и не собирался говорить ничего такого, что девушке нельзя было бы слышать.
— Ну? — почти пролаял Мензис.
— Бывали ли у Дэвидсона какие-то неприятности, сэр?
— Только из-за девок, — ответил Мензис.
— Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
— Он вообразил себя великим сердцеедом, ни одной симпатичной девчонки не пропускал. Хороший работник, однако, дело свое знал, — Мензис рассмеялся густым смехом.
— Были мужчины, которые к нему ревновали, не знаете?
— Представления не имею.
— Известны ли вам какие-то его враги?
— Да нет, никого особенно и не было. Так, хотели ему морду набить несколько сердитых отцов да пара разгневанных мужей, но он всегда умел отговориться. Вот такой парень, наш Клайв, — произнес Мензис, будто завидуя.
— Да, похоже. У вас есть его фотография?
— О, конечно, в личном деле. Мы всегда просим фотографию вместе с заявлением на работу. Дать?
— Да, пожалуйста. А какой у него последний адрес?
— Моя секретарша узнает, он вечно переезжал, хотел быть уверен, что его не найдут.
— Вы весьма скверно охарактеризовали его, сэр.
— Просто говорю вам правду, вот и все, — отрезал Мензис. — Вы бы сами нашли это рано или поздно.
— А эти отцы и мужья, о которых вы упоминали, бывали когда-нибудь здесь?
— О, да, некоторые здесь были, — подтвердил Мензис. — Когда это случилось в последний раз, я ему объявил, что, если еще такое повторится, может искать другую работу. Я вполне способен закрыть глаза на мужские грешки, если они не мешают делу, но он часто не высыпался ночами и вынужден был на следующее утро брать отгул. Или отпрашивался на несколько часов, если ждал, что его придут искать.
— А когда вы объявили ему свой ультиматум? — поинтересовался Роджер.
— Три дня назад, — не задумываясь, ответил Мензис. — Когда на следующий день он не появился, я решил, что он обиделся.
— А вам лично приходилось видеть людей, которые сюда к нему приходили, сэр?
— Некоторых да. Моя секретарша всех их видела. А что?
— Может быть, она сумеет опознать людей, которых мы ищем, мистер Мензис. — Роджер открыл портфель и вспомнил, что это Мориарти положил в него пачку фотографий. — Не могли бы вы пригласить ее на минутку?