Страница 29 из 150
Барка. Голос этой приезжей?
Татаров. Да.
Барка. Купите его.
Татаров. Я его украл (тетрадка).
[Барка. Браво!]
Стук.
Жена? Рано.
Леля. Это я, Гончарова.
<i>Барка.</i> Голос звонкий.
Входит Леля. Татаров садится в кресло.
Татаров. Что случилось, госпожа Гончарова?
Леля. Я принесла платье обратно.
Татаров. Почему? Оно вам не нравится?
Леля. Мне просто не нужно.
Татаров. Может быть, вам отказали в мюзик-холле «Глобус»?
Леля. Нет, это все ерунда. Пожалуйста: вот платье. И отдайте мне расписку.
Татаров. Вы собирались на бал.
Леля. Нет, я не пойду. Я увлеклась.
Татаров. Почему не сверкнуть на балу?
Леля. Потому что советской актрисе не подобает сверкать на буржуазном балу.
Татаров. Разве вы так преданы советской власти?
Леля. Я не понимаю вашего вопроса. Конечно, предана.
Татаров. Несмотря на ее преступл/ения?/
Леля. Я не знаю никаких преступлений советской власти.
Татаров. Я вам могу прочесть их список.
Достает тетрадку. Встает, поворачивается, идет на нее. В руке тетрадка.
Леля. А!
Молчание.
Татаров. Где же чекист, который берег вашу святость?
Леля. Вы украли!
Татаров. Вы служите тем, кто украл у меня родину.
Леля. Это не я писала.
Татаров. Лжете. Один почерк на расписке и здесь. Я опубликую оба документа.
Леля. Я вас прошу, верните мне это!
Татаров. Это будет стоить десять тысяч франков.
Леля. У меня нет таких денег!
Татаров. Достаньте. Заработайте. Идите в мюзик-холл. Сыграйте сцену из «Гамлета».
Леля. У вас нет сердца.
Татаров. Спросите у расстрелянных, как дело у них обстоит с сердцами.
Леля. Хорошо. Отлично. Я принесу вам деньги.
Татаров. Завтра.
Леля. Хорошо. Я сейчас пойду в мюзик-холл. Ничего страшного. Подумаешь!
Уходит энергично.
На пороге встречается с Кизеветтером.
Сцена. Кизеветтер видит. Столбенеет.
Леля уходит.
Кизеветтер. Кто это был? А? Кто был здесь? А?
Татаров. Красавица из страны нищих.
/Кизеветтер./ Нет! Ты отвечай! А! Ты слышишь? Кто это был здесь?
Татаров. Невеста твоя.
Выходит Барка.
<…>.
Барка. Не поворачивайтесь, чтобы не видеть моего лица. Это исполнитель?
Татаров. Да.
Барка. Эпилептик. Отчего не лечитесь? Если он убьет, скажут, что убил безумец.
Татаров. [Его имя не будет фигурировать в протоколе. Он будет только фактическим убийцей.] Он убьет за кулисами. А на сцене будет фигурировать другой убийца.
Барка. Не получится убедительно. Нам нужно убийство — протест, а не убийство — (текст не дописан. — В.Г.)
Татаров. Он убьет за кулисами. А на сцене будет фигурировать другой убийца.
Барка. Кто?
Татаров. Елена Гончарова.
[Барка. Браво. Кем вы были в России?
Татаров. Адвокатом. В старой России вы служили в суде?]
Барка. (нрзб) Сообщите ему, что он должен делать в подробностях.
Татаров. Да!
Барка. Запомните. Он должен в вестибюле отеля спросить лакея, которого зовут Энлантин. Как вас зовут, неизвестный?
Кизеветтер. Меня зовут Дмитрий Кизеветтер.
Барка. Дмитрий Кизеветтер, послезавтра в отеле Лянтерн вы получите десять тысяч франков. Вечером того же дня вы уедете в Африку, в Конго. Передайте ему кинжал.
Вынимает кинжал. Татаров берет у Барки кинжал и передает Кизеветтеру. Кизеветтер берет кинжал.
Молчание.
Кизеветтер. Если вы так могущественны, что я не имею права видеть вашего лица, то сделайте так, чтобы я еще раз мог увидеть ту, которую я ждал всю жизнь.
/Татаров./ Ты ее увидишь. Послезавтра в отеле Лянтерн.
Барка. Колоть надо в горло.
Кизеветтер. Я не хочу!
Бросается на Барку. Тот ударом кулака сваливает его с ног.
Занавес.
Посол. Вот так штука капитана Кука! Ничего не понимаю Расскажите, что с ним происходит.
Врач. Это явление, в общем, редкое, но довольно частое.
Посол. Я весь — внимание.
Врач. Товарищ Федотов старый фронтовик.
Посол. Знаю.
Врач. Он был много раз ранен. Не много, но, в общем, много. И, кроме того, он был контужен.
Посол. Знаю.
Врач. И это бывает. Товарищ Федотов был контужен в тот момент, когда собирался выстрелить из револьвера. То есть вот так: он готов был нажать курок, а в это время разрыв неприятельскою снаряда.
Посол. Ужасти.
Врач. Вся воля пациента была направлена к произведению выстрела. Но контузия помешала выстрел произвести.
Посол. Вот какая философия. Понимаю. (Звонит.) Товарища Федотова. Ясно, как шоколад.
Врач. И теперь у него раз примерно в год под влиянием какой-нибудь психической травмы — гнева, сильного раздражения — происходит припадок. Понимаете ли: желание выстрелить…
Посол. Ясно, как апельсин.
Входит Федотов.
Здравствуйте, молодой человек красивой наружности и ловкого телосложения. Красавец, вам надо в больницу.
Федотов молчит.
Вам надо в больницу, Саня.
Федотов. Да… ччерт его знает! Это пройдет.
Посол. Или пойдите в уборную, запритесь и выстрелите.
Федотов. Все дело в том, Михаил Сергеевич, что мне хочется выстрелить в человека.
Посол. Вот так фунт. Вы мне всех сотрудников перестреляете.
Врач. Товарищ Федотов, вам надо полежать дня три. Это подсознательное. Тут следует надеяться на благотворную помощь сновидения. Вам может присниться, что вы выстрелили в кого-нибудь, и тогда вы будете здоровы, не здоровы, но в общем — здоровы.
[Федотов. Вы предлагаете какой-то идеалистический способ лечения].
Посол. И грубый у тебя вид какой-то, Саня.
Федотов. Да ччерт его знает.
Посол. Ты на улицу не показывайся. Лошади, то есть такси, пугаться будут. Ну, идите. Мое вам с кисточкой.
Уходит/врач/.
Да! А револьвер-то при тебе? Немедленно сюда. Надо быть идиотом… Клади пушку сюда. А я и стрелять как — забыл. Сто лет не стрелял. Когда тебя контузили, я в штабе дивизии был. В бою при Касторной[92].
Звонок телефона.
Весь внимание. Пожалуйста. Десять минут свободен. (Занят бумагами.)
Курьер. К вам, Михаил Сергеевич. Я говорю, что приема нет.
Посол. Пусти. Это из Москвы, артистка.
Входит Леля.
92
Олеша вводит упоминание о реальном сражении: атаке Буденного у ст. Касторкой в ноябре 1919 г., незадолго до взятия Харькова частями Красной армии.