Маленький Бобеш

Бобеш нахмурился и сказал Марушке:

— Если ты со мной не пойдешь, я пойду один. И с Гонзиком я больше дружить не буду.

— Но ведь он же тебе ничего не сделал! — удивлялась Марушка.

— Конечно, никто тебе ничего не сделал, — поддакнула Власта.

— Да оставьте его, пусть уходит!.. Скажи, Марушка, ты лучше будешь дружить со мной, чем с Бобешем?

Бобеш быстро взглянул на Марушку, ожидая ее ответа.

— Если Бобеш будет ни за что ни про что злиться, я не буду с ним дружить, — сказала Марушка и стала ковырять в своем курносом носике.

— И ты станешь дружить с Гонзиком? — спросил Бобеш.

— Я дружу с Властой, ну и с Гонзиком тоже.

— А сама мне говорила, что будешь всегда только со мной.

— Ай-яй-яй! Бобеш водится с одними девчонками! Вот завтра я расскажу ребятам! Смеху будет!

— Только скажи!

— И скажу!

— Не скажешь! — вскочила Марушка.

Гонзик замолчал.

— Оставь его, Марушка, пусть говорит. Он дурак.

Бобеш решил, что Марушка снова на его стороне.

— Вовсе я не дурак. Ты сам дурак!

— Я?

— Ты!

— Я — нет, а ты дурее всех на свете!

— Ох, и тресну я тебя, Бобеш!

— Попробуй-ка тресни, я тебе дам сдачи.

Бобеш встал против Гонзика. Он был весь красный, только глаза сверкали. Он немножко побаивался Гонзика. Гонзик был куда сильнее. Но при Марушке он не хотел и виду показывать, что боится.

— Ха-ха-ха, Бобеш даст мне сдачи! Малыш, да если ты меня только тронешь, в тот же миг окажешься в луже!

Гонзик встал в позу боксера. Это так разозлило Бобеша, что, ничего уже более не соображая, он толкнул обеими руками Гонзика в грудь. Тот закачался и сел прямо в один из своих прудов. Грязная вода обрызгала Власте все платье, а Марушке лицо. Обе девочки закричали. Тут уж против Бобеша вместо одного противника оказалось целых три. Обе девочки были теперь на стороне Гонзика. Бобеш не стал дожидаться, когда поднимется Гонзик, и побежал домой. Однако Гонзик быстро вскочил и, не обращая внимания на насмешки ребят, видевших, как он упал, побежал за Бобешем. Скоро он догнал его и сильно толкнул в спину. Бобеш упал и растянулся. Хотя он упал и не в лужу, но испачкался еще хуже Гонзика. Глина в этих местах была мокрой и липкой. Бобеш к ней прямо прилип. Однако Гонзик еще не чувствовал себя отомщенным. Он наклонился над Бобешем и стал бить его куда попало. Бобеш, не в силах более терпеть, закричал.

— Что здесь такое, ребята? — раздался над ними голос взрослого человека.

Это был Веймола, вышедший после обеда погулять. Ходили здесь обыкновенно в ближний лесок, который железная дорога разделяла на две неравные части. Гонзик узнал Веймолу, отстал от Бобеша и побежал обратно к девочкам. Бобеш встал и заплакал. Все платье у него было перемазано желтой липкой глиной. Лицо — тоже. Глина у него была и во рту, и в правом ухе, и в волосах.

— Боже, да это же соседский Бобеш! Ну, парень, у тебя и вид! Что же ты дерешься с такими негодяями?

Веймола посмотрел вслед Гонзику и увидел Марушку:

— Глядите-ка, Манька играет с таким хулиганом! Эй, Манька, иди домой! Иди, иди, пойдешь с Бобешем. Я тебе говорю! Теперь ты у меня из дома ни на шаг не отлучишься! Я потом спрошу, как ты меня слушаешься.

Марушка боязливо, медленно, с опушенной головой шла к отцу, рядом с которым стоял Бобеш. Он пытался стереть глину с лица, но только еще больше ее размазал. Отец грубо взял Марушку за руку и несколько раз так ударил ее по спине, что все худенькое тело ее содрогнулось: казалось, вот-вот сломается… Бобеш это видел, но никакой жалости к Марушке больше не испытывал. Он думал: «Она такая же противная, как и этот Гонзик. Называется „подруга“»!

— Возьми Бобеша за руку и беги с ним домой! — приказал Веймола.

— Я пойду один, — сказал Бобеш.

— Глядите, какой самостоятельный! — засмеялся Веймола. — Ну, бегите.

Испугавшись Веймолы, Бобеш пошел рядом с Марушкой. Но, увидев, что тот уже ушел, побежал что было мочи. Марушка бежала за ним.

— Бобеш, погоди! — кричала она. Марушка сразу же поняла, что Бобеш на нее сердится, и ей это было неприятно.

Но Бобеш даже и не оглянулся. Он все бежал и бежал и остановился лишь у самого дома. Только там он понял, как страшно выглядит. В таком виде он отцу с матерью показаться, конечно, не мог. Бобеш стал стирать грязь с куртки и со штанов, но ничего не получалось. Размазать глину было легко, а стереть ее — невозможно. Что он ни делал, глина не стиралась. Тут подбежала Марушка и сказала:

— Бобеш, я сейчас принесу из дому тряпку и щетку — так будет легче.

— Не надо, — пробурчал Бобеш и повернулся к ней спиной.

— Ну, как хочешь. Только имей в виду: тебя дома побьют. Вот увидишь. Ты сейчас как кирпичник.

— А тебе какое до этого дело, морда? Иди отсюда! Даже видеть тебя не хочу! Ты сама как обезьяна!

Марушка отрезала:

— От обезьяны слышу! — и показала Бобешу язык.

— Ты к нам теперь больше никогда не приходи! Запомнила?

— Подумаешь, какое дело! Ну и не приду! Я скажу вашему дедушке, когда он к нам придет, какой ты противный мальчишка.

— Гм… наш дедушка к вам больше ходить не будет, ваш отец пьяница!

На это Марушка ничего не ответила. Она быстро исчезла в доме. Бобеш остался один, и ему вдруг стало очень жаль, что он так обидел Марушку. Ведь вчера еще мать ему говорила, что Марушка за отца не отвечает. И еще вчера он так радовался, какие у него хорошие отец с матерью, и так жалел Марушку. А сегодня вдруг так нехорошо ей сказал. Но теперь уже поздно, ничего не поделаешь. Марушка ушла, и к ней теперь Бобеш не пойдет ни за что на свете. Он сел на каменную ступеньку, и ему захотелось плакать. «Ах, как трудно жить на белом свете! — вздыхал он. — Домой я не пойду. Может, кто-нибудь случайно выйдет. Дома ли отец?» Скоро он убедился, что все были дома. Он узнал голос отца — через открытое окно все было слышно. Дедушка говорил:

— Куда же такая вещь может деваться?

— Это все потому, что не кладут на свое место, — сказал отец.

«Наверное, они что-нибудь ищут», — подумал Бобеш. Затем он услышал голос матери. Мать говорила, что все эти поиски ее когда-нибудь вконец замучают. И так на всю семью всего одна комната, ничего некуда положить, а здесь еще отец всегда что-нибудь ищет. «О господи, да тут и святой рассердится!»— уверяла она, вспомнив, как однажды отец искал запонку к рубашке и страшно негодовал, что не может ее найти. И только тогда, когда прилег отдохнуть и почувствовал, что ему что-то мешает, обнаружил запонку. Оказалось, что она упала за рубашку.

На этот раз Бобешу показалось, что ищет что-то дедушка. Обычно он всегда искал свою табакерку. Но вдруг Бобеш услышал дедушкин голос:

— Послушайте, а не играл ли с очками Бобеш? Он иногда берет их в руки. Я сам однажды видел.

— Да, ты прав, играл. Но, боже мой, ведь не выносил же он их из комнаты! Я велела ему положить на место.

— Ах, — вздыхал на ступеньках Бобеш, — этого еще не хватало!

Бобешем овладела сразу такая тоска и такой страх, что у него задрожали колени. Чем это все кончится? Бобеш напряг слух, чтобы лучше услышать, о чем говорят дома, однако ничего приятного он не услышал.

— Где же этот хулиган? — теперь уже спрашивал отец.

— Да, кажется, пошел на карьер.

— А когда он брал очки?

— Вчера днем, когда пришел из школы.

— Ага, я уже вспоминаю — он гулял потом с соседской девочкой. Пойду спрошу у нее, не брал ли он очки на улицу, — сказал дедушка.

Услышав это, Бобеш вскочил и решил куда-нибудь убежать. Далеко-далеко… И домой больше не возвращаться. Пригнувшись, он прошел под окном, чтобы его не заметили, и забежал за угол в переулок. Потом-побежал к реке. «Ах, боже мой! — сокрушался Бобеш. — Теперь пойдут к Марушке, и она наверняка все расскажет, совершенно наверняка. И не только это. Она еще наябедничает, как я подрался с Гонзиком, наверняка наябедничает! Она на меня теперь злится. И, возможно, еще пожалуется, что я упрекал ее за отца. Потом расскажет, как я грозил, что наш дедушка не будет к ним ходить. И за это на меня все рассердятся. Ах, и зачем я все это говорил?