Страница 13 из 54
Спустилась прозрачная ночь. Спать в седле неудобно и опасно. Кассия перебралась на лошадь Самуэля, теперь они ехали вдвоем. Кони шли медленно; кентавр вел их под уздцы. Усталость постепенно брала верх, но уснуть не получалось.
Сэм нежно обнимал девушку одной рукой. Видимо, ему показалось, что та крепко спит, и он шепотом окликнул Острые Копыта.
— Мы расстаемся с тобой навсегда? — спросил Самуэль.
— Так оно и есть, Сэм Стоун, — подтвердил тот.
— Хотел бы остаться твоим другом, — признался он.
— Так и случится, — заверил кентавр. — Потому как друг предупреждаю тебя, Сэм Стоун: уезжай отсюда далеко и не оглядываясь. Однажды гром грянет. И никто не скроется от гнева Галлеана.
— Плевал я на гром и на гнев, — вздохнул Самуэль. — Об одном лишь жалею. О том, что миру быть или войне, решают за нас.
— Чему быть, того не миновать, — согласился Острые Копыта. — Ты останешься в моей памяти навсегда, Сэм Стоун. На рассвете я мысленно буду приветствовать тебя, а на закате прощаться. Где бы ты ни просыпался и ни засыпал.
— Жди от меня того же.
Повисла пауза. Кассия слушала размеренные удары сердца Самуэля и изо всех сил прикидывалась спящей.
— Знаешь, Сэм Стоун, — Кентавр замедлил шаг, — это ведь не услуга моя тебе была. Так?
— Ну почему же? — попробовал возразить он, но тут же согласился: — А ты прав.
— Значит, долг мой не выплачен, — неожиданно обрадовался Острые Копыта.
— Пауки, — с досадой процедил парень.
— Где? — заволновался тот.
— Я про тех, с которыми ты расправился, — успокоил друга Самуэль. — Тогда ты меня спас.
— Тебя спасла она, а я ее. Не спорь.
Кас ощутила, что краснеет. «Какая же сложная штука — честь, — думала она. — Смахивает на танцы. Все перед всеми раскланиваются. Можно же проще: забыть, кто человек, кто нет, и жить спокойно».
— Не стану спорить, — усмехнулся Самуэль.
— Ты мой друг и друг леса, Сэм Стоун. Захочешь — найдешь и дорогу сюда, и меня.
Они говорили и говорили. Шепот сливался с шелестом листвы и едва слышным стуком копыт. Любопытство умоляло слушать еще и еще, но усталый разум стремился прочь. Кассия не заметила, как уснула.
Короткая остановка утром нужна была в основном, чтобы приготовиться к встрече. Кассия сплела красивый венок из желтых листьев, а Сэм заявил, что в нем она выглядит потрясающе. Они вскочили в седла и тронулись в путь. Вскоре всадники медленным шагом выехали из осеннего желто-красного леса. Сэм спешился и помог соскочить с лошади Кассии. Девушка расправила плечи и гордо выпрямилась. Ей хотелось быть красивой, а не наряженной в платье медведицей. Сэм искал взглядом Тревора на имперском берегу Фергала, но тщетно.
Вечнозеленые деревья скребли белое небо раскидистыми узловатыми ветвями… Такой контраст отчего-то ничуть не удивлял. Даже у волшебства есть свои пределы. Острые Копыта перевез Кассию на другой берег и передал воинам в синих плащах Империи. Сэм последовал за ними, а эльфы наблюдали за их переправой, но недолго. Когда Кассия оглянулась, их провожатых не было видно. С территории Горных Кланов подули холодные ветры. Кто-то из военных набросил Кас на плечи подбитую мехом накидку. А Самуэлю выдали куртку.
Разумеется, никакой сэр Седрик не приехал. Чего ради он потащится в чащу, да еще и туда, где можно познакомиться с эльфийской стрелой? Зато друзей встретил Саймон. Он почти не говорил о великодушии барона, больше о счастье увидеть дочь живой. Солдаты подчинялись своему начальнику, но тот шагу ступить без совета Саймона не смел. Близость границы и сам лес явно пугали его.
Скучающие воины, казалось, совершенно не понимали, зачем их сдернули с насиженного места. Зачем заставили покинуть теплые казармы и углубиться в непролазные, недружелюбные дебри. Перед уходом Самуэль нашел и свернул свою палатку, уничтожил следы постоя. «Чтобы не раздражать эльфов», — сказал парень.
Обратный путь почти не отложился в памяти Кас. Она только сожалела, что эффектного возвращения в Фальвик не получилось. Была ночь. Всадники пронеслись через город во весь опор. Промчались по сонным ночным улочкам и скрылись за тяжелыми воротами замка. И снова сэр Седрик не вышел к гостям. Он только распорядился поселить Кассию в отведенных ей покоях господского дома и приставить к ней заботливую женщину в годах, больше похожую на няньку.
Сэма вызвали к начальнику стражи, и Саймон отправился вместе с ним. «Времена неспокойные, хотят убедиться, что наш Самуэль не шпионит на Альянс, — пояснил дочери тот. — Все-таки он с ними знается, с эльфами…»
Ярко освещенные комнаты поражали богатством убранства: изысканная мебель, дорогие ткани, ковры и шкуры на полу, картины и зеркала на стенах, множество свечей. Кассия старалась не глазеть по сторонам разинув рот, но удавалось это не всегда. За витражным окном как на ладони лежал город, а на горизонте темнел лес.
Здесь Кас чувствовала себя если не принцессой, то благородной дамой точно. Особенно после того, как хорошенько вымылась и примерила подобранные для нее наряды. Взбудораженная сменой обстановки, девушка не верила, что уснет. Но стоило голове ее коснуться мягкой, точно облако, подушки, как мгновенно провалилась в глубокий сон.
Утром Кассия боялась открыть глаза. Шутка ли? Сказка могла рассеяться. «Слишком хорошо, чтобы быть правдой», — думала Кас.
— За окном прекрасный день, госпожа, — сказала служанка и распахнула тяжелые шторы. — Сэр Седрик, барон Фальвикский, ожидает вас к позднему завтраку.
Солнечные лучи стаей зайчиков запрыгали по комнате.
— Как твое имя? — Кас села в постели.
— Милани, госпожа. — Женщина расправила фартук и поклонилась.
— Я видела тебя в городе? — Кассия прищурилась, заслоняя лицо от света рукой.
— Нет, госпожа… — На лице Милани застыла маска неприязни. — Я служила покойной матери нашего барона. Мне не дозволялось общаться с чернью… Простите, госпожа.
«Кажется, мне не особенно рады», — усмехнулась про себя Кас. С другой стороны, она прекрасно понимала бывалую служанку. Милани суждено обитать в замке, любуясь красотой и роскошью господского дома, но при этом всю жизнь работать не разгибая спины, не забывая о своем скромном месте посреди этого великолепия. А тут появляется безродная девица и получает то, что не положено. Кто угодно покажет зубки.
Милани помогла Кассии одеться в парчовое платье. Девушка чувствовала себя дорогой куклой в руках опытной служанки. Без посторонней помощи Кас никогда бы не удалось справиться со всеми этими петлями, лентами и крючками.
— Я могу сама, — сочла нужным сказать девушка.
— Безусловно, госпожа, — заверила Милани, продолжая делать свое дело. — Сделайте выдох.
Жесткий корсет стиснул бедняжку медвежьим капканом. Голова закружилась. Кас хватала воздух ртом, как рыбка, выброшенная на берег.
— Почему к позднему завтраку? — робко спросила она. — Ведь еще совсем рано.
— Потому что у нас с вами еще прическа не готова, госпожа, — ответила служанка, жестом предлагая Кассии устроиться перед зеркалом.
Девушка ощущала непреодолимый барьер. Нерушимая ледяная стена разделяла ее и Милани. А между тем заручиться расположением этой женщины стоило хотя бы потому, что та знала барона и его семью, имела представление об этикете и порядках замка и могла стать неиссякаемым источником полезных советов. «Как понравиться обиженной на весь мир старой деве?» — спрашивала себя Кас.
Милани бережно, прядь за прядью, расчесывала волосы Кассии. Нежные руки не причиняли ни малейших неудобств. Кас украдкой рассмотрела отражение служанки в зеркале. Сосредоточенное пухлое лицо, пышная фигура, скромный опрятный наряд. Интуиция подсказывала, что Милани просто обязана отличаться отзывчивостью. Добродушные мягкие черты лица, светлые глаза — этот портрет оставлял приятное впечатление.
— Как бы мне хотелось, чтобы маменька была жива и научила меня так же ловко ухаживать, — тихонько произнесла Кассия.
Никакой реакции. Служанка с невозмутимым видом продолжала перебирать волосы новоиспеченной госпожи.