Незаметные

За ближайшим к двери столом сидел старик с венчиком седых волос, маленькими жесткими глазками и воинственным взглядом мелкого клерка на грани пенсии. Когда я вошел в офис, он уставился на меня в упор.

Это была его территория, я был нарушителем границ, и он хотел, чтобы я это знал.

Все надежды, которые у меня были на интересную работу в приятной рабочей обстановке, умерли окончательно и навсегда. Я заставил себя кивнуть и улыбнуться человеку, которого Стюарт представил мне просто как Дерека.

– Привет, – сухо сказал Дерек. Его лицо было воплощением тупого невежества: приплюснутый нос, небольшой рот с выступающей нижней губой, крохотные глаза, полные нетерпимости. Это лицо выражало полное отсутствие терпимости к этническим группам, другим поколениям, противоположному полу. Он протянул руку навстречу моей и пожал ее, но по выражению лица его было ясно, что слишком я соплив еще, чтобы принимать меня всерьез. Ладонь у него была холодная и липкая, и он тут же сел обратно и заскреб ручкой по какой-то бумаге, притворяясь, что не видит меня в упор.

– Что ж, вам примерно час на обустройство. Дерек вам тут покажет, что и как, правда, Дерек?

Старик поднял глаза и кивнул без энтузиазма.

– Посмотрите свой стол, сохраните, что вам будет нужно, выбросьте все остальное. После перерыва, может быть, я к вам загляну и начнем разговор о вашем первом задании.

Как и у Бэнкса, в его речи было несколько уровней. На поверхности шли стандартные ни к чему не обязывающие слова, но было в его изложении подводное течение, которое довело до моего сведения, что не быть мне членом «команды», как бы я ни старался.

– Загляну позже, – повторил Стюарт, снова крепко пожал мне руку и исчез.

Я протиснулся мимо стола Дерека в тесный и вдруг тихий офис и пробрался к своему столу. Неуклюже сел на предоставленный мне древний вращающийся стул.

Все было не так, как я ожидал. Где-то в подсознании я полагал, что это будет как в фильме «Как преуспеть в бизнесе, не особенно стараясь». Я его видел по телевизору, когда был маленьким, и пусть я никогда не думал о карьере в бизнесе, этот фильм представил мне корпоративный мир в сильно приукрашенном виде и создал у меня представление, которого не поколебали более суровые и реалистичные фильмы – их я без труда стер из своей памяти.

Но чистые стилизованные офисы и комнаты для совещаний, где распевал Роберт Морс, были куда как не похожи на тесные клаустрофобные клетки, в одной из которых я теперь оказался.

Я открывал ящики стола, но что выбрасывать – не понимал. Слишком мало я знал о своей работе, чтобы решить, что мне нужно, а что нет.

Я посмотрел на Дерека. Он улыбнулся мне, но недостаточно быстро, чтобы стереть неприятное выражение, которое было у него на лице до того.

– Новая работа, – сказал он, покачивая головой, будто разделяя со мной этот опыт.

– Ага, – ответил я, не зная, что еще можно сказать.

Я посмотрел на свой стол. Металлические коробки входящих и исходящих были обе заполнены, а рядом с ними лежала подборка книг: «Тезаурус» Роджета, «Новый университетский словарь» Уэбстера, «Творческое написание технических инструкций», «Словарь компьютерной терминологии».

Технические инструкции? Компьютерная терминология? Я уже чувствовал себя самозванцем, хотя еще официально работу не начал. Я же ничего об этом не знаю!

Я еще не знал точно, в чем мои обязанности. Лиза дала мне должностную инструкцию на одну страничку, но там все было так же неясно и расплывчато, как и в той, что дали мне на интервью. Общая идея того, что от меня требуется, у меня была, но какие конкретные задания я должен выполнять, точные требования к моей должности мне никто не сообщил, и я был растерян. Я хотел было спросить об этом у Дерека – в конце концов он должен был показать мне, «что и как», – но, когда я посмотрел в его сторону, он подчеркнуто внимательно и сосредоточенно разглядывал лежащий перед ним напечатанный лист, и я понял, что со мной говорить он не хочет.

Следуя его примеру, я вынул пачку бумаг из коробки входящих и начал разбирать их по одной. Я понятия не имел, на что смотрю, но это, кажется, не имело значения. Дерек ничего мне не говорил, и я продолжал просматривать страницу за страницей, притворяясь, будто знаю, что делаю.

Примерно через час телефон на моем столе дважды прогудел, хотя мне казалось, что прошло уже пять часов.

– Это мистер Стюарт, – произнес Дерек свои первые слова после загадочных «Новая работа». – Нажмите звездочку и семь.

Я снял трубку, нажал кнопку со звездочкой и потом с семеркой.

– Да?

– Нет. – Голос Стюарта звучал напористо и недовольно. – Когда вы отвечаете на звонок, вы говорите: «Межофисные процедуры и документация фазы два. У телефона Боб Джонс».

– Извините, – ответил я. – Мне этого не сказали.

– Теперь вам сказали. Я бы не хотел еще когда-нибудь услышать от вас по телефону неверный ответ.

– Извините, – повторил я.

– Может быть, я забыл вам сообщить, – сказал Стюарт, – но вам полагаются в день два пятнадцатиминутных перерыва и час на ленч. Перерывы можно делать в десять утром и в три часа днем. Ленч с двенадцати до часу. Перерывы можно проводить на рабочем месте либо в комнате отдыха четвертого этажа. На ленч вы можете выходить из здания и отправляться куда угодно, лишь бы вы в час уже были на рабочем месте.

– О'кей, – сказал я. – Спасибо.

Трубка щелкнула мне в ухо, и я в страхе посмотрел вниз. Я вертел в пальцах телефонный провод и, подумал я, мог случайно разорвать соединение. Но я увидел, что моя рука достаточно далеко от аппарата, и тогда я сообразил, что Стюарт просто повесил трубку без предупреждения.

Я положил трубку на место и поднял глаза на Дерека:

– Где тут комната отдыха?

– В конце коридора направо, – ответил он, не отрываясь от бумаг.

Комната отдыха оказалась не больше гостиной в нашей квартире. У стены стоял холодильник и автомат с прохладительными напитками, у другой стены – потрепанный диван, посреди комнаты – два разных обеденных стола. В комнате пахло старыми дамами, лежалым бельем и назойливыми духами. Под этим угадывался более слабый фон застоявшегося запаха – то ли завтраки из холодильника, то ли человеческое тело.

Вокруг ближайшего стола сидели три старухи, одетые в слишком яркие цветастые блузки и брючные костюмы, которые были в моде тридцать лет назад. Одна из них, с волосами, окрашенными существенно сильнее, чем следовало бы, поклевывала печенье, глядя в пространство; две другие потягивали кофе, лениво перелистывая изрядно засаленный номер «Редбука». Все они молчали. Когда я вошел в комнату, они еле обернулись на звук шагов.

За каким чертом я сюда притащился? Вдруг я пожалел, что не оставил за собой подработку у «Зирса» для страховки. Тогда я мог бы плюнуть на эту работу. Мы оба подрабатывали и жили бедно, но как-то перебивались, и знал бы я, как оно выйдет, я бы послал это место подальше и ждал бы другого.

Но теперь я был в ловушке, пока не смогу найти что-нибудь взамен.

Я поклялся про себя начать снова рассылать резюме, как только смогу.

«Кока» стоила пятьдесят центов. У меня с собой было три четвертака, и я бросил два из них в автомат и нажал кнопку. Выкатилась банка шаста-колы. «Шаста»? На автомате красовалась эмблема кока-колы.

Не следует удивляться.

Когда я вернулся, Стюарт сидел на моем стуле. Он повернулся вместе со стулом ко мне, когда я вошел.

– Где вы были? – спросил он.

Я посмотрел на часы над ящиками с папками. Меня не было меньше десяти минут.

– На перерыве, – ответил я.

Он покачал головой:

– А вы не из этих?

Я не понял, о чем он говорит.

– По закону вам полагается перерыв, – объяснил он. – Но не злоупотребляйте этим правом.

Я хотел ответить, хотел напомнить, что это он мне позвонил и напомнил о пятнадцатиминутном перерыве, а меня не было всего семь или восемь минут, но я не решился. И просто кивнул:

– О'кей.