Страница 20 из 20
Экипаж танка КВ-1 под командованием лейтенанта З. Колобанова. Район Красногвардейска, август 1941 года.
Танк КВ-1 в бою. Западный фронт, август 1941 года.
18 августа командира 3-й танковой роты 1-го танкового батальона 1-й Краснознаменной танковой дивизии старшего лейтенанта Зиновия Колобанова вызвали к командиру дивизии генералу В. И. Баранову. Штаб дивизии располагался в подвале собора, являющегося достопримечательностью Гатчины, которая называлась тогда Красногвардейском.
— Задание я получил лично от командира дивизии Баранова, — рассказывал Колобанов уже после войны ленинградским журналистам. — Он показал мне на карте развилку дорог, идущих на Лугу и Кингисепп, и приказал: «Перекрыть и стоять насмерть». Обстановка под Ленинградом была такой, что приказ комдива я воспринял буквально.
Да, отступать было уже некуда: позади — Ленинград…
Колобанов рассказывал: «Когда я вернулся в роту, там заканчивали погрузку снарядов. Брали главным образом бронебойные. Два боекомплекта. Дорог, которые следовало перекрыть, было три. Я отдал приказ экипажам, направив их на дороги по флангам, сам решил встать на дороге посредине. С командирами танков мы поддерживали связь по радио».
К вечеру танки были по башни укрыты в капонирах. Для своего КВ Колобанов выбрал позицию на наиболее угрожаемом участке — северной окраине г. Красногвардейска. Наступавшие здесь части 1-й немецкой танковой дивизии могли ударить в тыл советским войскам, занимавшим оборону на рубежах Красногвардейского укрепрайона, а затем, выйдя по старинным гатчинским паркам к Киевскому шоссе, почти беспрепятственно продвигаться к Ленинграду.
Советские танкисты изучают пробоины в лобовой броне немецкого легкого танка Pz.II. Юго-Западный фронт, июль 1941 года.
Снова дадим слово Зиновию Колобанову: «Дорога шла мимо нас под небольшим углом, отлично просматривалась. Начали оборудовать позицию для засады. А вырыть капонир для КВ — это, прямо скажу, тяжкий труд. Да ещё грунт попался крепкий. Но оборудовали и основную позицию, и запасную. Поставили танк, всё тщательно замаскировали».
Для своего танка Колобанов определил позицию таким образом, чтобы в секторе огня был самый длинный, хорошо открытый участок дороги. Кругом в поле виднелись неубранные стога: по обеим сторонам дороги на Мариенбург тянулись обширные заболоченные луга. Было даже небольшое озерцо с беспечно плавающими по нему утками.
Ближе к ночи подошло пехотное прикрытие. Молоденький лейтенант отрапортовал Колобанову, что прибыл в его распоряжение. Опытный танкист понимал: от пехоты в этом бою будет мало толку. Но опасаясь, что гитлеровцы зайдут КВ в тыл и ослепят экипаж дымовыми шашками, приказал разместить пехотинцев позади танка, в стороне, чтобы они присматривали за флангами.
Легкий танк Pz.38(t) из состава 20-й танковой дивизии Вермахта, подбитый частями Красной Армии. Лето 1941 года.
Танки КВ-1 116-й танковой бригады. Западный фронт, апрель 1942 года.
Утром 19 августа на левом фланге раздались выстрелы — на дороге, где держали оборону бронированные машины лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря. По радио сообщили, что один из экипажей вступил в бой с немецкими танками.
У них же, под Войсковицами, по-прежнему было спокойно. Колобанов вызвал к себе командира боевого охранения и приказал: пехотинцам открывать огонь по противнику только тогда, когда заговорит орудие КВ. Для себя Колобанов и его наводчик (по тогдашней терминологии — командир орудия) Усов наметили два ориентира: № 1 — две березы в конце перекрестка, и № 2 — сам перекресток. Ориентиры были выбраны с таким расчетом, чтобы уничтожить головные танки врага прямо на перекрестке и закупорить его, не дать остальным машинам свернуть с дороги, ведущей на Мариенбург.
Во втором часу дня вражеские машины появились и перед позицией танка Колобанова.
Захлопнув люки, экипаж замер на своих местах. Старший сержант Андрей Усов доложил, что видит три мотоцикла с колясками. Последовал приказ командира:
— Огня не открывать!
Немецкие мотоциклисты промчались в сторону Мариенбурга, не заметив замаскированный в засаде КВ.
Выполняя приказ Колобанова, не стали открывать огня по вражеской разведке и пехотинцы прикрытия.
Пыль ещё не улеглась, когда показалась колонна. 22 вражеских танка шли по дороге на сокращенных дистанциях, подставляя свои левые борта почти строго под прямым углом к орудию КВ. Люки были открыты, многие немцы сидели на броне. Наши танкисты даже различали их лица, так как дистанция до вражеской колонны была невелика — всего около 150 м. Когда до ориентира № 1 осталось несколько метров, Колобанов приказал Усову открыть огонь. Несколькими выстрелами Усов поджег два головных и два концевых танка противника. Колонна оказалась в мешке. Маневр для немцев был ограничен заболоченной местностью по обеим сторонам дороги. Противник не сразу определил откуда ведется огонь, но затем обрушил на позицию Колобанова ливень снарядов. Танкисты задыхались от пороховых газов, от ударов вражеских снарядов по броне танка все были контужены. Усов, не отрываясь от прицела, продолжал расстреливать танк за танком.
Танки Т-60 и КВ-1 3-й гвардейской танковой бригады в атаке. Калининский фронт, апрель 1942 года.
Понимая, что попали в западню, немцы пытались как-то маневрировать. Но застревали в болоте. На помощь немецким танкистам пришли двигавшиеся вслед за колонной пехотные подразделения. Гитлеровцы выкатили на дорогу противотанковые орудия. Колобанов заметил эти приготовления противника.
— Ориентир два! — закричал он. — Прямой, под щит, осколочным — огонь!
Усов ударил осколочно-фугасными снарядами по противотанковым пушкам. С немецкой пехотой вступило в бой находившееся позади КВ боевое охранение. Усову сразу удалось уничтожить одно орудие вместе с расчётом. Но вторая пушка успела произвести несколько выстрелов. Один из них разбил панорамный перископ, из которого вёл наблюдение за полем боя Колобанов, а другой, ударив в башню, заклинил её. Усову вскоре удалось разбить и вторую пушку, но КВ потерял возможность поворачивать свою семитонную башню. Теперь довороты орудия вправо и влево можно было делать, только поворачивая весь корпус танка.
Стрелок-радист Николай Кисельков вылез на броню и установил вместо повреждённого перископа запасной. Колобанов приказал старшему механику-водителю старшине Николаю Никифорову вывести танк из капонира и занять запасную огневую позицию. На глазах у немцев стальная махина задним ходом выбралась из своего укрытия, отъехала в сторону, встала в кустах и вновь открыла огонь по колонне. Теперь пришлось усердно потрудиться механику-водителю. Выполняя распоряжения Усова, он раз за разом поворачивал КВ в нужном направлении.
Огонь противника постепенно слабел. Наконец, последний 22-й танк был уничтожен. За время боя, длившегося больше часа, Усов выпустил по противнику 98 снарядов. После боя в КВ Колобанова насчитали 156 вмятин от бронебойных снарядов.
В том же бою отличились и другие экипажи КВ из роты Колобанова. В бою на лужской дороге экипаж лейтенанта Ф. Сергеева подбил 8 немецких танков, экипажи лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря по 4, а экипаж младшего лейтенанта М. Евдокименко — 5. При этом Евдокименко погиб в бою, трое членов эго экипажа были ранены, а пятый танк механик-водитель Сидиков уничтожил таранным ударом. Всего за 19 августа 1941 года рота Колобанова вывела из строя 43 немецких танка!
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.