Страница 2 из 12
Теперь, три года спустя, замок Крегора разрушался, потому что Лахлану не удавалось добыть достаточно денег у тех немногих англичан, которых он грабил у границы. Но тем не менее он отказывался брать больше, потому что боялся по-настоящему разорить тех, у кого отнимал деньги, — пусть даже это были всего-навсего англичанишки. И вот свадьбы откладывались, а члены клана, всю жизнь прожившие в замке или на землях Макгрегора, покидали Хайлэндс[2].
Он с молодых ногтей усвоил обязанности по отношению к клану, но никогда не думал, что внезапно разорится. В двадцать три года на него свалилась непосильная ноша. Сейчас, когда ему было двадцать шесть, положение стало еще хуже, а он не мог придумать ничего, что не претило бы ему еще больше, чем грабежи. Он уже залез в долги к немногим своим зажиточным родственникам. И все более или менее ценное, что нашлось в замке, давно уже продали.
Положение было незавидное. Вот почему, еще не успев оправиться от раны, Лахлан вызвал на совещание своих самых близких помощников и соучастников преступлений — Джиллеонана и Ранальда.
Джиллеонан, троюродный брат Лахлана, был на несколько лет старше его. Ранальд, еще более дальний родственник, был на год моложе. Они жили не в замке — у обоих поблизости были собственные дома, хотя чаще всего их можно было найти рядом с Лахланом. Вот и в тот обжигающе холодный ноябрьский вечер они обедали с ним. Лахлан подождал окончания более чем скромной трапезы и объявил:
— Ничего не получается.
Друзья заранее были предупреждены, о чем пойдет разговор, — разъяснений не потребовалось.
— Все неплохо шло, пока ты не получил пулю, — возразил Ранальд.
— Моя рана не имеет никакого отношения к очевидному. Посмотри вокруг, Ранальд, — сказал Лахлан и повторил:
— Ничего не получается.
Не надо было особенно приглядываться, чтобы заметить пятна на стенах там, где когда-то висели картины, опустевший буфет для фарфора, отсутствие на столе хрустальных и серебряных кубков. Конечно, все это исчезло так давно, что, может быть, его друзья уже забыли, как выглядел обеденный стол при жизни отца Лахлана.
— Ты хочешь сказать, что мы больше не будем грабить? — спросил Джиллеонан.
— Я хочу сказать: какой в этом смысл? Нам всего один раз удалось привезти домой кошелек, которого хватило ненадолго. Мы уезжаем по шесть или семь раз в месяц — а результата почти никакого.
— Угу, мне и самому надоели эти разъезды, особенно в такое время года, — согласился Джиллеонан. — Но ведь мы никогда этим делом всерьез не занимались. Так, просто шалости.
Лахлан согласился. Пока его не подстрелили во время последней вылазки, они скорее развлекались, но речь шла не об этом.
— А если мы займемся этим на полном серьезе, Джилл, мы станем ворами, — сказал Лахлан. Джиллеонан удивленно поднял бровь:
— А сейчас мы не воры? Ранальд хмыкнул:
— Я считаю, что брать у англичанишек — не воровство. Лахлан невольно улыбнулся. Да, это было просто развлечением. Сейчас шотландцы и англичане вроде неплохо ладили, но в душе все равно оставались врагами. По крайней мере шотландцы-горцы и те, кто жил у границ, они столько времени грабили англичан, что по-другому на них и смотреть не могли. На границе вражда была по-прежнему сильна, и недружелюбие въелось в душу, передаваясь из поколения в поколение.
— Мы решили стать разбойниками, когда дела обстояли еще не так плохо, — напомнил друзьям Лахлан. — Но сейчас мы дошли до ручки, и надо придумать что-то, иначе мы потеряем и Крегору.
— Ты что-то задумал? — спросил Джиллеонан. Лахлан вздохнул:
— Нет, но, как всегда, я готов прислушаться к вашим советам.
Родичи устроились поудобнее. Джиллеонан взбалтывал в оловянной кружке дешевенькое вино, Ранальд закинул ногу на подлокотник кресла. Лахлан заложил руки за голову, готовясь отмести предложения, которые придутся ему не по вкусу.
— Слыхал я, что в какой-то там Калифорнии нашли золото, — заметил Ранальд. — Огромные самородки так и валяются на земле — приходи и бери.
Лахлан приподнял бровь, но не успел ничего сказать — Джиллеонан поддержал Ранальда:
— Угу, я тоже слышал об этом, но старший Макгрегор не может пуститься в такое далекое путешествие и бросить родные места. Мы, наверное, могли бы послать туда кого-нибудь из членов клана, чтобы они посмотрели, что к чему. Арнальду хочется путешествовать, и его брат мог бы поехать с ним. Но ведь пройдет много месяцев, прежде чем мы получим от них весточку. Не можем же мы все это время сидеть сложа руки и ждать.
Лахлан и сам все это понимал, так что ничего не стал добавлять, а только кивнул. Сказать по правде, ему было жаль, что он не может отправиться в далекое путешествие. Но Джиллеонан был совершенно прав: как глава клана он обязан оставаться поблизости.
— Согласен, — вступил Ранальд, — мы можем переговорить с Арнальдом насчет того, не хочет ли он отправиться искать золото, а тем временем… Мне уже раньше приходило это в голову, но тогда я решил, что Лахлан слишком молод.
— Что?
— Жена. Э-э… то есть богатая жена. Лахлан выразительно закатил глаза, не собираясь принимать всерьез такое предложение. Но Джиллеонан подался вперед и восторженно воскликнул:
— Угу, отлично, Ранальд! И вообще пора Лахлану подарить нам наследника, чтобы мы его баловали.
— И где я тут отыщу богатую жену? — спросил Лахлан, которому совсем не понравилось такое предложение.
— В наших местах богатой невесты не найдешь — все просватаны. Но на юге… Лахлан перебил;
— На равнинах невест-наследниц тоже немного.
— Да, но в Англии их сколько угодно, а до Англии можно доехать верхом всего за несколько дней — не надо переплывать океан.
Лахлан сжал зубы: друзья, похоже, не собирались отказываться от этой мысли.
— Жена-англичанка? — пренебрежительно хмыкнул он.
— Твой двоюродный дед Ангус ничего зазорного в этом не видел, — поспешил напомнить ему Ранальд.
— Дедушка Ангус, мир праху его, был влюблен, — ответил Лахлан. — В таких случаях возможны исключения.
— И ты разве не сделал бы того же, если бы приглянулся красавице Меган? — возразил Джиллеонан. — Насколько я помню, она самая что ни на есть англичанка.
Лахлан даже покраснел: это была чистая правда. Он попросил Меган выйти за него замуж в первые же минуты их встречи, а когда она сразу же отказалась, увез ее с собой, чтобы она передумала. И, может быть, ему удалось бы ее переубедить, если бы ее жених так быстро их не нагнал. Но она была именно исключением. Такой красивой девушки, как она, больше нигде не найдешь.
Право, они же ведут речь о жене — о женщине, с которой он вынужден будет жить до конца своих дней! Конечно, лэрд должен идти на определенные жертвы ради своего клана, если они необходимы, но такая жертва, по его мнению, была бы уж чересчур. К тому же он всегда считал, что женится на девушке, которая понравится ему, а не клану.
Он недовольно спросил:
— Вы считаете, что я женюсь на любой богатой невесте?
— Нет, ничуть, — успокоил его Джиллеонан. — Мы просто думаем, что среди шотландских девушек очень мало богатых невест. А теперь задумайся об англичанах и о том, как они зажиточно живут. Если там такой хороший выбор, почему бы тебе не попытаться найти невесту по сердцу?
Слово «сердце» заставило Лахлана снова вспомнить о Меган. Вышла ли она замуж за своего жениха англичанишку? Не любой побег в Гретна-Грин, куда они направлялись тогда, кончается женитьбой. Некоторые успевают вовремя опомниться. Но с тех пор прошел уже целый год. Если она не вышла замуж за того, с кем приехала в Шотландию, то почти наверняка вышла за кого-нибудь еще. А с другой стороны — вдруг нет? Стоит отправиться в Англию хотя бы ради того, чтобы это выяснить.
И все же он напомнил:
— Вы не принимаете в расчет, что сам я — жених незавидный.
Ранальд только фыркнул:
— Ты из себя парень хоть куда, красивее не найдешь. По тебе столько девушек сохнет — ты даже представить себе не можешь!
2
Хайлэндс (англ. Highlands) — север и северо-запад Шотландии.