Дипонегоро

…Утром пангераны снова выразили свою волю: пусть Дипонегоро станет правителем с громким длинным титулом: султан Абдуллхамид Еручокро Кабиру лмуминина Калифатул Рассулахи Амангку Бувоно Сенопати ингалого Сабилула инг танах Джа-ва, что значит — слуга аллаха, глава верующих, наместник бога, владыка мира, предводитель в священной войне на Яве.

Дипонегоро должен носить все титулы своих предков, в том числе и титул Дипонегоро Первого — «Еручокро», то есть «Справедливый».

Принц Свободы не мог удержаться от улыбки.

— Не затянем ли мы войну на вечные времена, если каждый из шестидесятитысячной армий по всякому случаю станет обращаться ко мне, называя полным титулом? Пока вы перечислите все титулы, голландцы успеют три раза зарядить свои штуцеры.

— Вас будут именовать просто Дипонегоро, — подсказал Киай Моджо. — У Нусантары должен быть один вождь, один султан. Им станете вы! Борьба за престолонаследие, за короны раздробляет наши силы. Такова воля народа, такова воля принцев, раджей, бупати.

— Хорошо. Но я должен выговорить для себя право. Я никогда не буду иметь никакого имущества, никаких земель и наделов, никаких богатств, никаких прислужников и гаремов. Я поселюсь в простом крестьянском доме и стану спать на обыкновенной циновке и подушках, набитых капоком. Все ритуальные почести, дворцовые приемы отменяются. Как султан Свободы я требую, чтобы меня именовали Дипонегоро, и никак иначе. Я провозглашаю девиз Тантуллара: «Единство в многообразии» — принципом «Земли Свободы». Еще: я не хотел бы надевать на голову этот тяжелый золотой предмет и сидеть в неудобном широком кресле из слоновой кости. Только циновка…

VII

БОГ ОГНЯ

На Яве возникло новое государство — «Земля Свободы». Оно занимало большую территорию — от побережья Индийского океана на юге до вулкана Мерапи на севере; западная граница тянулась от Пекалонгана до Чилачапа; на востоке неприступной крепостью на пути народной армии встала Суракарта. В Суракарте засел генерал-лейтенант де Кок со своим штабом.

Разгром Сентотом и Киаем Моджо отрядов лейтенанта И. Б. Губерта, который до этого отличился в боях во Франции и в Испании, произвел на де Кока сильное впечатление. В штабе, в Соло, находились сын де Кока и зять офицер Стуерс. Напрасно убеждали они генерала не падать духом. Де Кок был подавлен, уничтожен.

— Объявите любую награду за голову этого Дипонегоро, или как там его теперь называют… — стонал генерал. — Ван Геен и майор ле Брон разбиты в Бантуле и Кедживане. В Бантаме восстание, на Восточной Яве восстание. Мы потеряли Демак, Пекалонган, Баньюмас, Ледок, Кеду, земли Мантьянегары. На севере под Семарангом объявился принц Серанг, который наносит большой ущерб нашим войскам… В Ледоке крестьяне делят землю. Руководят ими два имама — Мас Лурах и Мусба. Скоро и нас выкинут из Соло…

Де Кок не мог смириться с позором поражения и даже подумывал о самоубийстве. Он бросал Смиссерта и Шевалье на самые тяжелые участки, всячески издевался над ними. Ему казалось, что во всем виноваты только эти двое.

Де Кока окружали верные слуги: сусухунан, принц Вира Иуда; Данининграт, бупати Магеланга; Ария Сумодилага, бупати Минореха; Мангкусентика, Мертадивара, Мангкунегоро, Виронегоро, Натакусума, Суменеп и другие. Они поклялись, что никогда не пустят народную армию в Соло.

Человек незнатный, некто Виронегоро, стремящийся выслужиться перед голландцами, предложил де Коку:

— Нужно выделить людей, которые бы во время боя специально охотились на Дипонегоро. Убьем вожака — остальные разбегутся. Важно не бой выиграть, а разделаться с этим «избранником мархаэна»…

Мысль понравилась генералу.

— Вот и возьмите на себя благое дело!

Зятю он сказал:

— От одних имен этих коричневых «братьев» можно сойти с ума: Виронегоро, Мангкунегоро… И все на одно лицо.

— Еще один пожаловал — Мангкувиджайя. Внук Сецуха. Перебежал к нам в Плендигане.

— Введите его!

Мангкувиджайя чувствовал себя перед голландцем уверенно:

— Я привел своего брата и еще шесть человек, недовольных самозванным султаном Абдуллхамидом, или же Дипонегоро. В стане Дипонегоро у меня остались верные люди, мой сын.

— Вы поступили мудро, великий пангеран. Как нам справиться с Дипонегоро? Он уже угрожает Суракарте…

— Как справиться с мятежником? Чтобы разобраться в делах настоящих, нужно изучить дела прошлые. Трава, у которой остались корни, отрастает снова. Я говорю о своем деде Сепухе. Следует вернуть из ссылки законного султана Джокьякарты Сепуха — и все его потомки покинут незаконнорожденного принца Онтовирьо.

Генерал де Кок даже подскочил от восторга:

— Изумительная идея! Немедленно вернуть старого орангутанга!.. С почестями, с триумфом… Несчастная жертва политического недоразумения… Мы совсем забыли, что Сепух все еще жив и коротает дни на Пинанге. Довезти знатную развалину в сохранности, обложить ватой. Дельце поручаю вам, Стуерс!.. Возьмите в помощники Иуду и еще кого-либо из туземных принцев, хотя бы того же Мангкувиджайя.

— Будет выполнено!

Гнетущая тревога не покидала генерала де Кока. Последним ударом явилась полная отставка ван дер Капеллена: его просто вышвырнули, как нашкодившего мальчишку, — ведь он не смог задушить восстание в самом начале!

К ван дер Капеллену де Кок уже приспособился, а тут пожаловал вместо него новый хозяин — генеральный уполномоченный Висконт дю Бюс де Гисиньи, человек мелочный и злой. Он бестактно вмешивался в дела командующего, самолично смещал не понравившихся ему людей, своими распоряжениями вносил путаницу и сутолоку.

Де Кок предлагал генеральному уполномоченному великолепный план разгрома повстанцев: нужно разъединить провинции мощными укреплениями, построить новые форты, крепости.

Гисиньи визжал от гнева и скупости: — Вы с Капелленом разорили казну! Я не желаю тратиться на всякие там укрепления. Позор вам… Не можете справиться с кучкой туземцев. Я буду ходатайствовать, чтобы вас сняли и разжаловали… Денег вы не получите. Выпутывайтесь, как знаете.

Де Кок приходил в отчаяние. Жалкий крохобор Гисиньи…

Финансовый чиновник Гунс пометил в дневнике: «Мы истратили на Дипонегоро уже десять миллионов гульденов. И это лишь за два года войны! А конца ей что-то не видно. Де Гисиньи, конечно же, прогорит, несмотря на свою потрясающую скупость…»

И все же нужно отдать справедливость генеральному уполномоченному де Гисиньи: он сумел перебросить из всех «внешних владений» войска на Яву, даже махнул рукой на Суматру и на Имама Бонджола, насильственно произвел мобилизацию, согнал в Соло китайских ремесленников, жителей горных районов, подростков и даже малярийных больных, реквизировал оружие у китайских купцов, обратился за помощью к англичанам.

В августе 1826 года армия Дипонегоро, разбив отряды майора ле Брона и генерала ван Геена в Кедживане и Бантуле, вышла на склоны вулкана Мерапи. Отсюда в подзорную трубу хорошо просматривалась столица султаната Суракарта, до нее было не больше двадцати пяти километров. Голландцы и солдаты сусухунана возводили укрепления вокруг города.

28 августа развернулись бои уже на подступах к Соло. Народная армия взяла Делангу, Калитан, заняла, окрестные кампонги. Киай Моджо вышвырнул голландцев из своей родной деревни Моджо, овладел Менангом южнее Суракарты.

Дипонегоро обходом с севера и юга намеревался зажать Соло в клещи, а затем окружить. Штаб он перенес в населенный пункт Сукореджо. В этих боях снова отличились Сентот, сын Мангкубуми Натадининграт, сын Беи Правиракусума и командир большого отряда Басах Усман, который с самого начала взял под покровительство юного Сентота.

Здесь расправил крылья молодой орел — сын Дипонегоро Аном. Второй сын — Дипокесума — никакими подвигами не прославился. Как-то после боя он пришел к Дипонегоро и с таинственным видом передал письмо.

— Кто тебе его вручил?! — вскричал Дипонегоро.

— Нотопроджо. Он не посмел явиться тебе на глаза. Ведь его отец перешел к сусухунану…