Обманы Локки Ламоры

Не успел Локки приблизиться к дверям банка, как многочисленные охранники устремились к нему, словно потревоженный пчелиный рой. С ними соревновались в прыти несколько «желтых курток», которые, оставив патрулирование набережной канала, быстрым шагом двинулись в сторону наглеца, посмевшего потревожить покой финансовой цитадели. Все боролись за право вышибить ему мозги своими дубинками.

В кошельке у Локки болтались семь полновесных крон, восемь золотых тиринов и пара серебряных солонов. Благородный Подонок был совершенно безоружен и имел слабое представление о том, что ему говорить или делать, если его план — весьма сомнительный — встретит препятствия.

— Лукавый Хранитель, — молился он шепотом, — я собираюсь войти в этот банк и получить то, в чем нуждаюсь. Мне необходима твоя помощь. Помоги, если сможешь! Если же не сможешь… то и хрен с тобой. Я все равно получу то, что хочу.

Высоко вскинув голову и гордо выпятив подбородок, Локки начал подниматься по лестнице.

— Секретное сообщение для Кореанда Превина, — бросил он охранникам в фойе, стряхивая капли дождя с прически. Их было трое — все одетые в малиновые бархатные куртки, черные бриджи и черные шелковые рубашки. И хотя позолоченные пуговицы сияли парадным блеском, рукояти висящих у пояса кинжалов были потерты от частого использования.

— Превин, Превин… — задумчиво повторил один из охранников, просматривая список в кожаной папке. — Ага, вот — публичная галерея, стол номер пятьдесят пять. Вроде у нас ничего нет на этого типа… можешь пройти, парень. Куда идти-то, знаешь?

— Да, я бывал здесь раньше, — кивнул Локки.

— Отлично, — охранник спрятал папку и достал пергаментный свиток, не забыв подложить под него грифельную доску для твердости. Обмакнув перо в чернильницу, он поинтересовался: — Имя, район?

— Таврин Каллас, — отвечал Локки. — Из Северного Угла.

— Писать-то умеешь?

— Никак нет, господин.

— Тогда просто черкани здесь что-нибудь.

Он протянул свиток Локки, и тот послушно поставил крестик против записи «ТАВРЕН КАЛЛУС». Похоже, в охранники набирали не самых видных грамотеев.

— Можешь идти.

Публичная галерея располагалась на главном этаже банковского здания. Она вся была уставлена столами и конторками, за каждой из которых сидел адвокат, торговый представитель, кассир, клерк или еще кто-нибудь из служащих. Все они арендовали рабочие места у банка Мераджио, приходя сюда либо ежедневно, либо в определенные дни недели. Тут же толпилось множество клиентов — они о чем-то говорили, жарко спорили или терпеливо дожидались своей очереди. Солнечные лучи, проникая через застекленную крышу, освещали галерею; шум дождя смешивался с гулом, царившим в зале.

По обе стороны от галереи тянулись многоярусные балконы с медными перилами, на которых расположился руководящий персонал — представители высшей деловой элиты Каморра. Номинально эти люди входили в правление банка. Практическую власть Мераджио уверенно держал в своих руках, но обеспечивал своим «коллегам» весьма существенные привилегии высокого положения, как в буквальном, так и в переносном смысле.

И повсюду, в каждом уголке банка, стояла охрана — крепкие молодые люди в расслабленных позах, но с цепкими взглядами. По этажам сновали официанты в длинных темно-красных передниках поверх черных костюмов — в задней части здания была устроена кухня и великолепный винный погреб, чьим запасам могла бы позавидовать любая таверна. Клиенты банка — занятые люди, они не могут прерывать переговоры, чтобы сходить пообедать. Порой некоторые из них фактически жили здесь, отлучаясь домой только поспать, помыться и переодеться — да и то лишь после закрытия банка.

Сохраняя на лице холодное самоуверенное выражение, Локки пробрался по галерее к столу номер пятьдесят пять. Кореанд Превин был адвокатом, который несколько лет назад помог Эванте Эккари открыть легальный счет в банке Мераджио. Помнится, он тоже был невысоким худощавым человеком, и Локки на ходу молился, чтобы за прошедшее время господин Превин не превратился в толстого обжору, а то всякое случается…

Его опасения оказались напрасными. Кореанд Превин, все такой же подтянутый, вопросительно поднял на него глаза.

— Чем могу вам помочь?

Локки критическим взглядом окинул свободный, небрежно распахнутый камзол адвоката. Он был изжелта-зеленого цвета, с золотой вышивкой на ярких пурпурных манжетах и планках. Превин обладал отменным вкусом относительно покроя одежды, но что до подбора цветов… То есть жгучему брюнету или пронзительно-рыжему они и пришлись бы к лицу, но уж никак не Превину — и не Локки с его неброским колоритом.

— Разрешите представиться, мастер Превин, — вкрадчиво начал Локки. — Мое имя Таврин Каллас, и, к сожалению, у меня возникла весьма специфическая проблема. Вы могли бы помочь мне в ее решении, хотя должен предупредить, что это выходит за рамки ваших обычных обязанностей.

— Послушайте, уважаемый, я адвокат и не могу терять время попусту, — в тоне Превина прозвучало легкое нетерпение. — Вы желаете стать моим клиентом?

— То, что я желаю, — не смущаясь, ответил Локки, — принесет вам как минимум пять полновесных крон не позднее сегодняшнего вечера.

В его вытянутой руке как бы невзначай появилась монета из белого золота — простой фокус, к тому же не слишком чисто исполненный. Но Кореанд Превин, похоже, вообще не был знаком с искусством иллюзионистов. Брови его поползли вверх.

— Ясно… Слушаю вас внимательно, мастер Каллас.

— Вот и отлично. От души надеюсь, что вы войдете в мое положение. Видите ли, мастер Превин, я являюсь официальным представителем некого торгового объединения, чье имя, при всем моем доверии к вам, мне не хотелось бы называть. Я родился в Каморре, но долгое время жил в Талишеме и прибыл сюда для заключения важных контрактов. Сегодня вечером мне предстоит встретиться за обедом с будущими партнерами — кстати, один из них ставит перед своим именем «дон», — дабы обсудить все подробности. Очень, очень важная встреча… Представьте себе, каково же было мое смятение, когда, проснувшись сегодня поутру, я обнаружил, что стал жертвой ограбления.

— Ограбления? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду свой гардероб! — горестно воскликнул Локки. — Пока я спал, неведомый вор украл всю мою одежду и прочие пожитки. Хозяин же гостиницы — будь он проклят! — отказывается отвечать за это преступление. Он утверждает, что я, должно быть, позабыл запереть дверь.

— Я могу порекомендовать вам адвоката, опытного в подобных делах, — с этими словами Превин открыл ящик стола и принялся копаться в лежавшей там куче свитков. — Есть смысл выдвинуть обвинение против хозяина гостиницы в суде по гражданским делам. Вы наверняка выиграете, особенно если заручитесь показаниями дежурного офицера. Это займет дней пять-шесть. А я мог бы составить необходимые документы и…

— Простите меня, мастер Превин. То, что вы говорите, выглядит очень разумным. Я нисколько в этом не сомневаюсь и в других условиях, не задумываясь, поручил бы вам подготовить все необходимое. Но у меня нет этих пяти или шести дней. Боюсь, что мой ресурс времени исчерпывается часами. Обед, мастер Превин, должен состояться сегодня вечером.

— Н-да, — задумался адвокат. — А вы не могли бы его переназначить? Уверен, что при таком неожиданном… я бы даже сказал, несчастливом стечении обстоятельств ваши коллеги все поймут.

— Увы, это невозможно! Подумайте сами, мастер Превин, как я могу рассказать о подобном? Кто доверит десятки тысяч крон человеку, который не уберег собственную одежду? Я… мне и самому неловко. Все идет к тому, что контракт попросту уплывет из моих рук. Тем более, что аристократ, которого я упомянул, он… как бы это сказать… несколько эксцентричен. Он ненавидит всяческие осложнения. Боюсь, перенос обеда настолько его отпугнет, что он больше не захочет со мной встречаться.

— Понимаю, мастер Каллас. Возможно, что ваши опасения оправданы. В конце концов, кому, как не вам, судить о характере ваших партнеров. Но позвольте спросить, чем же тогда могу помочь вам я?