Мадемуазель Ленорман

Согретая их любовью, Ленорман стала бесплатно лечить местных жителей. Она рано вставала, отправлялась бродить по лугам, пыталась всколыхнуть в душе те чувства, которыми жила полвека назад, вспоминала свое детство.

Мадам Ленорман изредка демонстрировала своим новым друзьям предсказательские таланты. Эти встречи она называла заседаниями тайной масонской ложи.

— Существует несколько простых способов предугадать направление будущего, которыми я пользуюсь, — говорила она, — и которые в Париже так и называют — направления мадам Ленорман. Все эти правила будут занесены в мою книгу.

Первое — это обычные игральные кости. Находясь в аутическом состоянии, вы можете предсказывать свое будущее с помощью простейшего метода — выбрасывания костей. Выпавшее число определяет состояние вашего духа и соответственно силы, которыми вы располагаете, готовясь к тому или иному начинанию. Тайной здесь является символическое значение цифр, но это я вам не скажу.

То, что Ленорман делала из этого тайну, не вполне резонно. Символика чисел, использованная ученой гадалкой, не была уникальной. Она использовала то, что было известно еще задолго до нее.

Как же она гадала с точки зрения просвещенного XX века? Какие механизмы использовала?

В своем гадании она пользовалась так называемой десятичной системой, основанной на вере в то, что каждой цифре соответствует свой визуальный символ. Например, начало всех начал — точка посреди абсолютно голого пространства, — это визуальный символ единицы.

Ленорман поэтически-восторженно рассказывала наивным слушателям о золотом веке человечества, предшествовавшем сотворению мира, когда не было никакой реальности, а весь мир представлял собой царство чистых идей, воплощенных в цифрах. Падение мира началось с того, когда цифра «один» сгустилась до такой степени, что образовала материальную субстанцию, крошечную точку во вселенной, из которой потом возникло солнце и весь остальной мир.

Ее воззрения произвели шок в городе Безансоне. Никто из его обитателей до этого не думал, что все обстоит именно так. Доказательство Ленорман основано на том, что при многократном повторении одного и того же слова (под словом она понимала число) смысл слова меняется, то есть происходит его качественное изменение, иными словами грехопадение.

Первые двенадцать планет, утверждала Ленорман, суть цифры. А вся вселенная — продукт комбинации этих чисел.

То, что она говорила, в принципе вовсе не было чистым шарлатанством. Она была честной дамой. Если кто-то верит, что материя состоит из атомов, то она верила, что идеи состоят из цифр. Иными словами, каждой мысли можно подобрать соответствующую формулу.

В XX веке у Ленорман нашлись авторитетнейшие защитники, например, Людвиг Витгенштейн. Современная символическая логика, разработанная им и Бертраном Расселом, склонна оценивать числа как не просто показатель количества, но скорее как ментальную конструкцию, имеющую свое качественное начало. И уж совсем бесспорный факт, что между психикой человека и миром чисел существуют свои связи, до сих пор не до конца известные науке.

Ленорман полагала, что законы природы и чисел основываются на принципе подобия, зеркального отражения. Для нее хороший старый текст по нумерологии всегда был пустым пространством для изобретения своего, нового.

Так, она по-своему интерпретировала известное каббалистическое положение о том, что четные числа выражают негативный пассивный принцип, а нечетные — принцип позитивный и активный. Не будучи математиком, она сформулировала свое собственное видение истории и причин, ее развивающих.

«Числовой ряд обладает символическим динамизмом, который заслуживает особого внимания. Идея, что один рождает два, а два создает три, основана на предпосылке, что каждая сущность стремится превзойти свои пределы или противопоставить себя своей противоположности. Там, где имеются два элемента, третий появляется как союз первых двух и затем как «три», давая возможность, в свою очередь, появиться четвертому числу как связке между первыми тремя, и т. д.».

Ленорман принадлежит сомнительная честь психоаналитика арифметики. Она расщепила сознание этих математических заморышей и вытащила оттуда все, что они знали про себя и про свою жизнь. Пожалуй, ее самым главным математическим предсказанием (ибо она его не доказывала, а просто высказывала) является ряд цифровых соответствий. Они сейчас широко используются в дифференциальных уравнениях высшего порядка, в кибернетической логике и т. д.

Например, она первая сформулировала то, что сейчас является аксиомой в теории относительности: тройка по своим арифметическим параметрам и свойствам является ближайшей родственницей семерки (так как обе цифры — нечетные, выражающие активное начало), а четыре более тесно связано с двенадцатью (четные числа выражают пассивное начало). У Ленорман этот ряд дополнен библейской символикой.

…Три первых царя — это Сим, Хам и Иафет. От первых трех царей на свет появилось всего семь детей. В свою очередь, у семи царей родилось всего пять потомков. Ленорман создала троичный код (3–7 — 5). В этой последовательности — сплошная алогичность, которая, однако, сейчас широко используется в математической логике. Чаще всего Ленорман цитировала одно известное изречение Пифагора: «Чтобы понять разум человека, достаточно всего трех цифр, чтобы понять тайны мира, достаточно всего четыре цифры. А чтобы понять универсальный порядок вещей — надо пользоваться всеми двенадцатью цифрами».

Немудрено, что подобными рассуждениями она совершенно вскружила голову своим новым знакомым, и прежде всего молодым. Сын Де-лезов Пьер влюбился в шестидесятилетнюю сивиллу. Это был скандал. В результате нервного разговора дома Пьер Делез серьезно заболел.

Только спустя две недели ему стало лучше. С этого момента произведенное Ленорман впечатление стало понемногу рассеиваться в его душе, и он уже смотрел на нее, как прежде, — с признательностью и уважением, но без всякого душевного волнения.

«Рассказывая об этом, я могу засвидетельствовать, что в то время, когда ее образ неотступно преследовал меня, у меня ни разу не возникла мысль, которую я не решился бы высказать, боясь заставить ее покраснеть. Возможно, эмоции, пробуждаемые магнетизмом, лишены чувственности в собственном смысле слова, возможно, доверие и дружеское расположение, какими я пользовался в ее семье, оградили меня от всякой недостойной мысли».

Как можно видеть, Делез боролся с чувством, которое он питал к своей учительнице.

У Пьера появилось новое пристрастие — он сам занялся практикой магнетизирования. У него оказались неплохие способности.

Пьер вылечил одного больного — приказчика в местной бакалейной лавке. Ему удалось усыпить его на первом же сеансе лечения. Магнетизирование продолжалось в течение двух-трех недель. Все это время малый исправно работал, не обвешивая, как обычно, клиентов, что Делез — младший тоже записал на счет благотворного воздействия гипноза.

После третьего сеанса он явился после работы к дому Делеза и не пожелал отходить от его окон. На вопрос, что ему надо в неурочное время, отвечал, что ему надо просто видеть Пьера Делеза — это повышает ему настроение. После четвертого сеанса он остался ночевать под окнами спальни Пьера. Еще на следующий день — преподнес ему с утра букет полевых цветов, а после работы, явившись сам, еще принес и пачку писем от себя, написанных им для Пьера за ночь.

Мария Анна видела несомненный талант в Делезе и продолжала усердно его гипнотизировать.

Родители Пьера ненавидели Марию Анну и посылали ей письма. «Оставьте нашего сына в покое, — рефреном повторялось в каждом письме. — Между вами разница в тридцать лет».

Мария Анна сама умела считать и не нуждалась в подобном напоминании. Но сделать ничего не могла.

Наконец, паника родителей Пьера достигла апогея. Как-то ночью отец Пьера попытался поджечь спальню Марии Анны, бросив ей в окно три зажженных римских свечи. Она проявила чудеса мужества и выдержки, несмотря на то что все вокруг довольно быстро занялось огнем — штофные обои, мягкая софа и множество бумаг, разбросанных по дому.