Мадемуазель Ленорман

Устройство этого чана описано совершенно по-разному в пяти различных мемуарах, начиная с доктора Пюисегюра — ученика Месмера. Свидетели сходятся только в одном — в том, что этот чан был наполнен обыкновенной колодезной водой с небольшим добавлением морской соли. Биоэнергетическое поле, которое возникает в этом чане, способно погружать людей в гипнотическое состояние. Время непонятным образом замедлялось в этом чане по мере добавления в него металлических предметов.

Месмер проделывал простой опыт. На дно чана он помещал песочные часы. Точно такие же часы он ставил рядом с чаном. Затем, начинал делать руками пассы, ровно столько, пока песок в часах, стоящих рядом, не высыпался. Затем Месмер доставал точно такие же часы из чана — они были опустошены ровно наполовину. Это и было самым ужасным доказательством всемогущества Месмера.

Доктор высказывал свои соображения о природе этого необычного явления. Он считал, что для опытов ему совершенно необходима Ленорман. Совершая пассы руками вдвоем, они еще более могли бы замедлить течение времени.

Месмер потратил целые сутки, убеждая мадемуазель помочь ему. Он ошибочно полагал, что природа сонного поля, способного замедлять все биологические процессы, аналогична природе магнитного.

Месмер искренне был уверен в том, что заставляет своих пациентов подпадать под власть этого сверхъестественного поля. При этом он испытывал жалость по поводу того, что люди сделаны не из железа. Я думаю, что современные теории по робототехнике пришлись бы ему явно по вкусу. Ведь роботы, как и металлы, чувствуют магнитное поле естественным и непосредственным образом, теряя контроль физического состояния — группируясь вокруг источника магнитного излучения.

Более того, Месмер высказывал некоторые свежие мысли по поводу устройства рая, из которого были изгнаны Адам и Ева. В его трактовке это звучало примерно так: Бог — это один большой магнит, а Адам и Ева не имели плоти, а были сделаны из металла. Божья благодать — это не более чем уникальное магнитное излучение. Потеря благодати — это когда первый человек перестал ощущать на самом себе благотворное влияние магнитного излучения, действовавшего в роли эликсира бессмертия.

Именно поэтому Месмер называл свои сеансы обретением рая. Мадемуазель не могла с этим не согласиться. Но она не сумела разгадать секрет Месмера. Я подробнее остановлюсь на этом, потому что в результате Мария Анна Ленорман была вынуждена искать свой собственный путь предсказания будущего и управления сверхъестественными силами.

Путь к разгадке тайны завтрашнего дня Ленорман избрала вовсе не через работу над магнитами. Она обратилась к числам, и на этой почве снискала себе гораздо большую славу, хотя бы потому, что питала к ним склонность. И именно через числа, как обратную сторону музыки, она задумала обрести власть над понятием «завтра».

По иронии судьбы эта власть напрямую связана с понятием предвидения. Ей была уготована нелегкая судьба Парки, но она об этом не думала. Для рационального XVIII века это было очень нелегко. Она не слишком понимала, на что обрекает саму себя и чем ей грозит встреча с Месмером. Бедная девушка Мария Анна Ленорман…

Месмер шаг за шагом посвящал мадемуазель в суть своих открытий. Он рассказал, что нашел довольно оригинальный способ вернуть грешному смертному истинную «железную» чувствительность Адама или Евы. Он считал, что для этого достаточно дать в руки пациента как можно больше металлических предметов. Металлы, как и минералы, обладают особой прочностью благодаря тому, что испытывают на себе постоянное подпитывающее воздействие таинственного поля.

Металлы — хорошие катализаторы чудесного. Причем чем больше металла в руках человека, тем лучше. Сонное поле можно заставить думать, будто человек — это кусок металла.

(Слышал бы эти слова Месмера Айзек Азимов! Ему, основателю трех первых законов робототехники, пришлась бы по нраву мысль Месмера о том, что первые люди на земле были сделаны из железа, как роботы.)

Месмер полагал, что для излучения сонного поля нужны какие-то ворота, через которые божеская благодать будет изливаться на головы неофитов. Выражаясь современным языком, он искал надежный передатчик энергии. Этим передатчиком — между ним и миром сверхъестественного — оказался большой чан с водой, как это ни смешно звучит. Но Месмер насмешек не боялся. Так ветер не боится сквозняков. Они только питали упорство магнетизера.

Гораздо большую проблему для Месмера представляла нехватка металлов. Иногда доктору, как пионеру из будущего, приходилось собирать металл по улицам. К счастью, других конкурентов по сбору металлолома на свалках Парижа у него не оказалось.

Итак, Месмер раскрыл Ленорман свою тайну. Для лучшей циркуляции флюида он связывал пациентов веревкой. Веревка играла роль, опять же заглядывая в будущее, телефонного кабеля. При помощи этой веревки люди в состоянии гипнотического сна попадали в потусторонний мир нереальных снов и фантазий. «В этом мире нет смерти», — соблазнял Месмер мадемуазель. Он рассказал Марии Анне прелести снов.

«Сны, — говорил он, — предвестники рая. Сны существуют только для того, чтобы исполнять наши желания. Но существует такой механизм — неподвластный человеку, — когда исполнение желания во сне переходит в реальную жизнь. Кто-то, кто живет внутри нас, помогает нам осуществить эту мечту. И это явно не человек — и может быть, даже не Бог. Это совсем таинственное существо, собственное сознание которого не концентрируется только в одном человеке. Он чувствует себя как одно «я» в мозгах всех людей. Для него нет разницы между одним и другим человеком — потому что это все он».

Понять, а тем более представить отсутствие времени практически невозможно. Лучше всего это удается мертвецам. Мадемуазель на себе ощутила, что такое быть мертвой. Она до сих пор не знала, чем же было то, что она видела, — явью или наваждением.

Ей помнились красавцы, одетые в восточные шальвары, которые окружили ее. Они вынесли на середину комнаты знакомый ей громадный чан с водой. Месмер бросил туда какой-то порошок. Пошел сильный густой дым, на мгновенье скрывший от нее ученого. Полуголые рабы подносили Месмеру шкатулочки, содержимое которых он высыпал в чан. Потом какая-то сила подняла Марию Анну, и она увидела себя рядом с Месмером. Они стояли рука об руку и смотрели в чан с водой. Там на самом дне покоились песочные часы…

А потом Мария Анна начала повторять вслед за Месмером его движения. Она видела, как струйка песка, сочащегося через узкое горлышко, становится все тоньше и тоньше, пока движение мельчайшего песчаного порошка совсем не прекратилось. Затем силы оставили ее, и она провалилась в густую тьму.

Очнулась она только в карете, которая остановилась у дома Готлиба. Слуга помог ей выбраться. В своей руке она с изумлением обнаружила дамскую сумочку, которую не брала из дому. Она заглянула туда. Там лежал маленький брусочек чистого золота, сопровожденный запиской:

«Это плата за услугу. Франц Месмер».

Итак, Мария Анна вернулась из страны теней с бруском чистого золота. Она была уверена, что у Месмера все получилось. Но получится ли то же самое у нее, когда она будет одна? То, что он делал, было почти чернокнижием. Я бы даже добавил, эротическим чернокнижием, и для такого определения были свои причины.

Надо сказать, все, что пережила мадемуазель под гипнозом, напугало ее силой чувств. Это было ярко выраженное оргиастическое чувство. Именно за эти переживания пациентов ученики Месмера вызывали массу нареканий со стороны блюстителей нравственности. Это была еще одна причина, почему именно мадемуазель в качестве своего собственного инструмента предсказания отказалась от гипнотического метода Месмера и обратилась к миру чисел.

Числа не содержали эроса. Если они и подчинялись каким-то законам, то никак не сексуальным. Мадемуазель тоже хотелось знать будущее каждого человека, но она не могла воспользоваться рецептом Месмера. Ей, как даме, было бы просто неприлично дотрагиваться до клиентов-мужчин, чтобы узнать правду об их будущем.