Страница 61 из 76
— Есть вещи похуже качелей, — проницательно заметил Штевер. — Я лучше буду носиться вверх-вниз на качелях, чем прыгать то в вонючие траншеи, то из них.
Они сняли тело и поволокли по коридору, затем к ведущей в подвал лестнице. Открыв дверь на нее, одновременно выпустили труп, и он съехал по ступенькам до самого низа. Обвиняя друг друга, оба затопали следом, снова взяли его за ноги и потащили. Голова с громким стуком ударилась обо что-то.
— Проклятье! — выкрикнул раздраженный Хёльцер. — Тут нужны похоронных дел мастера, а не солдаты! Все! Говорю тебе, все! Ухожу. Утром первым делом подаю рапорт о переводе. Я…
— Черт возьми, — отрывисто произнес Штевер, — перестанешь ты ныть? С ума сойти можно!
— На этот раз я всерьез, — сказал Хёльцер. — Я по горло сыт. — И выпустил ногу покойника. — Таскай трупы, собирай после казни отрубленные головы, а дальше начальство заставит подтирать себе задницу, вот что будет дальше!
— Ну и черт с тобой! — Штевер бросил вторую ногу и повернулся к Хёльцеру. — Давай, переводись, раз так хочется. Только не жалуйся мне, когда окажешься с оторванными яйцами лицом в грязи на дне вонючей траншеи!
— Не волнуйся, — ответил сквозь зубы Хёльцер. — Твой черед придет намного раньше моего, вот увидишь!
Обер-ефрейтор Штевер положил локти на стойку в бистро «Matou»[50] и приготовился вести спор. Направил указательный палец на Эмиля, владельца.
— Вот и видно, как мало ты знаешь об этом, — уничижающе заявил он. — На самом деле большинство их идет, как ягнята на бойню — даже дорогу не надо показывать; они становятся на колени и кладут головы на плаху, словно читают молитвы. Вполне приятное зрелище. Ни криков, ни воплей, ни…
— Извинишь меня? — холодно перебил Эмиль. — Я не испытываю желания выслушивать в подробностях, как вы убиваете людей. У меня бистро, а не бойня.
Штевер поднял свой стакан.
— Сейчас у нас сидит лейтенант танкист, — продолжал он, ничуть не обескураженный. — Для офицера вполне приличный человек. Принимает все, что выпадает на его долю, и не ропщет. Его скоро должны казнить, и готов побиться с тобой об заклад, что мы не услышим от него даже писка.
— Ну и пусть. Все равно не желаю об этом слушать. — Эмиль раздраженно протер стойку влажной тряпкой. — Ты жестокая свинья, Штевер.
— Кто, я? — Штевер допил что было в стакане и придвинул его к Эмилю, чтобы наполнил снова. — Почему ты так говоришь?
Голос обер-ефрейтора звучал оскорбленно. Эмиль наполнил стакан и поставил перед ним.
— Потому что это правда! Потому что ты явно любишь свою работу — от тебя смердит войной, смертью, пытками, и ты валяешься в этом, как свинья в дерьме. Ты уже не человек, ты выродок!
— Послушай, — заговорил убедительным тоном Штевер, — ты все не так понял! Конечно, моя работа может кое-кому показаться неприятной…
Эмиль оборвал его язвительным смешком.
— Всего-навсего «неприятной»! Слушай меня, крыса. — Он подался вперед и принялся выплевывать слова в полное, румяное лицо Штевера. — В один прекрасный день ты окажешься в петле, и когда это случится, я первый откупорю бутылку шампанского!
Штевер нахмурился. Чуть отодвинулся назад и окликнул одиноко сидевшую в углу девушку. Она поджидала посетителей, но время еще было раннее: в «Matou» мало кто заходил до десяти часов вечера.
— Эй, Эрика! — Штевер щелкнул ей пальцами, и девушка медленно подняла взгляд. — Слышала, что он сказал? Ты не думаешь что я… жестокая свинья и крыса, так ведь?
Тон его был умоляющим. Казалось, он искренне хочет услышать правду.
Эрика вскинула одну бровь и поглядела на него со злобным отвращением.
— Что свинья, это точно, — ответила она. — Насчет крысы не знаю — разве что канализационная.
— Но почему? — Штевер в недоумении протянул руку. — Что я вам сделал?
— Чего бы ты не сделал, — спросил Эмиль, — окажись мы в одной из твоих камер?
— Нет, нет, нет! — Штевер покачал головой. — Не что бы я сделал, а что меня заставили бы сделать. Вы меня совсем неправильно поняли. Я жалею людей, которые попадают туда. Но что я могу сделать для них? У меня нет никакой власти, не больше, чем у вас.
— Ты не должен работать там! — прошипела из угла Эрика.
— А что мне вместо этого делать? Подать рапорт о переводе на фронт с риском, что мне там оторвет голову? Это устроило бы вас больше? Послушайте, — сказал Штевер, приходя в отчаяние, — я не просился на эту работу, за меня все решил какой-то олух-чинуша, сидящий в кабинете на своей толстой заднице: обер-ефрейтор Штевер должен быть тюремщиком. Могло обернуться по-другому. Я мог оказаться на русском фронте. Но вот оказался в Гамбурге. Я считаю, это судьба, а противиться судьбе бессмысленно. Относительно того, что там происходит — так вот, скажите, моя ли в том вина? Разве я составляю законы? Разве я решаю, кому жить, а кому умереть? Ничего подобного! Какой-то толстый болван спускает приказ сверху, а я та мелкая сошка, которой надлежит его исполнять.
— За тебя просто сердце кровью обливается, — съязвил Эмиль.
— Послушай, — сказал Штевер, поворачиваясь снова к нему. — В этой жизни приходится сгибаться под бурей. Когда война кончится и колесо судьбы повернется — так и будет, не сомневайтесь, — я по-прежнему буду преспокойно охранять заключенных. Только уже других. Старых выпустят, новых посадят. А люди вроде тебя — он ткнул пальцем в грудь Эмиля, — люди, которых не принуждали выполнять приказания, как меня, люди, которые наживались, продавая выпивку поклонникам цыпленка[51], скорчат кислые физиономии. Интеллектуалы, мой друг, именуют это «немезис»[52].
Штевер презрительно бросил на стойку две марки и вышел из бистро.
VIII. Казнь
На другой день лейтенанта Ольсена вызвали в кабинет Штальшмидта и вручили обвинительный акт, который требовалось подписать в трех местах. Ему любезно разрешили взять документ в камеру и дали час на ознакомление с ним.
Оставшись в одиночестве, Ольсен торжественно раскрыл документ и стал читать:
«Государственная тайная полиция
Гамбургское отделение
Штадтхаусбрюке 8
ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ АКТ
Военная комендатура, Гамбург
Альтонское отделение
Генералу ван дер Осту,
начальнику гарнизона
76 пехотный полк, Альтона
Военный совет 391/X АК против лейтенанта Бернта Виктора Ольсена, 27 танковый полк.
19 декабря 1940 года лейтенант Ольсен был приговорен к пяти годам заключения за неисполнение долга офицера во время службы в 13 танковом полку. После содержания в течение восьми недель в глатцской тюрьме переведен в штрафной танковый полк. В настоящее время находится под превентивным арестом в альтонском гарнизоне по требованию гестапо, отдел IV/2A, Гамбург. Адвоката не имеет.
Я обвиняю Бернта Ольсена в подготовке государственной измены следующим образом:
1. Он неоднократно, пользуясь завуалированными выражениями, пытался подстрекать людей к убийству фюрера Адольфа Гитлера.
2. Он неоднократно делал замечания, наносящие ущерб репутации и доброму имени различных должностных лиц Третьего Рейха, в том числе фюрера Адольфа Гитлера. (Подробности вышеупомянутых замечаний приложены к данному обвинительному акту и помечены «Приложение А».)
3. Путем распространения сплетен и ложных слухов обвиняемый пособничал и помогал врагам Третьего Рейха и подрывал боевой дух немецкого народа.
Я прошу, чтобы обвиняемый был приговорен к смерти в соответствии со статьей 5 Закона о защите народа и государства от 28 февраля 1933 года и в соответствии со статьей 80 пункт 2; статьей 83 пункты 2 и 3; и статьей 91-б.
Подстрекательство к убийству фюрера влечет за собой смертную казнь через обезглавливание по статье 5 закона от 28 июля 1933 года.
Прилагаются следующие документы:
1. Признание обвиняемого.
2. Добровольные показания трех свидетелей:
а) Гарнизонной уборщицы фрау К;
б) Лейтенанта П. из военно-политического отдела;
в) Ефрейтора X. из политической службы военной контрразведки.
Вышеперечисленные свидетели не будут вызываться на судебный процесс. Их письменные показания будут уничтожены после вынесения приговора в соответствии со статьей 14 закона о государственной безопасности.
Данному делу присвоен гриф «Секретно», и все относящиеся к нему документы будут отправлены в PCXА, Берлин, Принц-Альбрехштрассе 8.
Предварительное следствие проводил штандартенфюрер СД[53] криминальрат Пауль Билерт.
Ф. ВЕЙЕРСБЕРГ
Генеральный прокурор.»
50
«Кот» (фр.). — Прим. пер.
51
«Цыпленок» — пренебрежительное наименование нацистского орла. — Прим. авт.
52
Судьба, возмездие (др. греч.). — Прим. пер.
53
Не СД, а СС; в СД своих званий не было. — Прим. ред.