Берег Скелетов

— Вас поняла. Вы можете продвинуться еще на десять ярдов вперед. Перед вами никого нет.

Прижимаясь спиной к теплым трубам, Хуан чувствовал, как вскипает адреналин в его крови, предвкушая последний рывок. Однако, несмотря на всю сложность этой операции, он ни на секунду не забывал о расчетах Дэниела Сингера. Хоть эта идея и была крайне абсурдна, Кабрильо не сомневался, что Сингер нашел способ подчинить ураган собственной воле. Он все же был гением науки. Ведь уже в двадцать лет он умом зарабатывал себе на жизнь миллионы. Как сказал бы Макс: «Человек, может, и тронулся, но машинка-то работает».

— Повстанец в пяти ярдах, — раздался голос Линды.

Не осталось сомнений, что Сингер задумал нечто очень масштабное. И располагал неким секретом. Каким образом умудрился он подчинить своей власти саму суть формирования урагана, его мощность, его траекторию? Если он и додумался до этого, зачем же применять эти ценные для всего мира открытия таким самым противоестественным образом? Его охватил гнев. Ураганы в Атлантике и их собратья в Тихом и Индийском океанах — тайфуны и цунами — ежегодно приносили разрушений на миллиарды долларов, унося миллионы человеческих жизней. Если Сингер так хотел спасти планету, то этот поступок не только круто развернет все его предыдущие достижения вспять, но и заставит все человечество ненавидеть ученого до скончания веков. Как могло в голову взбрести человеку подобное? Только сейчас Хуан осознал, насколько противно ему все это — грязная революция Макамбо, чистое самовозвеличение, создание собственного культа по сути, коррумпированность власти в Зимбабве, приведшая к плачевному состоянию Мозеса Ндебеле и его армию патриотов, а теперь еще и это.

— Два ярда!

Боже, как опустошили его эти боевые действия! Когда пала Берлинская стена и Советский Союз распался, его начальники в ЦРУ похлопали друг друга по плечу, поздравляя с успешно выполненным заданием. Но Хуан прекрасно осознавал, что худшее еще только впереди. Теперь, когда весь мир распался, когда каждый народ, каждое племя ревностно охраняет свои границы, опасность может возникнуть в любом месте и в любое время.

Этому он и был сейчас свидетелем.

Как же он ненавидел свою правоту. Кто знает, может, в беспечном океане лжи живется гораздо спокойнее?

— Берите его!

Решимость и стойкость вернулись к Кабрильо без минутного промедления. Он выскочил из-за труб и пустил три длинные очереди, попав ползущему ему навстречу бандиту в грудь и левый бок. Тут же с левой стороны на Хуана обрушился град пуль — это компания из четверых террористов попыталась отомстить за своего убитого товарища. Однако команда Линды с ними быстро разобралась. Кабрильо побежал вперед, намеренно не переставая отстреливаться, чтобы заставить преступников раскрыть свои позиции. Его солдаты были к этому готовы и тут же поддержали его. Во второй раз с момента начала атаки на платформе воцарился полный хаос.

Это был самый ожесточенный рукопашный бой, в котором Хуану когда-либо приходилось участвовать. Пули пролетали в миллиметрах от него, он чувствовал их горячее дыхание. Хуан перелетел через пустую бочку для нефти и, спрятавшись за нею, пополз дальше. Бочку тут же прошили из штурмовых винтовок.

Линда заметила одного из повстанцев, целившегося в Хуана, и выстрелила в него, но промахнулась, и тот стремглав бросился за кучу труб. Она выбежала из укрытия и погналась за ним. Ее жертва удачно спряталась: трубы разной величины лежали сваленные и перекрещенные, предоставляя ему обзор во всех направлениях. Линда его не видела.

Осознавая, что в любую секунду может угодить в ловушку, Линда начала медленно отступать. Взгляд ее не задерживался на одном объекте более секунды, поскольку бандит легко мог обойти ее с фланга.

Она обогнула круглую вертикальную трубу, походившую на водосточную. Вдруг чья-то рука схватила дуло автомата и с силой дернула, заставив ее распластаться на земле в неуклюжей позе. Сейчас она ожидала удара. Как позволила она себе допустить эту глупую ошибку! Это будет стоить ей жизни.

Вдруг проревел выстрел. Словно из пушки. Лицо повстанца исказилось, будто восковая маска. Подняв глаза, Линда увидела в нескольких футах перед собой огромные ботинки Джима Гибсона. В его руке дулом вверх был зажат здоровенный револьвер. Из дула все еще вырывалась тоненькая струйка густого черного дыма.

— Строго говоря, моей ноги здесь и не должно быть. Вы мне запретили. Однако я всегда думал, что правила и запреты созданы лишь для трусов. — Он протянул ей свою широкую ладонь и помог подняться на ноги. — Как вы, милочка?

— Да меня только что спас самый настоящий ковбой. Думаете, как я могу себя чувствовать?

Зная каждый болт, винт и сварочный шов на платформе лучше собственных пяти пальцев, Джим Гибсон безошибочно вывел Линду из этого лабиринта. Когда они добрались до входа на вышку, Линда вдруг осознала, что раскаты выстрелов прекратились.

Она осторожно осмотрелась. Пятеро террористов стояли совсем неподалеку от них: руки с винтовками высоко подняты над головами. Однако они не увидели еще двоих, висевших все это время на страховочной сети и только что взобравшихся на платформу.

— Хуан, все кончено, — произнесла она в микрофон.

Хуан выскочил из укрытия. Не выпуская преступников из цели, он метнулся к Линде и ее спутнику, крича на ходу:

— Ложитесь. Живо!

Линда помогала остальным укрывать брезентом убитых. Солдаты освобождения разыскивали своих товарищей, помогали раненым. Хуан связывал уцелевших террористов. Закончив, он связался с кораблем.

— «Номад» — «Орегону». Задача выполнена. Повторяю, задача выполнена.

— Прекрасно слышал тебя в первый раз, — протянул Макс. — Пусть я и старше тебя, но еще не глухой. — Помедлив еще секунду, он добавил: — Отлично сработано. Я в тебе ни секунду не сомневался.

— Спасибо. Ну, как у нас дела?

— Майк вырубил электростанцию. С нескольких танкеров на терминале нефть продолжает выливаться в океан. Однако поток ее не такой мощный, как на вышках.

— Линк готов?

— Мы подали ему сигнал готовиться, как только Майк отключил генераторы. Так что спускаем его команду прямо сейчас.

Силовым приводом, по строению похожим на катапультирующее устройство в воздушных суднах, черную прорезиненную лодку вытолкнуло по выдвижному трапу из лодочного отсека «Орегона» прямо в океан. Такого типа лодки V-образной формы производились в Ванкувере. Ей было под силу мягко и проворно преодолевать волны любой величины на скорости почти сорока узлов, которую обеспечивали ее два мощных забортных двигателя.

Линк стоял у руля. Джери Поласки находился у него слева. Оба надели бронежилеты поверх экипировки. Более того, вокруг них, почти до середины лодки, был установлен защитный экран из пуленепробиваемого стекла. Так что пока они чувствовали себя полностью неуязвимыми. У ног они поставили внушительных размеров ящик с винтовками «Беретта» пятидесятого калибра. Это были чуть ли не самые совершенные винтовки в мире, приспособленные для стрельбы на дальние расстояния.

Команде «Орегона» пришлось назначить две группы для устранения террористов на нефтяном терминале, поскольку окрестные воды были настолько запружены токсичной нефтью, что ни один здравомыслящий капитан ни при каком условии не направил бы свой корабль прямо в самое сердце нефтяного пятна: двигатели и жизнеобеспечивающие системы тут же вышли бы из строя.

По той же причине «Орегон» теперь не мог воспользоваться своим сверхсовременным вооружением, поскольку иначе весь нефтяной комплекс взлетел бы на воздух.

Линк и Ски на всех парах неслись к огромному танкеру, стоящему на якоре около пирса, лишь слегка замедлив ход, когда лодка заскользила по нефти. Слой ее был не менее шести дюймов в толщину, и, хлюпая, она приставала к понтону лодки липкими комьями. К счастью, ни до одного из двигателей ей было не добраться. Иначе лодка, как минимум, встала бы на месте.