Страница 9 из 68
Как сказал Роланд, астрономы могут в наши дни заглянуть довольно далеко, используя нейтринную астрономию и гравитационное сканирование. Как только минуешь протогалактические ядерные объекты, которые традиционно называются квазарами, вообще почти ничего нельзя разглядеть. Все, что находится на таком расстоянии, становится удаляющимся красным призраком, который стремительно убегает почти со скоростью света. Если можно представить себе, что у Вселенной есть граница, то вот она! Но есть и что-то за этими пределами.
Возьмите любую точку отсчета в сегодняшней Вселенной, вообще любое место. Если оттуда начать путешествие в любую сторону — только надо все время помнить: на скорости, которая превышает скорость света, — то вы начнете двигаться обратно во времени. Если перевалить за предел — можно застать момент Сотворения Мира.
Я старательно вглядывался в рисунки Винвы и, действительно, заметил толстую линию, которая связывала метагруппы. Роланд и я стали раскладывать листы друг за другом, иногда обращаясь за помощью к Винве.
— Видишь, Джейк? Межгрупповая дорога вливается сюда на Андромеде и выходит обратно в том же месте. Давай назовем ее межгалактической сквозной Космострадой.
— А если ты по ней едешь, — сказал я, — то… погоди-ка. Местная группа соединена с другими галактическими скоплениями? Или мы просто едем по своему собственному пути?
— Не знаю. У нас масса времени, чтобы это проверить. Может оказаться и так, что внутригалактическая и межгалактическая на этом отрезке становятся одной и той же дорогой.
— О’кей. Тогда, чем бы ни была эта большая дорога, мы должны поехать по трансгалактическому расширению на Андромеду, чтобы оказаться на ней. По пути мы проезжаем через эти маленькие шаровидные галактики. Ты не знаешь, как их называют?
— Это просто номера в новом общем каталоге.
— Неважно. Ладно, вот тут ты выезжаешь на Андромеду. Видимо, в этот момент можно сделать выбор — отправиться ли дальше по местным дорогам в эти галактики или перепрыгнуть в следующие группы или метагруппы, кто их разберет…
Роланд снова наполнил свою кружку.
— Да, похоже на то.
Я откинулся назад и закурил большую глиняную трубку, которую кто-то мне протянул… но вряд ли она была набита табаком.
— Так что все это означает?
— Скажем, так, — задумчиво произнес Роланд, — если путешествуешь по главной дороге между скоплениями галактик, то будешь скакать во времени назад прыжками в биллионы лет.
— Угу, — Я пустил клуб дыма из трубки, — Угу. Но можно ли быть в этом уверенным?
— Нет. Но сложи все то, что мы знаем о Космостраде, вместе с легендами, которые посвящены тебе, тогда все обретает свой смысл. — Роланд помотал головой — наверное, чтобы привести в порядок мозги. — Но я же ни черта не знаю, — признался он жалобно заплетающимся языком. Юный телеологист был еще пьянее, чем я думал.
— Мне кажется, что во всем этом есть абсолютный смысл, — сказал Фитцгор, — И мне до чертиков хочется с вами поехать.
— А куда я еду? — осведомился я.
— К моменту Сотворения Мира, парень, — просветил меня один из лесорубов.
Я ткнул пальцем в каракули Винвы:
— До конца этой дороги что-то уж больно далеко, — и пододвинул Фитцгору один из листов.
— Посмотри на карту местной группы. На Андромеде надо выехать на большую дорогу. А если посмотреть сюда, то получается, что надо проехать примерно 10 тысяч световых лет по галактической опоясывающей трассе до края Млечного пути. Сколько кликов дороги это должно занять?
— А разве в поэме-путеводителе об этом ничего не говорится? — спросил Фитцгор.
— Дарла все еще работает над переводом, — я пожал плечами. — Как бы там ни было, вот отсюда надо выехать на трансгалактическое расширение до этой маленькой кляксы вон тут. Эй, Роланд! Как ты думаешь, что это может быть такое?
— Э?
— Проснись. Что это за клякса?
— А-а-а… это, скорее всего, — ик! — неоткрытое галактическое звездное облако. Такой ми-и-ик-милень-кий мостик для Андромеды.
— Да, но даже с учетом этого, прыжок составит около миллиона световых лет.
— Возз…можно… Дай-ка мне кувш-ш-шин, ладно?
— Слушай, омлет по-китайски[4], неужели ты сможешь все это выпить? — поинтересовался лесоруб размером чуть не с гору.
— Не называй меня омлетом, ты, бревно.
— Полегче, сынок. Я тебя не хотел обидеть.
— Тогда заткнись… и дай мне этот… кувшин… а то я тебя научу кое-каким манерам…
— Что ж, во мне ты найдешь весьма понятливого и усердного ученика, парень, в любой момент, когда ты захочешь преподать мне урок.
— А по мне, — Роланд пытался встать на ноги, — и сейчас неплохое время… не хотите ли выйти со мной на воздух, сэр?
— Куда, например?
— Ой, а это рифмуется, — Сьюзен сморщила нос в улыбке. — «Выйти. Со мною, сэр — куда, например?..» — она словно пропела эти слова.
— Ох, Роланд, — Джон развел руками. — Сядь. Едва ли твоя честь была задета.
Сьюзен рассмеялась.
— Задета? — спросил я. — Интересно, почему говорят «задета», а не просто «побита»? — я затянулся и выдохнул дым. — Никогда не понимал такого высокого стиля.
Роланд и лесоруб, поддерживая друг друга, покинули наше общество.
— Итак, продолжим…
У выхода из бара кто-то упал или кого-то швырнули со страшным грохотом. Фитцгор обратился ко мне:
— Ты что-то начал говорить, Джейк?
— А? А, конечно. Я хотел спросить — слышал ли кто-нибудь о портальном прыжке на такое расстояние?
— Вряд ли. Но кто знает?
— Кой черт сидит в этой траве, которой вы набиваете трубку? Если, конечно, можно узнать.
— «Травка путешествий», мы ее так называем.
— Травка путешествий. Я такое дерьмо уже вдыхал.
— Неплохо, правда?
— Замечательное дерьмо, если быть точным.
— Выпей еще пива, Джейк, — предложил Фитцгор, наполняя мою кружку.
— Не возражаю, спасибо, — я снова зажег трубку длинной кухонной спичкой, — Э-э-э… твой приятель-то… он, по крайней мере, на пять кило тяжелее Роланда.
— Лайем ему не причинит вреда. Он хороший парень, Джейк. Никого, насколько мне известно, еще не покалечил.
— Ну, тогда все в порядке, — я как следует затянулся из трубки.
Травка на свой лад была очень даже хороша. В горле от нее першило, но она доставляла удовольствие. Во всяком случае, я уже отправлялся благодаря ей в путешествие.
— Давай рассуждать логически, — продолжал я, — речь идет о миллионах километров дороги, может быть, даже биллионах, по которой можно добраться до большой Космострады — или как ее лучше назвать — Автострады красного предела.
Глаза Фитцгора загорелись.
— Замечательное название! — он покрутил головой. — Не так много, Джейк. Разумеется, это был бы долгий путь, но сдается мне, что он зависит от расстояний, которые каждый раз будут покрываться прыжками по галактической опоясывающей трассе, — Он откинулся на спинку стула, — Может быть, там есть и дороги покороче, чтобы срезать расстояние?
Я кивнул.
— Может, и так. И все же… — я вынул трубку изо рта и показал ею на один из рисунков Винвы, — Как насчет самой Автострады красного предела? Сколько таких метаскоплений во Вселенной?
Фитцгор рассмеялся.
— Космология — не моя стихия. Однако осмелюсь предположить, что считать эти галактики надо на биллионы.
— Я слышал цифру в сто биллионов, — кивнул я, — Где-то так… Это было про галактики? Не знаю. Ну хорошо, скажем, двенадцать биллионов… сто биллионов.
— Наверняка это заниженная цифра.
— Да, ну скажем, сто гигагалактик. Пусть мы примем, что в составе такого скопления…
— Ты имеешь в виду скопление или метаскопление?
— Правильно, метаскопление. Итак, решим, что в одном метаскоплении в среднем тысяча галактик.
— Понимаю, к чему ты клонишь, Джейк. Но обрати внимание на такую вещь. Автострада красного предела — это дорога обратно во времени, не обязательно дорога, которая соединяет все крупные структуры во Вселенной.
4
* Лесоруб называет Роланда «Egg Roll», подразумевая блюдо, распространенное в китайских закусочных американских городов, — овощи и креветки, запеченные с яйцом, и тем самым намекая на монголоидный разрез глаз героя. (Примеч. редактора.)