Замужем за миллионером

Жар бросился ей в лицо, но Карина понимала: вот он, решающий момент. Тест. Если она устроит истерику, убежит, второго поцелуя не будет никогда. В их отношениях приоткрылась какая-то дверь, и он не знает, что делать. Его к ней тянет, такое подделать невозможно. Ее пристальный взгляд опустился вниз, к его выпирающему члену. Да, и скрыть невозможно тоже.

Карина решилась играть по-крупному и выложила на стол все, что имела:

– Ух ты! Ну что ж, по-моему, давно пора. По крайней мере, хоть с этим покончили.

В его пронзительных голубых глазах вспыхнуло изумление. Кажется, он никак не мог подобрать подходящих слов.

– С чем?

Карина тихонько рассмеялась и опустила голову, насмешливо изображая смущение:

– Господи, Макс, а чего ты ожидал? Я разозлилась, взбесила тебя, а между нами ведь давно что-то было. Естественно, рано или поздно мы должны были попробовать. Теперь с этим покончено, можно забыть. Так?

Сердце у Карины разрывалось от горя, но головой она понимала: нужно притворяться до конца, как бы ни было горько. Если Макс решит, что она вообразила, будто этот поцелуй что-то значит, он исчезнет из ее жизни быстрее, чем фокусник достает кролика из шляпы. Рисковать нельзя. Теперь – нет.

Теперь она понимала: ей по-прежнему хочется большего.

Его глаза словно пытались сорвать ее тщательно продуманную маску, но она твердо выдержала этот взгляд.

– Это я виноват. Я вообще не должен был к тебе прикасаться. Прости. Я… я не знаю, что на меня нашло.

Карина махнула рукой, хотя его слова резанули, будто бритвой.

– Не нужно извиняться. Нам обоим нужно было как-то сбросить сексуальное напряжение. Давай забудем.

– Ты этого хочешь? – тихо спросил он.

– Конечно, – ответила она ослепительно сияющей улыбкой. – Пусть тебе это послужит уроком – с этих пор не лезть в мою личную жизнь. Никаких больше угроз и запугиваний тех, с кем я встречаюсь. Понял? – (Макс поморщился, но кивнул.) – Вот и отлично, а теперь мне пора.

– Нет. – (Это слово сразу ее остановило.) – Я не позволю тебе вести машину в такую погоду. Останешься ночевать.

– Ничего со мной не случится. Дождь уже стихает, я поеду осторожно.

– Нет, – повторил он не терпящим возражений тоном и покачал головой, словно разгоняя остатки тумана. – У меня куча спален для гостей. Одежду я тебе найду. Посиди у огня, я сейчас вернусь.

– Но…

Макс скрылся в коридоре. Карина вздрогнула и закрыла лицо руками. Ни за что она здесь не останется. На всю ночь? Она же не выдержит, прокрадется на цыпочках в его комнату и соблазнит его. Особенно теперь, когда она уже попробовала, каково это на вкус. Грубый мускусный запах, жесткая щетина, царапающая нежную грудь, шелковые касания языка, когда он по-хозяйски накрывает ее рот губами, тонкий, обжигающий привкус коньяка…

Карина отогнала от себя это воспоминание. Нельзя допустить промах. Нужно дождаться, когда она останется одна, и все обдумать. Составить новый план. Сейчас же нужно, чтобы Макс чувствовал себя как можно спокойнее и в полной безопасности.

Карина прошла в гостиную и уселась на толстый кремовый ковер перед камином. От огня стало тепло, она расслабила мускулы, стараясь унять сердцебиение. Рокки опять проскользнул в гостиную и плюхнулся на пол рядом с ней. Бормоча успокаивающие слова: «Ты мой красавчик!», она погладила его рваное ухо, нащупала пальцами самое чувствительное место, и вскоре Рокки уже был наверху собачьего блаженства.

Карина призналась себе, что немного завидует.

– Надевай. – Макс сунул ей в руки огромную футболку, теплые носки и фланелевый халат. Рокки задрыгал лапами и протестующе зарычал. Карина засмеялась, еще раз почесала ему живот и пошла переодеваться.

Ее взгляд сразу отметил изысканность интерьера. Максу, как и Майклу, «Милая Мэгги» принесла целое состояние, и в убранстве его дома заметны были и состоятельность, и хороший вкус. Все в комнатах так и кричало о том, что здесь живет одинокий мужчина, – от спартанской обстановки до полностью укомплектованного бара и игровой комнаты. Телевизор был размером с экран кинотеатра, вокруг стояли удобные кожаные диваны и кресла с откидными спинками, с подставками для пивных кружек. Быстрого взгляда на кухню было достаточно, чтобы разглядеть сверкающую чистотой керамическую плиту, шкафчики вишневого дерева и столовые приборы из нержавеющей стали. В раковине ни одной тарелки. Или у него есть экономка и горничная, или он каждый вечер ужинает вне дома.

Карина быстро переоделась, вернулась в гостиную и снова села на то же место. Дрова потрескивали, она вытянула ноги, поплотнее укутала колени халатом и стала смотреть на огонь.

Взгляд Макса сверлил ей спину, но она молчала. Пускай первым заговорит. Рокки привалился к ней, зевнул во всю пасть и пристроил здоровенную башку ей на колени.

– Ты была права. – В его словах слышалось невольное уважение.

Она вопросительно наклонила голову к плечу и посмотрела на него:

– Насчет чего?

Макс сидел в кожаном кресле с рюмкой коньяка на подставке у локтя. Он всматривался в ее лицо, словно обдумывая ответ.

– Насчет Лоры. Она сразу же невзлюбила Рокки.

– Говорила же тебе, – скрыла довольную ухмылку Карина.

– Как ты догадалась?

– Видела на парковке, как она до смерти перепугалась бездомной собаки. Тут и проявилась ее истинная сущность. Она не привыкла к детям, собакам, беспорядку. Она судит только по внешности, ясно же было, что от такой собаки, как Рокки, у нее истерика будет.

– Да, у тебя всегда было чутье на людей. – Он сдавленно хохотнул и глотнул коньяка. – Помнишь ту школьную подругу Джульетты? Ты ее мигом раскусила.

Этот случай сразу же всплыл в памяти, и Карина улыбнулась:

– А я и забыла уже. Я знала, что она только притворяется подругой, чтобы подобраться поближе к Майклу.

– Майкл-то был не против. Она секси.

– Ой, ради бога! – закатила глаза Карина. – Тебе все секси, было бы только женского пола и на двух ногах ходить умело. Проницательностью ты никогда не отличался.

– Не соглашусь. А Джульетта-то как разозлилась. В наказание запретила Майклу с ней встречаться – пусть обоим будет хуже.

– Джульетта не привыкла, чтобы ее использовали. – Карина вздохнула и уткнулась подбородком в колени. – А я так натренировалась, что могла распознать обман за милю.

– Кто же тебя обманывал?

– Глупые мальчишки. Каждый раз, когда в школе в меня влюблялся какой-нибудь мальчик и приглашал на свидание, оказывалось, что он просто так подбирается к Венеции или к Джульетте. – Она принужденно рассмеялась, хотя до сих пор ей было больно вспоминать, каково это – сознавать, что ее место всего лишь третье. Понимать, что как личность скучна в сравнении с теми, кто обладает эксцентричностью, сексуальностью или острым как бритва умом. Раз за разом Карине напоминали, что нельзя доверять даже простому приглашению на свидание. Она все время подозревала, что ее используют. Но теперь этому конец. Она немало труда положила на то, чтобы обрести уверенность в себе и стать той женщиной, какой всегда хотела быть. Карина пожала плечами, отмахиваясь от ненужных мыслей. – Все идет из семьи. Думаю, это неизбежно, когда у тебя две старшие сестры-красавицы.

– По-моему, ты уже далеко ушла от той девчушки, что никак не могла поверить в себя.

Это замечание ее насторожило. Она еще плотнее закуталась в уютный клетчатый халат.

– Знаю. Поэтому-то мне было так важно приехать в Америку. Дело не только в работе в «Милой Мэгги» – мне нужна была свобода, чтобы понять себя. – Мерцающее пламя согревало, и таким же теплом светились глаза Макса. Словно он все понимал и сам через это прошел. – Когда я пыталась искать свою дорогу в жизни, родственники всегда были начеку, всегда были готовы вытащить меня из любых неприятностей. Где уж тут совершать собственные ошибки. Каждого, кто приглашал меня на свидание, тщательно проверяли, училась я тому, чему скажут, и мне стало казаться, что я потеряла свой путь. А теперь я могу расти и изучать жизнь как захочу. Я просыпаюсь в своей квартире, и мне никого не надо ублажать, кроме себя самой. Я сама зарабатываю деньги, сама плачу аренду, и мне не нужно ни извиняться, ни оправдываться.