Жаркие горы

Генерал встал. Бурлак сразу замолчал, поглядывая на него.

— Скажу прямо, товарищи, оценивать эту фигуру надо правильно. Без шапкозакидательства. Бандит с военной подготовкой — явление опасное. Знания специалиста в сочетании с тактикой налетчика часто делают действия банды Кадыра непредсказуемыми. Опрометчиво кидаться на такого врага нельзя. Думайте, товарищи офицеры, над каждым своим шагом. Особенно часто Кадыр использует минно-взрывные средства и горную артиллерию. Решительный. Требует от банды быстроты маневра. Жесток. Предпочитает удары из-за угла и стремительные отходы. Пути отхода перекрывает засадами.

— Мрачная фигура, — заметил командир роты капитан Уханов. — Личные приметы известны?

— В плен взять хочешь? — спросил Санин. — Одобряю желание. Есть у тебя его приметы, Бурлак? Доложи.

— Высокий, худой. Прямой лоб. Большой нос с горбинкой. Усы. На левой щеке от уха до подбородка тонкий шрам. На правой руке нет мизинца.

— Угадаешь, Уханов? — спросил генерал.

— Так точно. Только бы встретить.

— Пошли дальше, — распорядился Санин.

— Особая бандгруппа. Командир Мухаммад Панах Сайд Муртазы. Родился в 1951 году в кишлаке Кокан провинции Парван. Отец — муллави Исмаил. Дед — Сайд Хосейи — был членом шайки грабителей, которую возглавлял известный в тех краях Хабибулла Джасур. К сведению, Джасур — в переводе значит «буйный, яростный». Панах окончил начальную и среднюю школы в уезде Души. В 1970 году поступил в школу «Зокур» уезда Поли-Хумри. В 1971 году примкнул к группировке Гульбеддина. С тех пор всеми средствами увеличивает свое богатство и влияние в движении, которое финансируют американские спецслужбы. При банде Папаха постоянно находятся два кинооператора-француза. Они снимают налеты банды на кишлаки, сцены расправ с населением. Фильмы передаются американцам. Те в свою очередь перепродают продукцию буржуазным средствам массовой информации. Именно Панаха Гульбеддин долгое время использовал в качестве начальника охраны своих плантаций в Пакистане, в зоне «золотого полумесяца».

— Ты поясни, что за плантации, — посоветовал Санин. — Или в справке этого нет?

— В справках, которые готовит ваш штаб, есть все, товарищ генерал.

— Ну-ну, Бурлак! — воскликнул Санин. — Надо же, как тонко похвалил! Далеко пойдешь, комбат!

Офицеры довольно заулыбались. В умении подковырнуть комбат и генерал стоили один другого.

— У Гульбеддина на территории Пакистана, в районе от Парачипара до Читрала, размещен ряд плантаций наркотического мака и конопли. Это сырье для наркотиков. Бизнес на этом зелье дает мафии душманских главарей миллионы долларов ежегодно. Службу безопасности мафии и обеспечивал Панах.

— Разреши пару слов, — скромно сообщил о своем желании генерал.

— Да, пожалуйста, — сказал Бурлак и обратился к аудитории: — Потише, товарищи офицеры.

— Чтобы вы яснее представляли размах бизнеса на наркотиках, — произнес генерал, — назову некоторые цифры.

Он полистал записную книжку, нашел нужную страницу.

— Вот. В зоне «золотого полумесяца» работают около двадцати предприятий, изготовляющих гашиш, марихуану и другую отраву. Они обеспечивают примерно восемьдесят пять процентов поступления героина в Западную Европу, около половины наркотиков, которые завозят в Соединенные Штаты. Гульбеддин крупный, но не единственный поставщик отравы. «Героиновым королем» в западной печати называют душманского главаря Гилани. Он контролирует огромную сеть опиумной мафии. Так что Панах не обычная пешка в бандитских акциях. Здесь, в Афганистане, он, ко всему, представляет интересы торговцев наркотиками. Это тоже имейте в виду.

Генерал отложил записную книжку, спросил Бурлака:

— У вас есть еще что сказать? Продолжайте.

— Есть еще один фигурант, — сказал комбат. — Мухаммад Сайд Падшах Мухаммад. Родился в кишлаке Сефидчахор уезда Пандшер провинции Парван. Богатый бездельник. Учился, но не окончил ни одного учебного заведения. Отец был генералом королевской армии. Сайд Падшах имеет большие связи в реакционных военных и религиозных кругах. Пользуется доверием вождей эмиграции. Является заместителем Хайруллохана по военным вопросам. Банда пополняет свой бюджет за счет жестоких поборов с населения. Налагает штрафы на кишлаки за общение с «красными». Полагаю, что Сайд Падшах может получить позиции в ущелье Торатанги.

Бурлак отложил бумаги. Оглядел офицеров.

— До обеда прошу внимательно изучить обстановку по материалам, которые выдаст начальник штаба. Детально разберитесь в рельефе и особенностях местности района. Особое внимание командира первой роты — ущелье Шинкутал. Вам ясно, капитан Уханов?

С места тяжело поднялся широкогрудый офицер с мрачным выражением лица. Ответил глухим басом:

— Так точно.

— Садитесь. Командиру второй роты освоить Торатанги. Ясно, капитан Ванин?

— Так точно, — голосом опередив вставание, доложил легкий, быстрый в движениях офицер.

— Садитесь. Капитан Щурков, вам остался Ширгарм. Главное направление. Думаю, вы уже догадались.

— Так точно, — рывком поднявшись, ответил Щурков. Худенький, жилистый, он был ростом меньше других офицеров, но все знали мнение комбата: мал золотник, да дорог.

Генерал встал и вышел из-за стола. Сказал задумчиво:

— Гляжу я на вас, товарищи, и думаю: трудно Бурлаку с вами. Верно? Все ротные — капитаны. Все — зубастые. Управу-то он на вас хоть имеет?

— Он имеет, — густо прогудел Уханов. — Он такой.

— И все же надо облегчить положение комбату. — Генерал молча оглядел аудиторию. — Короче, этот вопрос обсуждался в Москве, и там его решили. Капитану Бурлаку присвоено звание майора.

Все загудели, заулыбались. Бурлак, удивленный неожиданной и приятной для него новостью, растерянно смотрел на генерала. Тот вынул из кармана пару новеньких майорских погон и протянул комбату.

— Владей, Александр Макарович. Поздравляю!

— Тут бы не помешало и другое, — раздался чей-то озорной голос.

Генерал среагировал мгновенно:

— Тут-то как раз и помешало бы. Бурлак! Чтобы ни-ни!

Сразу все стихло. Генерал взял у комбата указку, которую тот так и не оставлял, подошел с ней к ящику с песком.

— До Дарбара, товарищи офицеры, сто двадцать километров. Прогулка для ваших машин на три часа. Верно, товарищ майор?

— Так точно, — ответил Бурлак, еще до конца не относя к себе новое звание.

— А идти вам дано три дня. Восемьдесят километров по «зеленке» — за один день. На остальное — два дня. И главная задача — дожить до Дарбара. Дожить во чтобы то ни стало.

Бурлак усмехнулся:

— А кто воевать будет, товарищ генерал-майор?

— Ты и воюй. Но помни главное — дожить до Дарбара. Других задач не ставлю. При этом советую помнить: сопровождение колонны — дело… — Генерал вдруг замолк. Улыбнулся, тряхнул головой: — Чуть не сказал «почетное». Но об этом замполит скажет. Он у вас новый. Три дня уже есть? Ну, вот и не стану у него хлеб отбивать. Только напомню: дело опасное, сложное, ответственное. Разделить всю ответственность за исход операции мне с вами не дано. Нести большую часть ответа положено единоначальнику. Остальное вам — пропорционально. Зато две другие категории зависят от вашего командирского искусства. Надо напряженно думать и чисто работать, чтобы любой риск свести до минимума. Предстоит подготовить техническое обеспечение операции. Организовать взаимодействие по времени и рубежам. Продумать мелочи. Уменьшить сложность насколько возможно. Это ваше дело, товарищи офицеры. Ваше!

Они вышли из класса втроем — Санин, Бурлак и Полудолин.

— Чаем напоишь? — спросил генерал и, закинув руку, крепко растер шею. — Жмет что-то сегодня. Одна надежда на твой чайник.

— У меня самовар, — скромно похвастался Бурлак.

— Да ну! — обрадовался генерал. — Говорил ведь кто-то — не поверил. А от самовара уезжать — просто неумно.

— Козюрин! — крикнул Бурлак. — Самовар!

Они расположились в штабе батальона. На стол вместо скатерти набросили чистую, хорошо проглаженную простыню. В глиняных плошках поставили фруктовый сахар, изюм, инжир. Появились из сусеков комбата чайные чашки Дулевского завода — широкие, веселые, расписанные золотыми цветами.