Вторая гробница

Когда рано утром Говард прибыл к обозначенному месту, он сделал неожиданное открытие: полоса, которую он прочертил на песке каблуком в первую ночь и которая исчезла на следующий день, появилась вновь. Она отчетливо указывала в юго-западном направлении на отвесные скалы, и, когда Говард посмотрел в ту сторону, он увидел на утесе фигуру, пропавшую сразу же, как только он ее заметил.

Несмотря на то что ступни Картера все еще болели, он взбежал по тропе, которая вела через горы, на противоположную сторону, в Дейр-эль-Бахри. Уже несколько недель ему никто здесь не попадался на глаза. Кто же бродил там в такую рань?

Добравшись до самого верха, Говард осторожно выглянул из-за края утеса. Глубокие скальные расщелины представляли собой отличное укрытие для того, кто хотел спрятаться. Вдруг из-за расщелины вышел человек.

– Спинк! – испуганно вскрикнул Картер. – Я уж думал, мне мерещится дьявол. Но, впрочем, разница не так уж велика. Почему ты не на войне и не сражаешься за Англию?

– Н-да, ты еще спрашиваешь. – Спинк широко улыбнулся. – Собственно, я тебе обязан тем, что война меня обойдет стороной. – При этом он ткнул пальцем в искалеченную ногу, из-за которой хромал при ходьбе. – А ты? Или ты слишком труслив, а?

Нескольких слов хватило, чтобы вспомнить о старой вражде. Картер и Спинк ненавидели друг друга с их первой встречи в Сваффхеме, и, казалось, ненависть эта не кончится, пока один не убьет другого. Когда они стояли на краю утеса друг против друга как два гладиатора, то думали об одном и том же, но никто не решался первым сделать шаг. И вдруг Картера охватил необъяснимый страх. Он не боялся, что Спинк сбросит его с утеса, он боялся, что сам столкнет Спинка вниз и станет убийцей.

Из Долины царей вдруг донесся пронзительный крик:

– Картер-эфенди! – И оба мужчины озадаченно посмотрели вниз. Размахивая над головой бумагой, к ним бегом приближался посыльный.

В тот же момент напряжение ушло с их лиц, хотя каждый понимал: противостояние всего лишь отложено.

– Еще увидимся, Спинк! – фыркнул Картер и, повернувшись, побежал навстречу посыльному. Спинк отправился в противоположную сторону, в Дейр-эль-Бахри.

Говард уже думал, что на войне о нем совсем забыли. Теперь в руках он держал письмо от британской военной администрации, которая предписывала ему безотлагательно явиться в военный штаб в Каире.

Британские военные получили в свое распоряжение шикарный отель «Савой». Там, где еще недавно обходительный персонал гостиницы прислуживал знатным постояльцам, теперь бродили солдаты с винтовками. Вместо запаха духов и сигарного дыма отныне разило ваксой и оружейным маслом.

На Картере, как обычно, был тропический костюм, бабочка и панама, под мышкой – хлыст, точно такой же, как он когда-то видел у лорда Карнарвона.

Полковник, проводивший регистрацию, прищурившись, посмотрел на чудака. После того как Говард сообщил сведения о себе, полковник задал вопрос:

– А где вы служили до сих пор, мистер Картер?

– Служил?… Я служу лишь фараону Тутанхамону.

Полковник смущенно взглянул на него.

– Так-так. А на чьей стороне сражается ваш фараон Тут…

– Тутанхамон!

– Ну ладно. На чьей стороне он сражается?

Картер склонился над столом, так что полковник недовольно отпрянул, и тихо ответил:

– Знаете, майор, это не так-то просто установить. Фараон не особо разговорчив. Он окружил свою личность сплошными тайнами. Неизвестно даже его происхождение. Доподлинно можно лишь сказать, что он в двенадцать лет женился на тринадцатилетней вдове.

– И зачем вы мне все это рассказываете, мистер Картер?

– Вы же меня об этом спросили, майор!

– Полковник!

– Все равно. В любом случае я готов защищать свою родину от врага. Ибо я патриот, майор!

– Великобритания оценит это по достоинству, – ответил полковник и начал раздраженно рыться в бумагах, разбросанных по столу.

В этот момент в комнату, которая в лучшие времена служила курительным салоном, вошел статный генерал в мундире с орденскими знаками над левым нагрудным карманом. Весь его вид внушал трепет. Картер с удивлением наблюдал за четким ритуалом приветствия, чем-то напоминавшим утреннюю гимнастику. Потом генерал повернулся к Говарду, приложил ладонь к козырьку и сказал:

– Сэр Джон Максвелл! Мы знакомы, мистер Картер!

Картер вскочил, переложил панаму в другую руку и попытался по-военному отдать честь, но выглядело это более чем жалко.

– Сэр Джон Максвелл из Фонда исследования Египта? – не веря своим глазам, пробормотал он. – В такой униформе я вас и не узнал бы, сэр.

Не без гордости генерал оглядел себя и разгладил ткань цвета хаки. Потом, видимо, в порыве самоиронии он сказал:

– Да. Видите, мистер Картер, эта униформа может сделать представительным даже такого маленького человека, как я.

– Сэр, вы шутите.

Джон Максвелл поднял руку, как бы возражая.

– Знаете, многим так называемым патриотам униформа дороже, чем родина.

Пока они беседовали о войне в целом и о достоинствах униформы в частности, в комнату вошел еще один военный. Его звали полковник Нейл Малколм, он занимал высокую должность при генеральном штабе. В военных кампаниях он объездил всю Африку и выделялся двумя характерными чертами. Одна была как раз свойственна человеку в ранге офицера генерального штаба, но вот другая – совсем нет: Малколм был необычайно храбрым человеком, но в то же время питал особую слабость к археологии. Если бы он не стал офицером, то, как он сам говорил, взял бы в руки лопату.

Моментально возникла жаркая дискуссия на тему выдающихся успехов английских археологов, в то время как враги – имелись в виду прежде всего немцы – остались в этой области далеко позади.

Наконец Нейл Малколм спросил Говарда:

– И какой задачей вы сейчас занимаетесь, мистер Картер? Как я слышал, вы по-прежнему проводите раскопки по поручению лорда Карнарвона в Долине царей?

Говард смущенно кивнул и ответил:

– Мое задание секретно, сэр.

– Секретно? – Максвелл и Малколм, которые до этого момента вели ни к чему не обязывающий разговор, теперь наседали на Картера, а тот чувствовал себя так, будто на него наступали две армии. Говард взглянул на строгие лица.

– Секретно? – повторил Малколм.

Если бы Говард предполагал, какую реакцию вызовет простое слово «секретно» у взрослых мужчин, он, несомненно, употребил бы другое.

– Я ищу гробницу забытого фараона.

Генерал и полковник в недоумении переглянулись.

– Забытого фараона? Вы не хотите назвать нам его имя? Тут пришел на помощь полковник за регистрационным столом:

– Его зовут Тут…

– Тутанхамон, – поправил Картер. – Я несколько лет ищу его следы и чувствую, что он уже близко.

– И где же вы надеетесь его найти? – заволновался Малколм. Картер ухмыльнулся.

– Где-то в Долине царей. Точные данные, как я уже говорил, секретны.

– Насколько секретны? – осведомился полковник Малколм.

– Так секретны, что примерное расположение гробницы находится лишь в моей голове.

– И вы не готовы поделиться своей тайной?

– Полковник, вы бы согласились выдать место с кладом, который сами нашли?

– Нет, – ответил Малколм, – вы правы. Не раскрывайте нам своих тайн. – И, повернувшись к полковнику за регистрационным столом, добавил; – Откомандируйте немедленно мистера Картера в наше «Арабское бюро», в отдел гражданской тайной службы.

– Но это же… – растерянно запнулся Картер.

– Лучшее решение, – заверил полковник Малколм. – для лица, имеющего доступ к секретной информации забытого фараона, вы представляете для британской короны большую ценность. Ваша область действий – – Долина царей.

Тяжело сказать, кто над кем больше подшучивал: Картер над британскими офицерами или они над чудаком из Луксора. Война в Египте была далека от жестокости кровопролитных битв между немцами и французами или бомбардировкой Лондона немецкими цеппелинами. Каир, конечно же, был полон солдат, преимущественно это были люди из австралийской колонии, которых сюда доставили кораблями. Но страна на Ниле была далека от войны. Офицеры его величества сражались в ночных ресторанах и запрещенных заведениях за сердца дам легкого поведения, которые просили Аллаха, Изиду, Осириса и других божеств, чтобы война продлилась как можно дольше. А боги словно услышали их призывы: война затягивалась.