Страница 99 из 101
В некоторых современных литературных энциклопедиях (например: «Русская литература». – М.: Дрофа-Плюс, 2007) нет упоминания об Анатолии Иванове. Скорей всего потому, что романы этого писателя вопреки желанию составителей чересчур велики и никак не помещаются в отведенное им место. Оттого их там нет и вовсе. А может, потому, что на страницах «Вечного зова» написана правда, которая режет глаза. Хотя бы вот эта, высказанная отрицательным персонажем, фашистским прихвостнем, бывшим томским жандармом Лахновским, сказанная им в конце Великой Отечественной войны: «Мы будем браться за людей с детских, юношеских лет, будем всегда главную ставку делать на молодежь, станем разлагать, развращать, растлевать ее!.. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов!» И таки сделали. А ведь Иванов предупреждал не просто ради красного словца. Но нет пророков в своем отечестве – они все в эмиграции.
Как бы ни сложилась история России и история новой российской культуры, лет через 100, если не раньше, потомки наши будут искать правду об истории страны и о русской культуре не в «самиздатовских» опусах и макулатуре конца-начала столетий, а в таких произведениях, как «Тихий Дон», «Василий Теркин» и «Вечный зов». То же самое станут делать и иноязычные читатели, поскольку любой народ прежде всего интересует судьба каждого народа, а не тех индивидуумов, что не «ужились» с ним. Человечество никогда не избавится от своих идеалов, особенно когда ему не хватает их как воздуха. И где искать идеалы, как не в лучших произведениях социалистического реализма? Да и вообще – в русской классике. Есть гоголевский персонаж – Тарас Бульба, огромный, неподъёмный и несгораемый (в отличие от рукописей). Что толку обсуждать его – плох он или хорош. Он отлит не только из слов гениального художника, а из самой жизни. Он данность, он ее плоть и дух. То же самое можно отнести и к героям романа «Вечный зов».
Над «Вечным зовом» А. Иванов работал 13 лет (1963–1975). «Главная мысль романа в том, что всякая истина, и обыкновенная, житейская, а особенно социальная, достается людямне просто», – акцентировал внимание автор. Первая книга романа была опубликована в журнале «Москва» в 1970 г., вторая – в 1976-м. Публикации и многочисленные издания этого произведения имели колоссальный, как сказали бы сегодня, коммерческий успех.
Масштабное повествование с множеством действующих лиц и сюжетных ответвлений, в котором показана история нескольких поколений одной семьи, как часть истории всего народа на сломе эпох, позволяет назвать это произведение не только эпосом, но и семейным романом. Автор вслед за А.С. Пушкиным, видевшим в семейном кругу «залог могущества» и человеческого достоинства, особое внимание уделил показу семейных коллизий.
Место действия – Сибирь-матушка, время – с 1906 по 1960-е г. «Сибирский» материал придал этой вещи еще и своеобразный колорит, и этнографическую сочность. В центре повествования история семьи Савельевых, выходцев из далекого сибирского села. Главными героями, как в русских сказках, являются три брата Савельевых: Антон, ФедориИван. На их долю выпали три войны, революция, становление нового общественного строя. Басовой нотой, пронизывающей эту героическую симфонию, является категорическое неприятие собственничества и потребительства, если точнее – буржуазности, не приемлемой русской литературой (включая эмигрантскую) априори. Критики увидели в самом названии эпопеи «концепцию зова жизни», где каждый человек становится личностью только как член социума, коллектива, крестьянского «Mipa».
В начале романа старший брат Антон Савельев подался на заработки в город и там стал подпольщиком. Его арестовывали, сажали в тюрьму, откуда он совершал побеги, приговаривали к расстрелу, но ничто не могло вышибить его из седла – в 1930-е гг. Антон стал крупным руководителем производства, а в 1941 г. за несколько месяцев на пустом месте под открытым небом возвел завод, производивший снаряды для фронта. Директор трагически погиб, спасая людей во время пожара.
Средний брат Федор Савельев в молодости был доверенным лицом кулака-мироеда Кафтанова, совратил Анфису, дочь деревенской повитухи, невесту односельчанина Кирьяна. Женившись на дочери Кафтанова Анне, Федор так и не смог отлепиться от Анфисы, вышедшей замуж за Кирьяна. Он поддерживал с ней связь до начала Великой Отечественной войны, но когда Кирьян добровольцем ушел на фронт, Анфиса дала Федоруу от ворот поворот. Кирьян, потерявший на фронте обе ноги, не захотел возвращаться домой и стал побираться, пока Анфиса не отыскала и не забрала нелюбимого мужа к себе. Видно, таков крест русской женщины – заботиться о защитниках, ставших калеками.
Младший брат Иван Савельев служил у Кафтанова конюхом, в Гражданскую войну побывал и в рядах белогвардейцев, и у партизан. Из-за того, что он отпустил приговоренного к расстрелу односельчанина, белогвардейцы казнили его отца. Федор всю жизнь винил брата в смерти отца, возвел даже на него навет, по которому Ивана в 1930-егг. осудили на несколько лет. Кончилось их противостояние тем, что Иван в немецком тылу застрелил брата, когда тот направил на него оружие. После этого Иван воевал в одном танковом экипаже со своим племянником, старшим сыном Федора Семеном и прославился боевыми подвигами. Иван выжил, а Семен попал в плен, после которого сражался в рядах антифашистского Сопротивления в Норвегии и героически погиб.
Показательно, что роман, в котором слились «глубочайшая правдивость, остроконфликтность, как сама жизнь, психологическая убедительность», некоторые критики уже в XXI в. назвали «пророческой книгой, предсказавшей крушение социализма в России» (В. Юдин).
Кинорежиссеры В. Усков и В. Краснопольский по сценарию А. Иванова 10 лет снимали телесериал «Вечный зов». В 1973 г. в кинопрокат было выпущено 12 серий и в 1982–1983 гг. еще 7. В 2000 г. по новым стандартам был смонтирован 27-серийный фильм. Картина имела огромный зрительский успех, в адрес создателей фильма и актеров шло несметное количество писем, причем не просто откликов, а откровений и размышлений.
И сегодня фильм спорит по популярности с романом. Но часто в блогах встречаются записи вроде следующей: «Взял прочитать только из-за когда-то просмотренного телефильма, все время высматривал нестыковки, попадаются, конечно, но все равно книга лучше фильма; понравилось описание работы в тылу, как они смогли пережить все это?»
Умберто Эко
(р. 1932)
«Имя розы»
(1980)
Всемирно известный семиотик (наука о знаках и знаковых системах как средствах общения), философ, специалист по средневековой эстетике, генеральный секретарь Международной Ассоциации по семиотическим исследованиям, профессор семиотики Болонского университета, Умберто Эко (р. 1932) известен как автор многих философских сочинений («Семиотика и философия языка», «Пределы Интерпретации», «Поиск совершенного языка» и др.). За полвека активной научной деятельности ученый стал почетным доктором двадцати восьми университетов, является членом пяти академий, выступал с лекциями и вел семинары в университетах тридцати стран от Австралии до Японии. Не менее (а среди обычной читающей публики – несравненно более) знаменит Эко и своим литературным творчеством, удостоенном четырнадцати литературных наград. Итальянский писатель и литературный критик написал множество эссе и несколько романов («Маятник Фуко», «Остров накануне» и др.), лучшим из которых стал «Il Nome Della Rosa» – «Имя розы» (1980).
Свой первый роман Эко – блестящий пародист и стилизатор – хотел создать в жанре современного детектива, но как медиевист (историк, изучающий историю Средних веков) поддался искушению профессии и выстроил сюжет на фоне средневекового антуража. Толчком к написанию романа, по признанию автора, стал образ монаха, который отравился, читая книгу. Писатель воспроизвел исторические события первой трети XIV в. Тогда Европу сотрясали политические и церковные раздоры. Апостольский престол находился не в Риме, а в провансальском Авиньоне (авиньонское пленение пап); из-за нескончаемых разногласий и борьбы за власть папа Иоанн XXII отлучил императора Священной Римской империи Людовика IV (Людвига Баварского) от церкви, а тот, в свою очередь, объявил папу еретиком. Тогда же орден францисканцев, поддержанный императором, провозгласил как истину веры положение о бедности Христа, чем вызвал крайнее недовольство папы.