Страница 14 из 27
Судя по старым чертежам, площадь кухни в жилой квартире составляла не менее 8 метров, а обычно 10–12. Два метра в ней занимала плита и столько же – постель кухарки. При наличии прислуги последняя, не имея отдельной комнаты, вынуждена была ночевать вместе с кухаркой в кухне. Няня спала в детской. В плиту обычно вделывали открытые чугунные котлы для мытья посуды или баки для кипячения белья. Правда, это – редкое исключение, так как в подвалах всех доходных домов устраивались прачечные.
Ванны в домах на Офицерской улице имелись лишь в больших многокомнатных квартирах.
По воспоминаниям жителей, Офицерская улица в конце XIX и начале XX века славилась поразительной ухоженностью и порядком. Весь жилой фонд находился в частных руках и по одной этой причине содержался в идеальном состоянии. За его благополучием наблюдали домовладельцы, управляющие домами, дворники и швейцары. Жилые дома всегда добротно окрашивались, большинство парадных подъездов оборудовались специальными козырьками, укрепленными на красивых металлических столбиках. По краю тротуара устанавливались ряды каменных или металлических тумб, оберегавших прохожих от наезда телег и пролеток.
Особенно красиво на Офицерской улице выглядели первые этажи большинства домов. Подъезды и парадные двери содержались в идеальной чистоте. Их регулярно прибирали и полировали. Начищенные до блеска медные и бронзовые дверные ручки ярко сияли на солнце. Большинство парадных дверей изготовлялось из ценных пород древесины, но наибольшее предпочтение на Офицерской отдавали красному дереву.
Подъезды зданий всегда содержались в идеальном состоянии. Здесь главная фигура – швейцар. Они набирались в основном из заслуженных дворников, тех, что пообходительней, состарились на службе и не могли уже выполнять тяжелую физическую работу. При найме швейцара обязательно принимались во внимание благообразная внешность и учтивость претендента на довольно престижное место. Жили они в швейцарской комнате первого этажа дома, убирали парадную лестницу (черную убирали дворники), натирали до блеска мозаичные лестничные площадки, чистили медные ручки дверей. Хозяин выдавал им обмундирование – ливрею и фуражку с золотым позументом. Швейцары пользовались полным доверием жильцов, при своем отъезде из города обычно они оставляли им ключи от квартиры. Швейцары старались как можно лучше обслуживать жильцов и всегда оказывали им всевозможные услуги. Как правило, при приходе в дом незнакомого человека швейцар обязательно спрашивал, к кому он идет, и следил за посетителем.
Располагая квартирами самого различного размера и качества, хозяин каждого дома на Офицерской улице пускал жильцов с разбором, всегда имея в виду их платежеспособность, положение в обществе и благонадежность. При необходимости до заключения контракта он сам или его управляющий наводили нужные справки и собирали подробные сведения о будущем жильце с его старого места жительства.
Справочная книга «Весь Петербург в кармане», составленная в 1851 году Алексеем Гречем, указывала: «…всякое лицо, прибывшее в Санкт-Петербург, обязано владельцу или управляющему домом, а где оных нет – дворнику того же дома или здания, в котором остановился, дать вместе с видом своим на жительство сведения о прибытии и не иначе, как на листке, нарочно для того заготовленном, с верным и подробным в надлежащих графах оного означением о самом себе и с показанием прежнего места своего жительства… Каждое лицо при переходе в Санкт-Петербурге из одного дома или здания в другой также обязано дать владельцу тем домом… сведения о самом себе и о прежнем месте своего жительства…».
Хозяин дома с каждым жильцом заключал торжественное условие (контракт). Договор заканчивался строкой, гласившей: «…Условие сие с обеих сторон хранить свято и нерушимо». На документ наклеивалась гербовая марка, и он скреплялся подписями хозяина и квартиранта. В договоре оговаривалась квартирная плата, зависевшая от величины и удобства квартиры, ее расположения (на улицу или во двор), от высоты этажа. Наиболее дорогими были квартиры во втором этаже, с окнами на улицу (в 1875 году – в среднем 20 рублей в месяц). В первом и третьем этажах в этот же период времени квартира стоила 18 рублей, в четвертом – 16 рублей. Аналогичные квартиры с окнами во двор стоили обычно на 6 рублей дешевле.
Часть получаемой квартплаты хозяин отчислял на необходимые расходы по дому, на жалованье управляющему, дворникам, оплату страховки дома, налогов, на очистку территории и санитарных сооружений.
Управляющий домом – фигура особая. Нанимали его по договору, с обязательным условием «…в устранение могущей случиться растраты месячный за квартиру сбор обеспечивается со стороны управляющего или равным денежным залогом, или надежным поручительством». Что же входило в обязанности этого наделенного немалыми правами человека, энергичного, предприимчивого профессионала? Он обеспечивал «сбор денег за квартиры, ведение денежных или домовых книг, надзор за дворниками и рабочими по дому, наблюдение за чистотою, порядком и благочинием в доме, приискание подрядчиков и рабочих, заключение с ними условий и расплата в размере разрешенной суммы, взнос куда следует поземельных и страховых денег и проч. Управляющий ответствует за все по дому упущения и беспорядки и принимает на свой счет и страх все могущие последовать от того взыскания, налагаемые административными и судейными властями».
В договор с жильцами дома по Офицерской улице входили пункты, обязывающие жильцов по очереди мыть парадную и черную лестницы, лестничные площадки и ежедневно подметать их. Жильцам категорически запрещалось хранить на лестницах и площадках какие-либо вещи, в том числе и по причине опасности пожара. Текстом договора запрещалось жильцам выливать помои и выкидывать мусор вне указанных для этого мест, но отнюдь не в клозетные трубы. Не разрешалось развешивать белье во дворе, саду, на балконах и окнах (для этих целей отводились чердачные помещения). Собак жильцы дома могли выводить гулять, но не иначе как в намордниках.
Конечно, мытьем лестниц и уборкой мусора занимались не сами квартиросъемщики, а специально нанимаемые для этого люди, которых подбирали, естественно, не жильцы, а владельцы домов или нанятые ими управляющие.
Заботами домовладельцев и управляющих поддерживался достойный порядок в домах и на улицах. Муниципальные власти требовательно следили за этим. В настольной справочной книге для господ домовладельцев и управляющих содержались все постановления городской думы, обязательные для хозяев домов. Домовладельцы содержали улицы в надлежащей чистоте вкупе с тротуарами и площадями, примыкавшими к их домам. К восьми утра мостовые и тротуары должны были быть очищены, а затем в течение дня поддерживались в чистоте. Накапливающийся мусор регулярно и своевременно убирался. Зимой тротуары и мостовые у домов обязательно посыпались песком. Летом улицы поливались ежедневно дважды в течение суток: утром – к десяти часам и пополудни – к четырем часам. Сор из квартир, домашние и кухонные отходы, уличные сметки собирались в особые баки утвержденного муниципалитетом образца. Такие баки приобретались за счет домовладельцев. Ежедневный вывоз этих баков осуществлялся специальным муниципальным транспортом.
Владельцы домов обязывались выставлять для дежурства на улицах дворников с особыми бляхами по существующему образцу. Дворники несли дежурство от четырех часов пополудни до восьми утра, сменяясь через четыре часа. Во время дежурства дворники должны были пребывать «на ногах», им запрещалось выполнять в это время какую-либо работу, в том числе даже подметать улицу и тротуары. «Справочник домовладельца» содержал 240 страниц, четко регламентирующих его права и обязанности. Уборка улиц в тот период отнимала много времени, прежде всего потому, что транспорт был конным и его следы регулярно обозначались на проезжей части. Зимой дворники систематически очищали тротуары и проезжую часть от снега. Сбрасывать снег в каналы и реки категорически запрещалось. Его отвозили на специально отведенные свалки. Уборка улиц от снега производилась рано утром, а при снегопадах по нескольку раз в день.