Страница 8 из 18
Война с угличами
В 930-х гг. Киев предпринял ряд внешнеполитических шагов, свидетельствующих о его возросшей самостоятельности внутри державы «светлых князей».
Первой заботой княжеского рода Русской земли было установление (или, может быть, восстановление) контроля над нижним течением Днепра — ключевым участком этой водной артерии, обеспечивавшим жизненно важные связи Русской земли с миром дунайской торговли и византийской цивилизации. Неизбежным следствием этого стремления стало столкновение киевских русов с угличами.
Название этого славянского племени происходит от слова угол. Этноним «угличи/уличи/улучи»[58] чаще всего выводили от северочерноморского «Угла» или от находящегося поблизости «Улучья», в связи с чем историки обыкновенно помещали угли-чей в степную зону днестровского левобережья, где их и можно увидеть на большинстве исторических карт расселения восточнославянских племен. Но это не совсем верно. В IX—X вв. местом обитания угличей был Нижний Днепр, где имелся свой «Угол». В сообщении Ипатьевской летописи под 1183 г., в частности, говорится: «...и стояша на месте нарицаемом Ерель, его же Русь зовет Угол». Чем бы ни считать летописную Ерель/ Угол — рекой Орелью, левым притоком Днепра, как это делал В.Н. Татищев[59], или особой местностью, получившей название от нижнеднепровского изгиба — «улучья»[60], — в любом случае несомненна связь этого названия с низовьями Днепра. В свою очередь Новгородская I и Воскресенская летописи прямо утверждают: «И беша седяще углици по Днепру вниз...» Археологи обнаружили в Нижнем Поднепровье «бесспорно славянские памятники VI—IX вв., склавенского типа»[61].
Расцвет племенного объединения угличей пришелся на IX в. Относящееся к этому времени сочинение анонимного Баварского географа описывает его в следующих словах: «Угличи (Unlici) — народ многочисленный: у него 318 городов» (читай: родовых и племенных городищ).
Тем больше способна сказать нам о возросшей мощи Киевского княжества решительная победа, одержанная над угличами в ранний период княжения Игоря. «Игорь же седяше княжа в Кыеве, мир имея ко всем странам, а с улучи... имеяше рать, — сообщает летопись. — И бе у него воевода именем Свентельд, и примуче уличе, и возложи на них дань, и вьдасть Свентельду». Как видим, предводителем похода против угличей назван Свенгельд, действующий от имени и по поручению Игоря — тогда еще малолетнего отрока. Очевидно, к тому времени Свенгельд уже пользовался в Киеве безраздельным влиянием, которое позволило ему прибрать к рукам угличскую дань.
Сопротивление угличей не было, однако же, сломлено полностью. «И не вдадяшеться един град, именем Пересечен; и седе около его три лета и едва взя», — сообщает летописец. Пересечен — один из 318 угличских «градов» — был, вероятно, главным племенным центром угличей[62].
Победоносное наступление киевских русов вызвало массовое бегство угличей в Буго-Днестровское междуречье. Новгородская I летопись и Воскресенский летописец заключают рассказ о взятии Пересечена замечанием: «...и по сем [угличи] приидоша межю Буг и Днестр, и седоша тамо». Действительно, археологами отмечено значительное увеличение в X—XI вв. количества славянских селищ в Северном Причерноморье[63]. Переселение происходило, по всей видимости, в течение нескольких десятилетий. Возможно, что последним доводом, побудившим остатки угличей оставить Нижнее Поднепровье, было возросшее давление на них со стороны печенегов.
На новом месте угличи оказались соседями другого славянского племени — тиверцев[64], осевших вдоль течения Днестра и далее на юг, вплоть до низовьев Дуная.
Происхождение тиверцев загадочно, «попытки определить специфические черты древностей тиверцев второй половины 1-го тысячелетия н. э. не дали положительных результатов. Поэтому поднестровские древности относятся исследователями к тиверцам по территориальным, а не по этнографическим признакам»[65]. Поскольку славянские древности Поднестровья VI—VII вв. обнаруживают сходство с археологическими материалами из антской области расселения славян, тиверцев предположительно причисляют к потомкам антской ветви славянства, заселившей Поднестровье в эпоху Великого переселения народов или даже раньше, в «готскую» эпоху (II—IV вв.). Баварский географ насчитал в земле тиверцев 148 «городов»[66].
Повесть временных лет больше не упоминает угличей и тиверцев в связи с событиями второй половины X столетия, делая, впрочем, оговорку, что в Великой Скифии, то есть в Северном Причерноморье, «суть грады их и до сего дня». Славянские поселения в этом регионе в течение XI—XII вв. постепенно пустели, подвергаясь частым нападениям кочевников, и были окончательно сметены монгольским вихрем. Трагические превратности исторической судьбы угличей и тиверцев помешали им оформиться в самостоятельные этнографические единицы восточного славянства.
Древляне в Среднем Поднепровье и «древляне» в Крыму
В той же летописной новелле под 914 г., которая повествует о покорении угличей, мимоходом сообщается о походе руси на «древлян» (из нижеследующего будет ясно, что кавычки здесь необходимы). Причем «древлянская» война вроде бы предшествовала войне с угличами. На самом деле последовательность событий была иной. Это станет очевидным сразу же, как только мы уясним, кто такие летописные «древляне», сыгравшие столь значительную роль в судьбе князя Игоря, его жены и всей Русской земли.
На первый взгляд ломать голову тут совершенно не над чем. Повесть временных лет вполне определенно говорит, что древляне/деревляне были славянским племенем, осевшим на правобережье Днепра, по соседству с киевскими русами («полянами»). Свое имя они получили потому, что «седоша в лесах». Древляне известны не только древнерусским источникам. Константин Багрянородный передает этот этноним в формах «вервиане» и «дервленины», а Баварский географ знает их как «лесных людей» (forsderen liudi). Общеславянский корень этого племенного названия подтверждается наличием в вендском Поморье племени древан (их племенная территория находилась рядом с современным Люнебургом, в бассейне реки Иетцель, бывшей славянской Иесны). Славянское население Древанской земли окончательно исчезло только в XVIII в. Но германизированное название этой области — Dravehn — сохранилось у немцев до сих пор[67].
Все это бесспорно. Но дальше возникают затруднения. Начать с того, что племенная территория восточнославянских древлян («Дерева», «Деревьская земля») очерчена в летописи весьма приблизительно. Настораживающе звучит заявление авторитетного археолога о том, что «попытки восстановить территорию расселения древлян на основе летописных свидетельств предпринимались неоднократно, но ни одну из них нельзя признать удачной»[68]. Славянские древности в бассейнах Припяти и Ужа довольно многочисленны, но крайне разнородны и с трудом поддаются этнографической классификации[69].
Курганы Древлянской земли:
а — курганы с трупосожжениями; б — курганы с трупоположениями; в — курганы со «специфическими» древлянскими особенностями; г — курганы дреговичей; д — курганы полян; е — курганы с семилучными височными кольцами; ж — курганы кочевников; з — лесные массивы; и — болота
58
Другие летописные формы этого этнонима — «уличи» и «улучи», по . мнению О.Н. Трубачева, закономерно отражают тюркскую передачу древнерусского слова «угличи» (Трубачев О.Н. О племенном названии уличи // Вопросы славянского языкознания. М., 1961. С. 186, 187).
59
Татищев В.Н. Собрание сочинений: В 8 т.: История Российская. Репринт с изд. 1963, 1964 гг. М, 1994. Т. II—III. С. 216.
60
Соболевский А.И. Русские местные названия и язык скифов и сарматов // Русский филологический вестник. LXIV. 1910. С. 186.
61
Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. М., 1982. С. 132.
62
Сторонники мнения об исконном проживании угличей в Нижнем Поднестровье склонны помещать древний Пересечен на месте современной деревни Пересечина (в 26 км от города Оргеев в Молдавии). Но археологи не нашли здесь следов существования древнерусского города. В то же время город Пересечен, расположенный где-то в низовьях Днепра, упоминается летописью в связи с событиями 1154 г., а также в перечне древнерусских городов конца XIV в. «А се имена всем градам рускым, далним и ближним» (Рыбаков Б.А. Уличи (историко-географические заметки) // Краткие сообщения Института истории материальной культуры Академии наук СССР. XXXV. 1950. С. 5—7; Седое В.В. Восточные славяне, в VI—XIII вв. С. 131).
63
См.: Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. С. 132.
64
Принято считать, что племенное название тиверцев происходит от скифо-сарматского названия Днестра — Тирас, Тира (иран. turas — «быстрый») и буквально означает «днестровцы» (Фасмер М. Этимологический словарь. В 4-х тт. Изд. 2-е. М., 1986. Т. IV. С. 55; Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. С. 129). Однако вряд ли это так, ибо при славянской интерпретации иранского «Тирас» можно было бы ожидать скорее формы «тирасцы». Память о тиверцах сохранилась в названии древнерусского поселения XIV в. — Тивров (южнее современной Винницы), которое, однако же, находилось не на Днестре/Тирасе, а на Южном Буге.
65
Федоров Г.Б. Тиверцы // Вестник древней истории. № 2. 1952. С. 250—259.
66
Археологи обнаружили в Поднестровье около 40 славянских городищ (Князький И.О. Славяне, волохи и кочевники Днестровско-Карпатских земель (конец IX — сер. XIII в.). Коломна, 1997. С. 40).
67
См.: Державин Н.С. Славяне в древности. М., 1946. С. 29.
68
Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. С. 102.
69
Для ее создания наиболее надежным материалом в настоящее время признаны курганные находки. Характерной особенностью древлянских курганов современная археология считает скопления золы и угольков в насыпях, всегда находящиеся выше захоронений. Обыкновенно это тонкая зольно-угольная прослойка в центре кургана (см.: Русанова И.П. Территория древлян по археологическим данным // Советская археология. 1960. № 1. С. 63—69). Однако и с этим определяющим признаком не все обстоит благополучно. Курганы со «специфически древлянскими особенностями» на правобережье Днепра, к западу от Киева, довольно редки и буквально тонут в массе окружающих их курганных погребений, не имеющих указанных отличий. Получается, что древляне не были основным населением «Деревьской земли»? «Курганная» методика вынуждена дать утвердительный ответ, который, разумеется, немедленно заводит историка в тупик. К тому же все исследованные «специфически древлянские» курганы насыпаны в XI—XII вв. Отсюда с необходимостью должен следовать вывод, что в предыдущий период (IX—X вв.) древлянский этнос выработал и закрепил присущие только ему этнографические особенности. Но обобщение археологического материала с территории Припятско-Ужского бассейна приводит к совершенно противоположному заключению: «История древлянского племени кратковременна... Ранняя потеря племенной самостоятельности привела к стиранию этнографических черт. Современная диалектология и этнография уже совсем не обнаруживает каких-либо особенностей, оставшихся от племенного периода древлян» (Седов В.В. Восточные славяне в VI—XIII вв. С. 106). Действительно, этноним «древляне» исчезает со страниц Повести временных лет сразу же после завершения карательной экспедиции Ольги, и только их племенная территория изредка упоминается в дальнейшем (последний раз в статье под 1136 г.: «Паки же Олговичи с половци переидоша Днепр, декабря в 29, и почаша воевати от Трьполя около Красна и Васильева и до Белогорода, оли же до Киева, и по Желани и до Вышьгорода, и до Дерев, и чрес Лыбедь стреляхуся»). Но ведь тогда и погребальная обрядность древлян, вместе с другими племенными особенностями, под влиянием более сильных соседей должна была постепенно утратить этнографическую индивидуальность, а не приобрести ее.