Аромагия

- Грубиян-констебль! – негодующе фыркнула она. И я поневоле улыбнулась, столь знакомым было это уксуснокислое негодование. – И слова мне вставить не дал! Задал-то всего два вопроса: видела ли я, как девчонка на крыльце оказалась и знаю ли, где она тот яд взяла!

- Почему же вы не обратились к инспектору Бернгарду? – для проформы поинтересовался Исмир. Судя по отсутствующему виду дракона, ответ его интересовал мало.

Впрочем, догадаться было несложно.

Сольвейг не обманула наших ожиданий.

- А Берни еще хуже! Нахал! – припечатала она, гордо выпрямившись.

Я спрятала улыбку. Судя по кислому аромату щавеля и свежего лука, инспектор вел себя слишком вольно, а милейшая Сольвейг не собиралась изменять обожаемому интенданту.

Любопытно, не попытается ли она потом, когда немного успокоится, меня шантажировать? Впрочем, вряд ли. Свободных денег у меня нет, никакой власти в доме тоже, так какой смысл?

К тому же пора привыкать к мысли, что жить в Ингойе мне осталось совсем недолго...

- Госпожа Мирра! – повысил голос Исмир, заставив меня вздрогнуть.

- Да, господин Исмир, - откликнулась я, поднимая голову. Видимо, он обращался ко мне не первый раз, но, увлекшись размышлениями, я пропустила его слова мимо ушей. – Слушаю вас!

- Будьте добры, дайте мне таз с водой! – терпеливо повторил Исмир.

Вокруг него будто сверкал ярко-голубой эвкалипт - напряженное внимание и интерес.

- Конечно, - согласилась я, не слишком, впрочем, понимая, зачем дракону понадобился столь прозаичные вещи. – Вот, этот подойдет?

Медный тазик, обычно используемый для водной бани, дракона вполне устроил.

Засучив рукава, Исмир склонился над ним. Повел рукой, усмехнулся своему отражению – и вода стремительно, с громким треском, покрылась коркой льда.

- Возьмите! – велел он, протягивая таз Сольвейг. Та нерешительно приняла, вскрикнула, едва не уронив. Надо думать, металл был обжигающе холодным.

Исмир вздохнул и перехватил емкость, приказав резко:

- Кладите ладони на мои руки. И представляйте Уннер с тем мужчиной. – Видя, что Сольвейг опасливо отшатнулась, дракон рявкнул: - Ну же, быстро!

Тут уж пригнуться захотелось мне. Я подумала – и глотнула горькой травяной настойки. В голове сразу приятно зашумело.

Сольвейг, втянув голову в плечи, покорно выполнила его указания.

Они вместе склонились над тазом. Подходить к ним я не рискнула, вместо того принялась выставлять на столик заказы, которые должны были забрать сегодня. Бодрящее масло для ванн с ароматом лайма и базилика; мятно-анисовые капли для горла; подарочный набор небольших мылец причудливых форм...

- Ильин! – голос Исмира звенел злым торжеством.

Дракон поднял взгляд, и я поразилась, сколько ярости сверкало в нем.

- Доктор Ильин? – уточнила я недоверчиво. В голове не укладывалось, что доктор Ильин мог ухаживать за Уннер. Он даже ни разу не бывал в нашем доме! Где они вообще могли познакомиться?

Исмир кивнул, отставил в сторону таз, и Сольвейг без сил упала в кресло, словно марионетка с обрезанными нитями.

Дракон зло прищурился – и вдруг хлопнуло, открываясь, окно. Ветер засвистел в комнате, горстями разбрасывая снег. Вокруг Исмира закружилась настоящая вьюга, пол стремительно покрывался наледью. Сольвейг вжалась в кресло, с ужасом наблюдая за бушующей стихией.

- Господин Исмир! – резко произнесла я, прикидывая, не плеснуть ли в него чем-нибудь. – Прекратите!

Лицо мое кололи злые льдинки, а платье совершенно не спасало от холода. Еще немного, и нам с Сольвейг обеспечена простуда. Приближаться к дракону я опасалась – казалось, стоит только вступить в свистящий снежный водоворот, и мгновенно превратишься в ледяную статую...

К счастью, окрик подействовал: Исмир мотнул головой, с силой растер лицо руками – и снег со льдом покорно превратились в безобидные лужи.

Дрожа, я быстро закрыла окно и огляделась, оценивая ущерб. К счастью, дверь в лабораторию была закрыта, так что мои драгоценные масла и травы не пострадали. Зато приемная - кресла, занавеси, пол - пропиталась влагой, как губка.

- С вас компенсация ущерба! – досадливо произнесла я, созерцая жалкое зрелище.

- Договорились, госпожа Мирра! – хмыкнул уже совершенно спокойный Исмир.

А я запоздало сообразила, что ни времени, ни надобности в ремонте «Уртехюс» у меня уже не будет.

И, чтобы отвлечься от грустных мыслей, я принялась варить кофе. Напиток выдался на славу – с корицей, имбирем и коньяком. Всего несколько глотков, и по телу заструилось благословенное тепло.

Исмир тигром кружил по комнате, судя по нахмуренным бровям, рассуждая о чем-то весьма неприятном.

Сольвейг приняла свою чашку опасливо. Понюхав, поморщилась, однако выпила – залпом, как горькое лекарство. Зато сразу приободрилась.

- Я пойду? – опасливо спросила она, отставляя в сторону чашку.

- Разумеется, - ответила я, не дожидаясь Исмира. – Впрочем, подождите минутку.

Идея пришла мне в голову неожиданно, но показалась вполне здравой.

Заглянув в лабораторию, я быстро нашла нужный пузырек и, вернувшись, протянула его Сольвейг.

- Возьмите. Принимайте по четверти чайной ложки каждое утро за полчаса до еды.

- Зачем это? – домоправительница не торопилась принимать подарок.

Я усмехнулась: неужели она полагает, что я стану травить нежелательных свидетелей? Признаю, мысль соблазнительная, но это не в моих правилах.

- Это, - я покосилась на дракона и объяснила обтекаемо: - от женских неожиданностей.

До Сольвейг дошло не сразу.

- О, - ее желтоватые щеки залил жаркий румянец. Сольвейг опустила глаза и быстро схватила с моей ладони заветную бутылочку.

Надо думать, возможность зачать от господина Льётольва Сольвейг не прельщала.

- Спасибо, госпожа Мирра! – сдавленно поблагодарила она. – Вы... В общем, простите, что я так к вам...

Она махнула рукой, не находя слов и, придерживая наброшенное на плечи пальто, почти бегом рванула к выходу.

А я, развеселившись, смотрела ей вслед. Надо же, что любовь с людьми делает!..

Исмир стоял, облокотившись на каминную полку, и выстукивал пальцами какой-то ритм.

- Ничего не складывается! – он досадливо хлопнул ладонью по камню и начал расхаживать по комнате.

Я подумала и принялась варить еще кофе. Себе - с корицей, кардамоном, имбирем и гвоздикой. Исмиру же, памятуя о его небанальной реакции на некоторые специи, - с мятой и со льдом.

Заодно я налила в аромалампу масла лайма и базилика, чтобы освежить мысли.

- Господин Исмир! – окликнула я, когда все было готово. – Присядьте и выпейте это!

Дракон посмотрел на меня с удивлением, но опустился в кресло напротив. Опасливо понюхал напиток (я фыркнула в свою чашку, едва не расплескав кофе), осторожно попробовал и наконец чуть улыбнулся.

- Недурно! – похвалил он и с явным удовольствием отпил большой глоток.

- Благодарю! – я чуть наклонила голову и предложила: - Давайте подумаем вместе!

- Вместе? – переспросил он с какой-то странной интонацией. Вокруг него словно кружилась метель из невесомых лепестков белых роз. Цветочный букет в снегу. – Что ж, давайте попробуем. Итак, ваши соображения?

- Хм, - я всерьез задумалась, потом принялась говорить, загибая пальцы. – Во-первых, я не могу даже представить, как Уннер и доктор Ильин могли познакомиться. В наш дом он точно не приходил – и, кстати, Сольвейг его не узнала, а Уннер не так уж часто выходила на улицу. Во-вторых, если даже между ними завязались какие-то отношения, сложно вообразить, чтобы они хм... встречались у родителей Уннер. Они довольно суровые люди и вряд ли потерпели бы в своем доме такое. А в-третьих... – Я поколебалась, но призналась: - Знаете, я не могу поверить, что Уннер изменяла Петтеру. Можно лгать на словах, но лгать запахом нельзя. Скрыть – возможно, но не солгать. И я могу поклясться, что Уннер была без памяти влюблена в Петтера.

- Верно, - кивнул Исмир, кажется, с искренним интересом выслушав мои выкладки. – Мы выяснили, что неделю назад она расцарапала лицо девушке из соседнего дома, которая с ним кокетничала.