Страница 7 из 32
— Простите, я не поняла. Где?
— В ангаре. Мы там держим овец. Хижина — это слово пришло к нам из языка маори, оно означает маорийский дом, временное жилище. Но ангар — это не выход из положения, день-два, но…
— Хватит, я уже слышать не могу эти “но”. Я устала. Мы с детьми проделали огромный путь. Всего семь недель назад они потеряли мать, и я не хочу, чтобы после всего этого двойняшки чувствовали себя неуютно. Я не рассказала Мораг и Каллиму, почему Лекса не было все эти годы, я просто сказала, что женитьба была неудачной. Незачем им знать правду, хочу, чтобы при встрече с Нейлом двойняшек не терзало чувство обиды.
— Чувство обиды?! Да вы в своем уме! Какого черта им…
— Нейл с самого рождения рос с отцом, знал свои права… Впрочем, сейчас не время и не место обсуждать эту тему. Я пойду позову детей, им там уже и смотреть-то не на что. Не очень гостеприимно вы нас встретили. Двойняшки очень устали и нуждаются в отдыхе. Мы сейчас куда поедем? У меня создалось впечатление, что вокруг одни поля. Данидин далеко? Мне бы не хотелось откладывать встречу с адвокатом.
— Что, прямо сейчас?
— Не задавайте глупых вопросов, я вас умоляю. Естественно, нужно выяснить, где нам остановиться.
Лицо мистера Хазелдина вытянулось от возмущения и приняло угрожающий вид. Он тихо сказал, точнее, прошипел:
— Неприлично беспокоить уважаемого человека по таким пустякам.
Линдсей недоверчиво взглянула на управляющего:
— Когда он узнает, какой путь мы проделали, то не расценит наше поведение как неприличное. Ну же, мистер Хазелдин! Я же не заставляю вас это делать. Скажите мне его имя и телефон, я позвоню и договорюсь о встрече в ближайшее время. Это очень важно, мне просто необходимо встретиться с ним.
— Я сам позвоню и узнаю у адвоката, когда он сможет вас принять. Сейчас мы отправляемся в Данидин. Время обедать.
— Не стоит беспокоиться. Если вы все-таки назовете его имя, я предпочла бы сама переговорить с ним. Сколько времени займет поездка в город?
— Около полутора часов. Но звонить буду я. Мне потребуется прояснить сложившуюся ситуацию.
Линдсей нахмурила брови. Этот бессмысленный разговор порядком утомил ее.
— Как же вы собираетесь ее прояснять, если я уже битых полчаса пытаюсь втолковать вам очевидные вещи.
— Вы забываетесь. Моей вины в возникшей путанице нет. Я имел дело с умирающим человеком, у которого был рак мозга. Его состояние вполне объясняет, почему он забыл рассказать мне о некоторых деталях.
Линдсей поджала губы и с жаром ответила:
— Это я забываюсь?! Я терплю ваши выпады, стараюсь быть как можно тактичнее и вежливее, выслушивая ваши заявления о том, что вы полностью оправдываете Лекса Бредмора, бросившего мою мать.
— Полагаю, мисс Макре, нам не следует вновь поднимать эту тему. С той поры много воды утекло. Уверен, сейчас разумнее взять детей, которые, как я уже успел заметить, ничего не понимают из всего здесь происходящего, и отправиться в Данидин. Думаю, все жутко проголодались, особенно эти невинные создания.
Они направились в сторону лестницы, чтобы позвать детей. Когда Линдсей и управляющий подошли, двойняшки выглядели немного встревоженными и испытующе смотрели на сестру, пытаясь понять по ее лицу, что происходит.
Не успела Линдсей открыть рот, как мистер Хазелдин защебетал словно соловей:
— Ну, теперь все в порядке, мы с вашей сестрой во всем разобрались. Уж теперь-то я на всю жизнь запомню, что имя Линдсей дают и девушкам и парням. А сейчас мы дружно отправляемся в Данидин. Вы, наверное, даже не догадываетесь, что означает это название. Эдин, находящийся на холмах. Один из четырех крупнейших городов нашей страны. Город основали шотландские поселенцы, его улицы носят те же названия, что и в Эдинбурге. Вообще, Данидин — это старинное название столицы Шотландии Эдинбурга. Итак, мы сейчас пообедаем, вы наверняка проголодались, потом я по просьбе вашей сестры договорюсь о встрече с адвокатом Лекса Бредмора. Когда мы с Линдсей отправимся на встречу, я отвезу вас в один замечательный музей. Как вам такое предложение, а? В этом музее вы сможете узнать, какие птицы и животные живут в наших местах, а потом всех их увидите в Рослочене. Если это, конечно, вам интересно. Думаю, в центр мы отправимся часа в четыре. Ну, все довольны?
Дети были в неописуемом восторге. Мораг просто светилась от счастья, глядя на мистера Хазелдина. Линдсей поправила на девчушке соломенную шляпку, которая сбилась набок и была готова вот-вот слететь, пригладила непослушные рыжие волосы и с умилением посмотрела на сестренку. Мораг была похожа на сказочного эльфа.
Каллим серьезно посмотрел на мистера Хазелдина и задал вопрос:
— А где мой брат?
Слово “брат” непривычно резануло слух Линдсей.
— Он в школе. В местной средней школе. Он очень хотел поехать со мной, чтобы вас встретить, но сейчас ноябрь, у Нейла письменные экзамены, и ему пришлось остаться в школе. Мальчишка очень много пропустил. Сначала из-за болезни своего отца — вашего отца, — ну а потом… похороны…
— Ему уже почти шестнадцать, если я не ошибаюсь, — не унимался Каллим, — как он выглядит?
— Так же, как и ты. Ни больше ни меньше, — с усмешкой сказал управляющий.
Мистер Хазелдин взял их чемоданы, загрузил в роскошный многоместный легковой автомобиль, который назвал фургончиком. Он распахнул перед детьми переднюю дверцу, чтобы они сели рядом с ним, а для Линдсей открыл заднюю. Последний факт не ускользнул от внимания девушки, и она еще острее почувствовала себя лишней и нежданной.
Включив зажигание, мистер Хазелдин внимательно посмотрел на Мораг и серьезно спросил:
— А знаешь что?
Мораг затрясла головой и с удивлением уставилась на управляющего:
— Нет… а что?
— Есть одна вещь, которую я люблю больше всего на свете. Веснушки!
С чувством юмора у этого человека все было в порядке. Мораг просияла в ответ на комплимент, но Линдсей не давала покоя мысль, будет ли она когда-нибудь чувствовать себя спокойно, или же чувство, что ты находишься не в своей тарелке, станет ее вечным спутником.
Двойняшки болтали без перерыва.
— Ой, смотри, смотри, мы как будто едем по Эдинбургу! — вопил Каллим. — Нет, Линдсей, ты только посмотри: Принсис-стрит! Ничего себе!
Смуглое лицо управляющего расплылось в улыбке.
— Да нет же, это Джордж-стрит, вот… Хери-отроу, Хановер-стрит, Квин-стрит и конечно же Робби-Бернс.
Управляющий привез их к отелю. Возможно, он не шел ни в какое сравнение с лучшими британскими гостиницами, но представлял собой иной мир, такой далекий от того, в котором все эти годы жили Каллим и Мораг. Его величие повергло двойняшек в такой шок, что они непривычно затихли и только озирались по сторонам.
Каллим первым нарушил молчание и с каким-то благоговением произнес:
— Ничего себе, кажется, мы действительно разбогатели! Должен признаться, это жутко приятная перемена. Теперь нам не придется экономить и считать каждую копейку.
Линдсей отметила, как после слов Каллима мистер Хазелдин сжал губы, и поняла, что покраснела. Управляющий усадил всех за стол, заказал суп и, поднявшись, сказал:
— Я только позвоню мистеру Маквилсону, иначе он тоже сядет обедать и будет неудобно его беспокоить.
С этими словами мистер Хазелдин удалился, оставив Линдсей, которая просто кипела от гнева. Не могла же она кинуться вслед за ним к телефону или затевать спор на глазах у всего персонала из-за разговора с адвокатом. Мистер Хазелдин все очень точно рассчитал и застал Линдсей врасплох.
От всех переживаний у Линдсей сдавило желудок, чувство тревоги еще более усилилось. Конечно, пыталась успокоить себя девушка, он ведь не просто управляющий, а опекун Нейла и будущий опекун двойняшек, следовательно, знает, что делает. Наконец принесли суп, источавший умопомрачительный аромат. Дети жадно накинулись на еду. Линдсей с удовольствием наблюдала, как Мораг и Каллим уплетают за обе щеки. Нельзя сказать, что в самолете их плохо кормили, все было очень вкусно, даже изысканно, но ничто не сравнится с ощущением вновь поесть на земле. Мистер Хазелдин отсутствовал довольно долго. Линдсей заботливо прикрыла блюдцем его суп, чтобы тот не остыл. Девушка с малышами уже приступили к рыбе, когда вернулся мистер Хазелдин.