Последнее пророчество

Варрос освободил правую руку, подоспевший Силамар — левую, и почти бесчувственная Фейра упала в объятия Хеерста.

Последовал новый толчок, и еще один огромный пласт земли упал совсем рядом.

— Дай ее мне и бежим! — крикнул Хеерсту Силамар.

— Нет, — упрямо сказал юноша, — я сам.

Он подхватил стройную возлюбленную на руки и, слегка пошатываясь от тяжести и стараясь обойти останки погибшего монстра, поспешил в ворота, туда, куда убежал человек в маске.

Они вбежали в огромную пещеру, усеянную человеческими костями — видимо, остатками трапез повелителя змей. Шаги убегающего слышались вдали. Силамар, несмотря на спешку, успел подхватить один из шестов с факелом на конце, из тех, что держали на возвышении погибшие змеелюди.

Добежав до конца пещеры, они увидели длинный туннель, ведущий в неизвестность, шаги вдали уже утихли.

Варрос со спутниками побежали вперед, вскоре туннель повернул, и они увидели свет вдали. С потолка сыпалась какая-то дрянь, далекий толчок вновь сотряс землю. Они побежали еще быстрее.

У стены стоял человек, что был в маске. В руках он держал меч. Видимо, человек понял, что ему не убежать, и решил принять бой — в конце концов, врагов лишь трое. Правда, среди них прославленные на весь цивилизованный мир бойцы Варрос и Силамар, но, когда ты прижат к стенке, — выбор один.

— Я убью тебя, Варрос, потомок Леопарда! — прошипел он.

— Это Браходоносон, главный приспешник Феорота Злосовершенного и Повелителя Змей! — крикнул подбежавший Хеерст.

Силамар взял у него так еще и не пришедшую в себя девушку, тот благодарно посмотрел на него — бежать с такой ношей на руках, пусть даже это и самый дорогой в мире человек, тяжело даже самому выносливому бойцу.

У Варроса не было никакого оружия — лишь голые руки. Но в гладиаторской школе учили защищать свою жизнь и без оружия.

Взмах меча, Варрос ловко ушел от удара, скользнул за спину противнику и с размаху-разворота ногой ударил ему в поясницу, вложив в это движение всю силу — тут уж не до красоты боя, дорого каждое мгновение, землетрясение может обвалить свод, надо выбираться наверх, к небу.

Позвоночник Браходоносона хрустнул, и, нелепо растопырив руки, приспешник Змея упал лицом вперед.

Варрос быстро нагнулся, вынул из слабеющих пальцев меч и провел лезвием по горлу врага.

— И как мы будем отсюда выбираться? — спросил Силамар.

Варрос огляделся. Они были в огромном каменном мешке со стенами, выложенными ровными гладкими плитами.

— Нам конец, — прошептал Хеерст.

— Боец сражается до последней капли крови, — зло процедил Варрос. — Давайте обратно в тоннель, может, мы пропустили какое-нибудь ответвление?

Но путь им преградила призрачная, словно вылепленная из белесого тумана фигура. Отдаленно привидение напоминало человека, но отчетливо различались лишь черты лица — безмерно страдающего и перенесшего много горя мужчины.

Варрос сделал шаг назад.

— Я тебя знаю, призрак, — сказал Варрос. — Мы уже встречались в тайных переходах моего дворца, когда змеелюди предприняли самую первую попытку убить меня. Тогда меня спас Холамтан, приславший Силамара с волшебным перстнем-талисманом на руке. Ты — погубленный Змеем король Задалар, погибший тысячи лет назад. С тех пор душа твоя порабощена и нигде не находит приюта.

— Сегодня, — низким торжественным голосом произнес призрак, — ты освободил меня от векового плена. Вы последние, кто видит меня, я отправляюсь на свою звезду. Но перед этим я спасу вас.

— Как?! — в один голос спросили Варрос и Силамар.

Призрак прошел прямо сквозь них — словно легкое дуновение воздуха обдало друзей — и приблизился к стене.

— Нажмите одновременно этот и этот камень, — сказал давно умерший король Лунгарзии.

Силамар поставил на пол наконец-то пришедшую в себя Фейру и поспешил выполнить указание.

Каменная стена отошла в сторону, перед беглецами открылся выход на лестницу.

— Она выведет вас наверх, — сказал призрак. — Торопитесь. И пусть помогут тебе твои покровители Зирива-ванат и Сугнуна, король Лунгарзии Варрос. Ты достойно правишь моей древней страной. Прощай!

— Прощай, король Задалар, — произнес Варрос. — Я рад, что спас тебя от рабства проклятого Змея.

И вслед за Силамаром, Хеерстом и Фейрой он устремился по лестнице к свободе.

Выход с лестницы преграждала деревянная дверь. Хеерст подергал — она оказалась запертой с той стороны.

— Дай-ка я, — отодвинул юношу Силамар и плечом со всего размаха вышиб дверь.

Путь был открыт. Они оказались в просторном помещении, в щели ставен на закрытых окнах пробивались еще слабые солнечные лучи.

— Вперед! — крикнул Силамар, распахивая ставни на одном из окон.

Хеерст вылез первым и подал руку возлюбленной. Едва из окна выбрался идущий последним Варрос, как они вновь ощутили сильный подземный толчок и крыша дома начала проваливаться.

— Ворота там, — сориентировавшись по встающему над умирающим городом солнцу, крикнул Варрос. — Бежим, быстрее!

Город казался мертвым и пустым, словно и впрямь все его жители собрались на чудовищном празднестве повелителя Змей, которое превратилось в апофеоз смерти.

Они бежали все быстрее и быстрее, не встретив ни единого человека, не услышав ни единого крика.

И вдруг плач младенца в доме неподалеку заставил Варроса остановиться. Шум из центра города нарастал — это рушились в пропасть дома.

— Бежим, Варрос, бежим! — поторопил Силамар друга.

Но король решительно подошел к дому, из которого доносился крик, выбил ногой хлипкую дверь и рванулся внутрь, крикнув:

— Бегите, бегите, я вас догоню!

Силамар повернулся к Хеерсту. Девушка опиралась на руку возлюбленного, с трудом переводя дыхание.

— Бегите! — приказал им Силамар. — Мы с Варросом вас догоним.

Силамар стоял и ждал. В конце улицы, откуда они бежали, с оглушающим грохотом рухнул дом, за ним — второй.

Наконец Варрос появился в дверях. В руках он держал крошечный кулек белых пеленок, из которого доносился истошный крик.

— Быстрее, Варрос, быстрее! — вновь прокричал Силамар и побежал сам.

Хеерст с Фейрой были уже у городских ворот. Они дожидались Варроса с Силамаром, опасаясь приближаться к стражникам.

Но оба караульных оказались мертвы — у одного вместо человеческого лица была отвратительная змеиная морда. Пришлось самим отодвигать засов и растворять тяжелые ворота.

Весь мир был перед ними, пустынная в это время дорога вела к свободе, к жизни.

Они стояли обессиленные, счастливые, и не было для них ничего прекраснее этой дороги, этих деревьев и этого солнца в небе Лунгарзии. А за спиной рушился город, околдованный и захваченный Феоротом Злосовершенным и Повелителем Змей.

— Отойдем немного от стены, вдруг она тоже начнет рушиться, — сказал Силамар.

Хеерст обнимал свою возлюбленную, она положила голову ему на плечо и сквозь слезы прошептала:

— Я знала, что ты придешь за мной, любимый. Ты спас меня.

— Нет, Фейра, — ответил юноша. — Это король Варрос спас нас обоих. Сперва меня — от колдовских чар, потом тебя — от Повелителя Змея. Я. готов умереть за него.

— Лучше будет, — произнес Варрос, — если ты будешь жить. Ради короля, ради страны, ради любимой.

Фейра подняла голову и посмотрела на Варроса, в руках которого был младенец, успокоившийся и тихонько посапывающий.

— Дайте его мне, пожалуйста, — попросила она, и король передал ей ребенка.

Она осторожно взяла его на руки, как-то ловко, по-женски, привела в порядок пеленки. Малыш открыл глаза и улыбнулся ей.

— Это — мальчик, — сказала Фейра и посмотрела на короля.

Он подошел, взглянул в лицо младенца, затем неожиданно снял с пояса флягу с Вином Жизни и капнул на ротик мальчика. Тот открыл глазки, посмотрел, словно все понимая, на короля и проглотил каплю. Даже если малыш и отведал уже отравленную Кровью Мертвых Богов воду (или молоко матери, пившей отраву) злые чары рухнули.