Последнее пророчество

Еще не осознавая, что произошло, он снизу вверх нанес удар мечом прямо в белую шерсть груди переродившегося мага. И тотчас же выдернул меч, в глаза ему брызнуло черной зловонной кровью, а уши заполнил дикий нечеловеческий рев чудовища.

Острые когти-кинжалы устремились к нему, Варрос едва успел увернуться — когти скользнули по левому плечу, оставляя глубокие борозды.

Рукав парчовой рубахи сразу стал темно-алым, но Варрос, не обращая ни малейшего внимания на боль, нанес новый удар — туда, где у монстра, по его расчетам, должно было быть сердце.

Ноги чудовища разъехались, уже не в силах держать огромное туловище, но мощные передние лапы со свистящими в воздухе когтями пытались настигнуть врага.

Варрос занес над головой меч, держа рукоять обеими руками, и в прекрасном неповторимом прыжке, видный всем присутствующим, под общий вздох облегчения, одним мощным ударом отсек чудовищу безобразную голову.

Она, оставляя черный кровавый след, подкатилась к ногам Кранимара. Командир красных плащей с отвращением отпихнул ее ногой.

Тело монстра словно обмякло и рухнуло бесформенной кучей на мраморные плиты. Над останками чудовища заклубился черный дым, а когда он рассеялся, Варрос увидел лишь лужу отвратительной, булькающей слизи неопределенного цвета, в центре которой сверкал золотой перстень с черным магическим опалом.

Король подошел и поднял перстень.

— Пусть уберут эту гадость! — поморщившись, приказал он рабам и посмотрел на свое опрокинутое кресло, которое двое стражников тут же кинулись поднимать. — Садитесь, дорогие гости! — громко пригласил Варрос. — Продолжим пир. Великий Зирива-ванат не оставил нас. Пусть нальют еще вина!

Слуги, выйдя из оцепенения, бросились со всех ног, кто наливать вина, кто убирать жуткую лужу. Хотя им было страшно даже подойти к останкам злобного колдуна, гнев короля был еще страшнее.

Гости, обсуждая удивительное происшествие, спешили залить пережитые страхи и волнения прекрасным вином.

— Слава Варросу — победителю человека-дракона!

— Слава мужественному и отважному королю-воину!

— Наконец-то на троне Лунгарзии настоящий король, которому не страшны никакие противники.

В эти мгновения, пережив ледяной холодок ужаса, здравицы Варросу кричали и те, кто всей душой желал бы ему смерти.

Но Варрос не слышал слов благодарности, он высматривал человека, который спас ему жизнь. И, наконец заметив, встал, раскрыв объятия:

— Силамар! Как я рад тебя видеть!

— Извини, Варрос, что я опоздал на праздник твоего покровителя Зирива-ваната! — произнес подошедший к королю орней.

Это был, как и все люди его народа, темноволосый широкоплечий воин среднего роста и крепкого сложения. На смелом лице блестели непроницаемые, неустрашимые глаза.

Давние друзья крепко обнялись.

— Я спешил, как мог, — виновато сказал Силамар, — но мой конь сломал ногу и оставшуюся часть пути мне пришлось преодолеть пешком.

— Ты появился вовремя, — ответил Варрос и показал ему место рядом со своим креслом, — Откуда ты знал, что надо произнести именно эти слова? Помнится, это заклинание против змеелюдей?

— А я и не знал, что надо произнести именно это заклинание, — усмехнулся Силамар. — Просто, увидев тебя, замершего, словно утес над морем, и этого монстра, я сразу понял, что без магии здесь не обошлось. И выкрикнул единственное заклинание, которое знал. Я рад, что оно помогло.

— Помогло?! Да ты мне спас жизнь. — Варрос поднял кубок и обратился к многочисленным гостям:

— Выпьем за бесстрашного Силамара, который всем здесь присутствующим спас сегодня жизнь!

Собравшиеся в королевском зале гости с радостью осушили кубки и потянулись к закускам — после таких переживаний просыпается зверский аппетит.

— Угощайся, Силамар, ты, наверное, голоден с дороги, — предложил Варрос, отодвинув золотое блюдо, к яствам на котором так и не притронулся.

— Ваше величество, — осмелился с поклоном обратиться к королю военачальник красных плащей. — А с этими что будем делать? — Он указал на так и стоявших на коленях шестерых пленников и юношу с древним гербом на груди.

— Отвести их в тюрьму или позвать палачей прямо сюда?

— Что с ними делать, Кранимар? — переспросил Варрос. — А пусть мои гости подскажут, как поступить с теми, кто знал о готовящемся преступлении, о том, что вино отравлено, и молчал, явился сюда, чтобы полюбоваться нашими смертями. Что думаете об этом, доблестные и благородные граждане Лунгарзии?

— Смерть им!

— Прямо сейчас, они не заслуживают пощады!

— Пусть палачи отсекут негодяям головы!

— Нет, пусть принесут то самое отравленное вино и напоят им самих отравителей. А мы полюбуемся!

— Смерть им, смерть!

Варрос поднял руку, призывая к вниманию. Он принял решение. Все смолкли, ожидая, что он скажет, зазевавшихся соседи бесцеремонно толкали локтями в бок, чтобы замолчали и посмотрели на короля.

Шестеро заговорщиков, размазывая по щекам недостойные мужчин слезы, с мольбой в глазах воззрились на повелителя Лунгарзии.

Варрос встал и произнес так, что его слышали в самых дальних уголках огромного зала:

— Эти люди, вместе со своим Главарем, пытались отравить меня и моих гостей самым подлым образом. Они не вышли, как подобает мужчине, против меня с мечом в руке, не вызвали на честный бой! Смерть — вот, что они заслужили.

Одобрительный гул был ему ответом. Некоторые, особо довольные этими словами короля, протягивали рабам кубки, чтобы те вновь наполнили их, и залпом осушали в честь справедливого и мудрого решения.

Варрос вновь поднял руку, требуя тишины.

— Но сегодня — праздник милостивого Зирива-ваната, который иногда прощал своих врагов. И я, в честь праздника, дарю им жизнь!

Гул разочарования пронесся над столами, но король еще не закончил свою речь.

— Да, я дарю им жизнь, они не встретятся сегодня с острыми топорами палачей! Но я не могу отпустить их с жаждой мести в сердцах, чтобы они вынашивали коварные замыслы против меня, короля Лунгарзии, а значит, и всей страны. Я вызываю их на честный бой! Всех семерых сразу. Пусть умрут с оружием в руках, как и подобает мужчинам. Или убьют меня и тогда провозгласят королем Лунгарзии, кого пожелают! Стража, дайте им щиты и мечи!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ (РЕТРОСПЕКТИВНАЯ)

То ли конь Варроса задел ногой каменный забор загородного дома старого лунгарзийского аристократа Крандала, то ли зацепил за корягу, когда Варрос гнал его через неразработанное поле к горам, так или иначе, он захромал, а вскоре и вообще упал. Пришлось бросить его и бегом мчаться к спасительным горам, Варросу все время казалось, что стрела какого-нибудь воина из Отрядов Следителей Законности целится ему в затылок.

Добравшись до возвышающихся гор, Варрос не стал искать тайную тропу, понимая, что преследователи могут о ней знать, а пешком ему далеко не уйти. Левее огромных развалин, сгоревшего давным-давно Храма Мертвых Богов, о котором рассказывала Маржук, Варрос бесстрашно полез в горы, цепляясь за камни. Преследователи никогда не найдут его в нагромождении скал — его, потомка Леопарда, выросшего в горах и умеющего разговаривать с камнями.

Углубившись в глухие горы достаточно, чтобы его не нашли, Варрос сбросил куртку, сшитую по последней лунгарзийской моде с неуместными здесь бантиками-цепочками-галунами-кружевами и шитую легкомысленными цветками рубаху с багровым засохшим пятном. Солнце уже поднялось над землей древней Лунгарзии, согревая лучами своего блудного сына. Варрос разлегся на огромном валуне и закрыл глаза, приводя в норму дыхание и пытаясь сосредоточиться.

Вот и снова он — изгой, как тогда, на родном острове. Снова в горах один на один с дикой природой. Но львы, тигры и леопарды — его братья, а все остальные животные — добыча. И опять за ним погоня. Честно говоря, на родном острове было хуже — там на него охотились все племена. А сейчас он в цивилизованной стране, вряд ли его будут искать по всей Лунгарзии. Подумают, что сбежал в малые княжества, и махнут рукой…