Страница 17 из 60
Друг выслушал его и мрачно заметил, что Америка — это не та страна, в которой можно строить оптимистические прогнозы.
— Ну что же, — ответил Великовский, — я сделаю то, что зависит от меня. Если дела пойдут, как я наметил, то в самом худшем случае мы можем задержаться здесь на два года.
Квартира на Риверсайд была очень скромной, но из окна открывался вид на Гудзон и на Риверсайд-парк, находившийся совсем рядом. Утром Великовский выходил из дома на 72-й улице и широким размеренным шагом шел по Бродвею до Тайм-сквер, дальше по 42-й улице до библиотеки на углу Пятой авеню. Четырехкилометровая прогулка была отличной разминкой перед долгим рабочим днем в библиотеке».
До тех пор, т. е. до 44 лет, его жизнь представляла мало интересного. Но тем разительнее происшедшее с ним в Новом свете. В Нью-Йорке он стал усиленно посещать библиотеку и заниматься… Чем бы вы думали? Тут в биографии Иммануила обнаруживается первый вывих: темой его занятий была не психиатрия и даже не медицина вообще, а история взаимоотношений древнегреческого царя Эдипа и фараона Эхнатона — не правда ли, интересная темка в начале второй мировой войны! Тем более, что, по мысли автора, это было одно и то же лицо.
Жизнь египетского фараона Эхнатона Великовский изучал буквально шаг за шагом. Затем так же тщательно вникал во все хитросплетения трагедии Эдипа у Эсхила, Софокла и Эврипида. В результате Иммануил пришел к выводу, что Эхнатон послужил прообразом героя древнегреческой легенды. Даже имя героя — «говорящее»: Эдипус по-древнегречески означает «отечные ноги». Именно такими были ноги Эхнатона, это видно на сохранившихся изображениях фараона. Работа его была интересна тем, что наряду с изучением особенностей психологии Эхнатона-Эдипа Иммануил занимался еще и историческим исследованием и филологическим разбором.
А тем временем истек срок пребывания семьи Великовских в Америке, во всяком случае истек тот, который они для себя намечали. Им хотелось домой, особенно девочкам (у Великовских к тому времени было две дочери). Уже были куплены билеты на пароход, но совершенно неожиданно отъезд пришлось отложить: издатель, которому Великовский передал рукопись «Фрейд и его герои», пришел в совершенный восторг. Нужно было подписать контракт. Однако дело почему-то затягивалось. И вдруг через неделю после первого разговора с издателем Иммануил с изумлением услышал, что его книгу непременно издадут, а как же, но только сперва нужно доработать рукопись, а до этого никакой контракт подписывать не будут. Великовский пришел в негодование: из-за обещаний безответственного человека они не уехали домой, и напрасно!
К разговору с обманувшим его издателем Великовский больше не возвращался. Рукопись книги «Фрейд и его герои» он так и оставил неоконченной, только небольшая ее часть была использована для статьи «Сны, которые снились Фрейду». И только через двадцать лет увидит свет основная часть рукописи.
А Великовский тем временем увлекся новой идеей. В апреле 1940 г. его впервые озарила мысль о том, что во время исхода израильтян из Египта там произошли гигантские естественные катастрофы. Египет-де постигла моровая язва (чума), море раскрылось, пропуская бегущих от нее израильтян, а сушу за ними затопило; на горе Синай разверзся вулкан. Кроме того, по Египту то и дело шваркали кометы и метеориты, имели место также глад, мор, засуха, землетрясение, градобитие, ураганы, пожары, саранча и прочие прелести. Для одной страны, притом за короткое время, вроде бы многовато. Но Великовский утверждал — в самый раз. И особенно напирал не на мелочи вроде ураганов, а на огромные метеориты, которые с завидным постоянством все время попадали во все тот же злосчастный Египет.
Ввиду этого историческую теорию Великовского стали называть «катастрофизмом». Вообще-то идея всемирных катастроф не нова, не говоря уже о библейском всемирном потопе. Еще великий палеонтолог Кювье в прошлом веке, обнаружив ископаемые огромные кости «допотопных» чудовищ, высказал мысль, что все живое не раз уничтожалось на Земле некими катастрофами, а потом жизнь снова возникала, но уже совсем в других формах.
Однако одно дело — общие рассуждения о катастрофах, а другое — привязка их к конкретной исторической эпохе, притом сравнительно недавней. Имеются ли письменные египетские подтверждения этих событий, спрашивали Великовского ученые. Да, имеются, утверждал Великовский, ссылаясь на малопонятный папирус под названием «ипувер», хранившийся в библиотеке голландского города Лейдена.
Он обнаружил тождественность событий, описанных в Библии и в этом папирусе, приведших в истории Древнего Египта к падению Среднего Царства. Правда, для этого требовалось слегка сместить хронологию событий, лет этак на сто, что и было проделано. Он обратил внимание на то, что в книге Ионы сообщается, будто на Землю упал разрушительный метеоритный дождь, после которого «Солнце остановилось в небе». Таким образом, делает вывод Великовский, имела место грандиозная космическая катастрофа, приведшая к смещению пластов суши.
Чтобы такая катастрофа могла осуществиться, можно было сдвинуть хронологию и дальше. И вот уже гибель Среднего Царства вслед за пластами суши передвигается Великовским на целую тысячу лет.
В 1950 г. Великовскому после многочисленных отказов различных издательств удалось опубликовать книгу «Столкновение миров», ставшую в США бестселлером номер один. Такого с научной книгой еще не случалось. Через два года вышла книга «Века в хаосе», где исторические события рассматриваются более подробно. Автор проводил историческую реконструкцию событий, изображенных в Библии и охватывающих с 1450 по 840 год до н. э., синхронизируя их с египетской историей. В другой книге Великовского «Смещение пластов» описаны геологические и палеонтологические свидетельства того, как появилась из чрева Юпитера планета Венера, место которой около Солнца вдруг оказалось внутри земной орбиты. И, разумеется, это вызвало невиданные потрясения в земной цивилизации. Читатели валили валом, чего не скажешь об ученых: здесь лов был не столь успешен. Им подавай доказательства!
Доказательства Великовский приводил, но на них либо старались не обращать внимания, либо, намеренно искажая его же слова, снова принимались нападать. В своих выступлениях Великовский не раз повторял: «Я ни в коем случае не настаиваю на том, что мои теории есть непреложная истина. Я с удовольствием признаю свои ошибки, если кто-нибудь укажет мне, где я ошибся». И снова его слова извращались. Обвиняли его и в том, что он ссылается на «несерьезные» источники, имея в виду Библию, а также ряд древних легенд самых разных народов.
Великовский говорил: «Попытка радикальной реконструкции древнего мира (речь идет о второй его работе «Века в хаосе»), основанная на рассмотрении многих народов и царств, сама по себе беспрецедентная, встретит резкую цензуру тех, кто в своем преподавании и написанных трудах уже глубоко увяз в старых исторических концепциях. И многие из тех, кто следует авторитетам, выразят свое неверие в то, что истина так долго могла оставаться необнаруженной, из чего они сделают заключение, что это не может быть истиной».
«Века в хаосе» — работа достаточно сложная и многоплановая. Великовский обращается к теме исхода евреев из Египта. Интересных моментов здесь много, среди них, например, вопрос о «казнях египетских». Ученые смотрят на них по-разному: одни считают казни просто красочными измышлениями, другие ищут разумное научное объяснение.
Итак, евреи уходят из Египта. Фараон во главе своих войск бросается в погоню. Дальше — евреи подходят к морю, и поднимается водяная стена, т. е. гигантская волна. На другой берег они переходят посуху. А вот преследователей их море не пощадило, они погибли в волнах. А дальше евреи шли по пустыне на восток, следуя за столбом дыма днем и за столбом огня ночью. Историки относились ко всей этой истории весьма скептически. В лучшем случае некоторые из них предполагали, что гора Синай была вулканом, и именно ее столб огня видели евреи перед собой.