Страница 40 из 48
— Если он отрицает, то я совершенно уверен, что он говорит правду.
— А если предположить, что нет?
— Тогда Бог его накажет.
— Боюсь, что это не удовлетворит закон.
— В таких делах закон берет на себя слишком много. Один Бог может наказать. «Не убий», — говорится в Писании, и не может быть никаких исключений. Даже повешение убийц неправильно.
— Но в этом есть одно преимущество, — сказал Данз. — Это не дает им убить снова.
Он подал констеблю знак трогаться.
Следующий день, суббота, двадцать пятое, был облачным и довольно холодным. Как всегда, Том первым делом вышел на крыльцо, вдыхая воздух. Ветер дул с северо-запада.
— День свадьбы Бетони, — сказал он, — и пахнет дождем.
— Во сколько венчание?
— В два часа. Если прислушаемся, то можем услышать колокола, хотя при таком ветре едва ли.
— Мрачный денек, — сказала Линн, — но может, к полудню прояснится.
В десять часов две машины свернули к старой будке таможни и припарковались на широком травяном пятачке. Линн пошла к воротам и увидела, как полицейские пошли в лес. Их было пятеро: четверо в форме и один в обычной одежде. Инспектора Данза с ними не было.
Линн охватила ненависть. Ей захотелось броситься за ними и побить их. Ей хотелось разбить их веселые физиономии и посмотреть, как они съежатся. Она пожалела, что они с Томом не могут убежать.
— Это они? — спросил он, когда она вошла в дом. — Они дико упертые, когда им в башку стукнет какая-то идея.
— Зачем им нужно было останавливаться прямо напротив? Они могли бы преспокойно остановиться и возле Тайсона.
— Они хотят, чтобы я знал, что они здесь, — пояснил Том. — Они хотят запугать меня и свести с ума.
— Ты не должен позволить им сделать это, — сказала Линн.
— Не волнуйся, я не позволю. Мне только хотелось бы, чтобы это все закончилось.
К одиннадцати часам на дороге собрался народ из Хантлипа, Блегга, Истери и Мидденина. Из Чепсворта приехали двое газетчиков и фотографировали Пайкхаус. Они разговаривали со всеми местными. Эмери Престон приехал с сыновьями, все четверо на мотоцикле с коляской Метью. Так что, когда в половине двенадцатого прибыл Данз, его напугала растущая толпа. Он повернулся к Пенфолду:
— Пусть они все проваливают отсюда! Какого черта они тут ошиваются?
— Ты мне не указ, парень, — сказал Пенфолду мужчина из Истери. — На тебе даже нет формы.
Но постепенно толпа разбрелась. Газетчики уехали. Только Престоны слонялись и не собирались уходить.
— Мистер Престон, — сказал Данз. — Я должен просить вас убраться вместе с вашими сыновьями. Вам нечего болтаться тут.
— Вы тут мою дочь ищете, кажется, и я собираюсь помочь вам.
— Заходите в лес, — сказал Данз, — и я вас арестую.
— Почему, вы что-то нашли?
— Пока что ничего, мистер Престон, но я отвечаю за расследование и не потерплю вмешательства.
— Вы тем не менее не можете дать мне от ворот поворот. У меня есть право стоять тут, если мне и моим сыновьям так захочется.
— Я думал, у вас дела в пабе.
— Мой двоюродный брат там присматривает. У меня тут более важное дело.
— Это вы собрали здесь репортеров?
— А что с того, если и я? Люди имеют право знать, что происходит.
— Мы даже не знаем, произошло ли вообще что-то, мистер Престон.
— Никогда и не узнаете, — сказал Эмери, — если не будете расторопнее!
Данз и Пенфолд отвернулись. Их работа часто была им не по вкусу.
— Думаю, ему бы понравилось, — пробормотал Пенфолд, — если бы нам пришлось откопать тело его дочери.
День был по-прежнему пасмурный, а после полудня начался мелкий дождик, несильный, но промозглый. Эмери Престон и его трос сыновей укрылись прямо в лесу, уставившись на Пайкхаус, где в окне мерцал свет от очага и дым поднимался из трубы.
— Сидит уютненько у огня! Убийца проклятый! — проворчал Эмери и поднял воротник.
В час, когда Данз подумывал о том, чтобы прекратить дальнейшие поиски, пришел Пенфолд, неся хлопчатобумажный платок, найденный в дальней части леса среди берез и дубов. Он пролежал в кустарнике долгое время, и весь рисунок почти сошел; на нем было темное коричневое пятно, которое вполне могло быть кровью.
Пенфолд отметил место, где его нашли, и Данз пошел с ними, чтобы осмотреть все вокруг. Во время войны многие деревья срубили. Пеньки от них по-прежнему были светлыми, и рядом лежали груды веток. Данз распорядился продолжать поиски. Он хотел, чтобы ветки убрали. Потом он с Пенфолдом пошел поговорить с Эмери Престоном. Они показали ему платок. Пятно было аккуратно завернуто внутрь.
— Вы видели это раньше, мистер Престон?
— Видел? Конечно. Это платок Тилли.
— Вы уверены?
— Увереннее не бывает. У нее был такой. Вот и все, что я могу сказать. Я сам купил его в прошлом году на рождественском базаре. — Эмери смотрел то на одного, то на другого. Он с трудом сглотнул. — Вы еще что-нибудь нашли?
— Больше ничего, мистер Престон, и этот платок еще ничего не значит. Ваша дочь могла обронить его когда угодно, если бродила по лесу.
— Тилли никогда не гуляла, по крайней мере одна.
— Думаю, мы поговорим с мистером Маддоксом, — сказал Данз Пенфолду.
— И про то, когда это случилось! — сказал Эмери. — Я иду с вами.
— Нет, мистер Престон, вы вернетесь домой.
— Я не сдвинусь с места, пока мне не захочется, так что вам придется примириться с этим.
— Как вам будет угодно, — сказал Данз, — но вы не пойдете к Маддоксу.
Когда Линн впустила их, Том сидел за столом, доедая сыр с хлебом. Он немного оттолкнул кресло и положил ногу на ногу. Данз вложил ему в руки платок.
— Мы нашли это в лесу, мистер Маддокс. Можете ли вы что-нибудь сказать об этом?
— Я не знаю, что это. Не вижу. — Том ощупал платок. — Это носовой платок? — спросил он.
— Это дешевый хлопчатобумажный платок, бело-красный с полосой по краю и пятнами посередине. У вашей жены был такой платок?
— Не знаю. Не помню.
— Мистер Престон сказал, что был.
— Значит, был. Ему лучше знать. Зачем спрашивать меня, если он уже сказал?
— Оказалось, что он запачкан кровью, — сказал Данз. — Это поможет вам вспомнить?
— Это не кровь Тилли, если вы это имеете в виду. Это кровь собаки, которая попала в капкан.
— Значит, вы все же вспомнили этот платок?
— Да, — сказал Том. — Чарли Бейли охотился со своей собакой Шоти на кроликов, и она попала в капкан. Чарли позвал меня на помощь, и я взял этот платок, чтобы перевязать собаке лапу.
— Но его нашли в лесу.
— Шоти, должно быть, стряхнул его.
— Лабораторный анализ покажет, принадлежит кровь собаке или человеку.
— Если на нем есть человеческая кровь, — сказал Том, — то это моя кровь, а не Тилли, потому что Шоти укусил меня, когда я пытался освободить его.
— Мистер Маддокс, — сказал Данз, — я бы хотел, чтобы вы поехали с нами в полицейский участок.
— Зачем? — спросила Линн, встав между ними. — Почему он должен ехать с вами?
— Он не обязан, — ответил Данз. — Я прошу, чтобы он помог следствию.
— А что, если я не поеду? — сказал Том. — Что, если я откажусь?
— Это просто несколько вопросов, мистер Маддокс.
— Почему бы вам не задать эти вопросы здесь?
— Да! Почему не здесь? — воскликнула Линн. — Он слепой и беспомощный. Почему вы хотите забрать его?
— Это обычная процедура, — пояснил Данз. — Отказ может означать неподчинение закону.
— Но вы сказали, что он не обязан!
— Это как в армии, — сказал Том. — Наш командир, бывало, говорил: «Мне нужны добровольцы — вы пятеро мне отлично подойдете!» — Он поднялся и пошел к двери. Нащупал куртку и надел ее. — Я готов, — сказал он и стоял в ожидании.
— Мне можно пойти с ним? — спросила Линн.
— Я бы вам не советовал, — сказал Данз.
— И я тоже! — сказал Том. — Ничего хорошего не выйдет. — Он положил руку на плечо Линн. — Оставайся дома и не волнуйся. Ты должна думать о ребенке — тебе нельзя волноваться. Они привезут меня обратно. Вот увидишь.