Клирик

— Да что ж такое-то?! — взревел мастер Норри, подскакивая к нам. — Что ж вы мальчонку-то мучаете, две коряги безрукие?! — И стал забирать его у внучки.

Но едва Фундин оказался у прадеда, он протянул свои ручонки ко мне, словно просясь обратно. И стоило мне сделать шаг ближе, он мертвой хваткой вцепился в мою рубашку.

От неожиданности Норри крякнул, чуть не уронив ребенка, но я в последний момент перехватила его и взяла на руки. Мы растерялись от происходящего, а малыш, не обращая внимания на наше оцепенение, чуть выгнулся назад, ухватил близко стоящую мать за косу и потянул к себе.

— Ох, Пресветлая! — невольно вырвалось у меня. — Подскажи, сделай милость…

Лишь на долю мгновения показалось, что что-то косматое, сумрачно-черное метнулось в дальний угол. Но стоило только моргнуть, и видение исчезло. И в ту же минуту Фундин заливисто засмеялся и попросился на руки к матери. Едва та взяла его, он протянул ручки ко мне — я перехватила, а малыш, повизгивая от счастья, вновь наклонился к гномихе. Нора ошарашенно посмотрела на меня. А я что? Я с точно таким же выражением лица взирала на нее.

— Ох, растудыть твою секиру, — прошептал мастер Норри и уже увереннее добавил: — Ну клиричка! Не знаю, что к чему, но, похоже, тебя к нам сам Дух Гор послал!

…Целый день я просидела в комнате рядом с малышом, и на протяжении всего времени тот был весел, играл и не капризничал. Правда, поначалу, когда я ушла в свою каморку за книгой, он немного похныкал, но быстро успокоился, когда я вернулась.

Дело шло к вечеру. Малыш, устав играть, уснул и мирно посапывал прямо среди игрушек. Я не стала его беспокоить, только лишь подушечку под головку положила да накрыла одеяльцем.

Пролистав книгу, так и не поняла, что же делать. И теперь просто сидела на скамеечке, привалившись спиной к стене, смотрела на безмятежно спящего гномика. Почти задремав, краем глаза заметила, что нечто полупрозрачное, черное и косматое отделилось от стены и, стелясь по полу, стало приближаться к ребенку. Малыш беспокойно заворочался. Скинув сонливость, я стала напряженно следить за тенью. Та, боязливо вздрагивая при каждом моем вздохе, постепенно пробиралась к Фундину. «Ах ты пакость! — разозлилась я. — Так вот кто мальчонку мучает!» Я хотела броситься на тварь, но поняла, что не знаю, как остановить ее. Тем временем тень почти вплотную подобралась к спящему ребенку и, выпустив пару длинных туманных петель, начала ощупывать воздух над его головой. В этот момент я увидела, как желто-красное свечение вокруг мальчика побледнело, приобретая рваные края. Тень же, напротив, увеличилась в размерах и стала еще более насыщенно-черной, по ней побежали неяркие бордовые всполохи. Фундин беспомощно всхлипнул, но так и не проснулся. Это и выдернуло меня из созерцания, заставив метнуть книгу, которую держала в руках. Я ощутила, как тварь, издав пронзительный визг, съежилась и метнулась обратно в стену. От звука упавшей книги малыш проснулся и заплакал. Я бросилась к нему, подняла на руки, стала укачивать. На шум прибежала встревоженная гнома. Продолжая укачивать мальчонку, я поспешила сказать:

— Все хорошо, Нора. Теперь я знаю, что за пакость прицепилась к Фундину. — Нора забрала сына и, только удостоверившись, что с ним все в порядке, стала меня слушать. — Я еще раз пересмотрю книгу и решу, что делать.

Нора согласно кивнула, но обеспокоенное выражение не исчезло с ее лица.

— Это опасно? — взволнованно уточнила она.

— Что именно? Та пакость, что прицепилась?

— Да.

— Ничего хорошего, — уклончиво ответила я, при этом даже не представляла, что буду делать, но четко решила, что обязательно что-то придумаю и не позволю тянуть силы и жизнь из малыша.

— Сегодня она еще появится? — волновалась Нора.

На мгновение задумавшись, я отрицательно качнула головой:

— Не думаю, ей хорошо досталось. Так что за Фундина пока можешь не тревожиться, а уже завтра я ею займусь.

Нора облегченно вздохнула и, подхватив игрушку из детской кроватки, стала развлекать малыша. Тот почти сразу же перестал плакать, успокоился и увлекся тряпичной зверушкой.

Подняв книгу с пола, я направилась к себе в каморку. В коридоре наткнулась на мастера Норри, который спешил к правнуку.

— Что? — грозно спросил он.

— Я знаю. Все завтра, — несвязно ответила и, обогнув гнома, поспешила скрыться за дверью.

Устало опустившись на топчан, я крепко задумалась. Единственное, что удалось выяснить опытным путем, — загадочная тварь боится моей книги с молитвами. Что же мне теперь, постоянно подкарауливать эту пакость возле малыша и при появлении швырять в нее томик? А если она теперь долго не появится? Мне что, куковать тут до морковкиного заговенья?!

— Ох, Пресветлая, помоги, — выдохнув в растерянности, начала перелистывать книгу.

Уже практически в самом конце я наткнулась на заголовок «Бестиарий нечистых тварей». С трудом разбирая готический шрифт, прочла первую надпись: «Зловредные твари, коих следует низвергать во владения Ярана Малеила, очищая владения Пресветлой Лемираен».

— Уф, ну и язык, — фыркнула я и, пересев к столу, чтобы свет от масляной лампы падал на страницы, принялась за вторую надпись, читая ее чуть ли не по слогам: — Анку[17] — призрак, предвещающий смерть. — Вот и нащупала, где искать! — На кошмарно скрипящей телеге, запряженной… Не то! Моя пакость без телеги.

Оказалось, что в книге были собраны не только молитвы или слова силы, но и разные твари, которых мне надлежало уничтожать. Что ж, замечательно, просто замечательно! Надеюсь, среди них я найду ту самую пакость, что мучит Фундина.

Я продолжила читать описания.

— Дыбук[18]… Дрекавак[19]… Не то… Не то, — шептала я, уже увереннее пробегая глазами по строчкам. Твари были здесь описаны одна похлеще другой. Со многими из них мне не хотелось бы встретиться на узкой дорожке.

Майлинги[20], например, милашки по сравнению с теми же личами[21], а личи — ну просто лапушки с теми же демиличами[22] и драуграми[23]. — Ох, Пресвятая, — выдохнула я, когда от этих названий у меня в голове все перепуталось. — Послала ж ты на мою голову местную зоологию вместе с биологией! — Последняя вычитанная гадость называлась стирпсой[24] и являлась вроде бы травой, но чересчур уж плотоядной.

Теперь, если захочется полежать на травке, я сто раз подумаю и с бестиарием сверюсь. А жатник?[25] Его куда отнести — к флоре или фауне?! Этот мир изначально мне не очень-то нравился, а после изучения книжечки разонравился еще больше.

Наконец я нашла существо, более-менее подходящее мне по описанию. Им являлся некий пескик[26] — зловредный призрак, питающийся человеческой силой, который чаще всего насылался при помощи проклятия. Первоначально это существо было довольно слабым, и если у человека имелся бог-покровитель, то призрак не мог причинить вреда. Но со временем, набравшись сил, пескик начинал нападать и на тех, кто имел покровителя, постепенно превращаясь в дыбука. После превращения он уже мог захватывать человека полностью. Избавиться от пескика можно было несколькими способами: первый — приобрести бога-покровителя. Правда, тогда дыбук находил другую жертву. Второй — окружить тварь молитвенным кольцом, чтобы не сбежала, а после провести ритуал по уничтожению. Только была одна проблемка — выловить его очень сложно. А после моего меткого попадания книгой это становилось практически невыполнимо, ведь теперь тварюга могла недели, а то и месяцы отсиживаться в укромном месте — где-нибудь в стене.

17

Анку — призрак, предвещающий смерть. Худой, как скелет, высокий, седовласый, одетый в черный плащ и черный остроконечный колпак старик. Появляется всегда в сумерки, перед самым наступлением полной темноты и является глазам человека, которому предстоит умереть. На кошмарно скрипящей телеге, запряженной чудовищно тощей кобылой желтоватой масти. Тот, кто услышит скрип телеги и увидит демона, скончается в течение ближайших трех-семи дней.

18

Дыбук — душа умершего, призрак, демон, пленивший человека и владеющий им чаще всего в мерзких и зловредных целях.

19

Дрекавак — душа мертвого некрещеного младенца. Нападает на скот, рушит по мелочи. Дрекавак умеет жутко кричать.

20

Майлинги, иногда называемые утбардами, — аналогично лесным огням, они — светящиеся привидения, которых люди считают душами убитых детей. Майлинги запрыгивают к вам на спину и требуют отнести их на кладбище, чтобы они могли упокоиться. Проблема в том, что по мере приближения к кладбищу майлинги увеличиваются в размерах — причем настолько, что в конце концов человек, несущий их, проваливается под землю. Еще менее заманчивая перспектива ждет вас в случае отказа помочь утбарду — тот впадает в ярость и убивает несговорчивый «транспорт».

21

Личи — волшебники, превратившие себя в бессмертных мертвецов при помощи черной магии и хранящие свою душу в особых сосудах — филактериях.

22

Демиличи — очень древние и очень плохо сохранившиеся личи, достигшие почти что божественного могущества.

23

Драугры, то есть «неумершие», «возвратившиеся», — вид зомби. Злобные и жадные существа, живущие под землей, помешанные на охране ценностей. Драугр — чудовище удивительно сильное, оно неуязвимо для обычного оружия. Самый надежный способ разделаться с ним раз и навсегда — победить в силовой борьбе, отрезать голову, сжечь тело и развеять пепел над морем. Когда человек умирает и становится драугром, вес и размеры его тела значительно увеличиваются. Домочадцы не могут даже приподнять его — именно поэтому такого покойника было невозможно дотащить до церкви и похоронить. И, наконец, драугры обладают магическими способностями.

24

Стирпса — плотоядное растение, которое похоже на обыкновенную траву, только сине-зеленого цвета с более мясистыми листьями, коими она протыкает кожу человека, пока тот спит, и выпивает из него все соки. Поутру на полянке находят лишь высушенный труп с многочисленными проколами на теле.

25

Жатник — соломенная куколка, растущая в объеме и накапливающая силу по мере попадающихся ей жертв. Начинает убивать сначала мелкую домашнюю живность, постепенно переходя на скот, и заканчивает людьми. Люди, убитые жатником, превращаются в ему подобных или в упырей, которые верно ему служат.

26

Пескик — душа умершего, призрак, питающийся человеческой силой.