Маски сброшены

— Да, мэтр. У инквизиторов просто не хватает разумных, обладающих силой Его, для тщательной проверки на лояльность Создателю всех подозреваемых, но они не хотят, чтобы об этом знали обычные обыватели. А тот парень, вы уж меня извините, мэтр, но он все равно был виноват. Наверняка, даже не зная об этом, он помогал своей сестре. Корешки ей из лесу носил, иголку подавал, когда она протыкала измазанную кровью куклу, насылая очередное проклятие, многое можно предположить. Пусть он не заслуживал костра, но на каменоломни его все равно бы отправили, и по заслугам. А там он через год или два наверняка бы умер.

— Ты понял меня правильно. И на будущее: ты вышел на другой уровень, и поэтому не стоит называть меня на «вы».

— Благодарю, мэтр, а почему вы, то есть ты сказал, что стал лучше относиться к инквизиторам?

— Помнишь этот якобы свет Создателя, окруживший пока еще живые тела? Так вот, погодник почти мгновенно выкачал воздух из легких старика и пацана. Он даровал им легкую смерть. Ты думаешь, что остальные принимавшие участие в казни инквизиторы не заметили этого, не знали об этом? Погодник наверняка нарушил распоряжение своего высшего руководства, и остальные слуговики поддерживали его решение. А вот девушка во время того, когда погодник убивал ее родственников, от его магии испытала такую сильнейшую боль, что, по-моему, пламя костра стало для нее милосердием. Наверняка у этого мага есть свои личные счеты к темным, но он не озверел, он не стал сукой. Теперь ты понял меня?

— Да, а почему…

Ну наконец-то, я с легкой улыбкой смотрел на командира одиннадцатой группы волков Зетра: мне не особо нравятся фанатики. Мне нужны толковые, обладающие информацией, грамотные люди. Жучила, так и быть, получишь ты премию за вербовку этого кадра, но от волшебного пинка по пятой точке избавиться не надейся. Вечер наконец-то стал томным. Я так чувствую, что с этим Нирком, который так напоминает мне своим характером, своей упертостью одного моего несостоявшегося темного друга Норка, мы сработаемся.

— Чего еще плохого ты мне скажешь? — поинтересовался моложавый мужчина у вошедшего в его кабинет сотрудника, если так можно было бы назвать посетителя.

— Наливай коньяк, — предложил седовласый человек. — Помянем Герасима Лаптева. Все-таки девять дней сегодня. Жень, я ненавижу этого «ангела».

— А что ты можешь сделать?

— В том-то и дело, что почти ничего. Вот ведь скотина! — Мужчина осушил рюмку. — Ничего я сделать не могу. Жень, ты бы знал, как меня это бесит.

— Знаю.

— Не в той степени ты это себе представляешь. Помнишь, как тебя, молодого и слишком умного сотрудника, прикомандировали к моей команде? А потом мы пережили одну очень увлекательную ночь в одном заброшенном со времен конкистадоров городе? Помнишь, как ты наутро клялся всеми святыми, что никогда больше и ни за что не будешь работать в поле?

— Помню, а также я помню и то, что с твоей командой я постоянно работал, я требовал этого.

— А я сейчас требую у тебя разрешения на…

— Нет, даже не заикайся об этом. Мы оба знаем, чем все это закончится. Ты, хренов терминатор, можешь не заботиться о собственной жизни, а о моей? Кто кого должен защищать?

— Я тебя, Женя. Но видит бог, как я хочу попытаться свести с этим «ангелом» счеты. Жень, Герасим Лаптев, Герыч, как его называл Влад, — он поверил мне, он все бросил. Продал свою фирму, прекратил искать Влада, уехал за границу, а его все равно там достали. Банальное ограбление на улице, четыре трупа, а один из них был телом Герыча.

— Успокойся! Нельзя так все принимать близко к душе!

— Тот город, Женя, тот разрушенный город. Ты думаешь, что мы, увидевшие это, ни капли не изменились? Не ври себе сам. Мы стали другими. А теперь усядься плотнее в кресло. Помнишь, что я решил узнать…

— Да помню я все! Ну и какой результат, ты ведь не зря меня вызвал?

— Вызвал, ты теперь так это называешь? Жень, у меня есть один сотрудник, прозвище у него Бульдог. Сам он особым интеллектом не отличается, но, если дать ему цель, если направить его в нужную сторону, он может горы свернуть. Я решил поинтересоваться, что именно связывало Влада Истрина, Анатолия Громова и Герасима Лаптева. Ты знаешь, сиди в кресле плотно.

— А Виктория Истрина?

— А ее убили просто за компанию: слишком она ментов теребила. Ты знаешь, Жень, если бы она была мужчиной, у нас бы появился второй Влад. Ее описание, ее привычки, ее отношения с людьми…

— Отношения Влада с людьми я знаю. Он был жесткий парень, Влад не умел прощать, и я позволял это ему делать. Он никогда не задевал наших интересов.

— Влад очень не умел прощать и наказывал только подонков наподобие тех, кто убил жену его друга. Сколько акций он провел почти без нашего контроля — и почти все в интересах своих друзей? Влад был мозговым центром этой банды трех мушкетеров. Если бы не он, то Анатолий Громов и Герасим Лаптев никогда не достигли бы своего еще недавнего уровня. Ты сидишь хорошо, Жень? Так сиди еще крепче в своем кресле. Влад познакомился с Анатолием еще в армии, а с Герычем — во время уличной заварушки. Только они были его друзьями, а остальные — просто знакомые. Сидишь хорошо, не пей, а то поперхнешься. У Влада, Анатолия и Герыча был один прапрадед. Они дальние родственники, и они не знали об этом.

Рюмка выпала из руки моложавого мужчины.

— Что?!

— То, что слышал, Жень.

— Тогда ведь получается…

— Ага, получается такое, что я даже не хочу об этом думать, а ведь придется.

Глава 2

ЗНАКОМСТВО ПРОДОЛЖАЕТСЯ

— Господин Хантер, мы приехали. — Нирк вышел из кареты и склонился передо мной.

Приехали так приехали, я выскочил из экипажа. Всего за одни сутки я уже стал ненавидеть данное средство передвижения. Как в нем вообще можно ездить? А впрочем, — я внимательно рассматривал роскошный особняк, — ко всему нужна привычка. Как мне в свое время не нравилось передвигаться на Пушке, я направился к предупредительно открытой лакеем двери. То бедра болят, то вместо задницы у меня сплошной синяк. То еще что-то.

— Господин Хантер, пройдите в приемную. — Лакей указал мне направление движения. — Господин Орсал скоро примет вас. Ваша свита пока может подождать вас на кухне.

Нет, этот английский дворецкий местного разлива — это что-то с чем-то! Так высокомерно, но не придерешься при всем желании, указал мне мое место. Хорошо хоть и меня на кухню не отправил. Хотя я не бедный гасконец, потерявший свое рекомендательное письмо и припершийся к своему будущему начальнику с целыми двумя или тремя экю в кармане и массой амбиций, я уселся в кресло. Абу обеспечил мне три рекомендательных письма, которые посыльный отнес в особняк местной шишки еще утром. А иначе аудиенции у теперь уже самого главного мерзавца острова Крайс, хотя он об этом пока еще не знает — никто на этом острове не знает про смерть Дивигорчика, — я бы ждал не полдня, а месяц. Чрезвычайно занятый организм, хотя приемный зал — иначе это кричащее роскошью безвкусно оформленное помещение, заставляющее идиотов проникнуться уважением к богатству хозяина, назвать было нельзя — был совершенно, исключая меня, пустым.

«Оно не пустое, Влад, я насчитал две скрытые ниши. В них прячутся четверо людей-бездарей».

«Ог, ты меня еще поучи тайники находить в погани. Осмотри лучше весь дом, только осторожно, бывший похититель артефактов. Тут интересная система наблюдения за посетителями, надо ее изучить подробно. Ты еще здесь?»

«Уже нет».

Вот и ладушки. Все-таки я решил совместить свой первоначальный план и прозрачные намеки Абу. Мерзавец на острове мне нужен, особенно если он является вторым советником Торговой палаты Крайса. А с подозрительно честным седьмым советником я как-то познакомлюсь в другой раз и в другом месте, в неофициальной обстановке. А вообще хорошо, что Нирк местный, связей тут у него море и океан в придачу. Знает на острове все ходы и выходы, может без мыла пролезть в любую щель. От серьезных дел по причине слабого здоровья он отошел, это знают многие местные ночники, и зажил почти честным трудом. Слугой нанялся к одному решившему завести на острове недвижимость господину. Как со смехом мне вчера рассказал Нирк, сначала глава местной гильдии воров ничего не понимал, а только потом до него дошло, что Нирк собирается облапошить приезжего богатенького Бурателло на приличную сумму, на все, что у него есть, а потом с чистой совестью уйти на покой. Бывшие коллеги моего подчиненного уважительно поцокали языками — ну надо же, добыча сама в руки прет — и больше глупых вопросов Нирку не задавали. А стоило.