Страница 22 из 28
Церковь всегда шла правым путём иерархического преемства, но этот путь может для неё расширяться; Церковь всегда содержала истину в исповедании веры, но эта истина может с течением времени находить себе более точные и полные выражения; наконец, Церковь всегда обладала жизнью Христовою в таинствах, но эта жизнь может полнее восприниматься и далее проводиться. Как по учению ап. Павла в совместимости единой Церкви, в объеме единого тела Христова, один и тот же присущий и действующий в нём Дух Божий не одинаково действует во всех его членах, но изменяет своё действие, сообразно свойству и назначению каждого члена, точно также и в преемстве времён и поколений один и тот же вечно пребывающий в Церкви Дух Божий в различной степени и различными способами раскрывает своё присутствие сообразно историческому положению и призванию каждой эпохи и поколения. Итак, если непременное условие церковности есть то, чтобы ничто новое не противоречило старому, то это не во имя того, что оно старо, а во имя того, что оно есть произведение и выражение того же самого Духа Божия, который непрерывно действует в Церкви и который не может себе противоречить.
Отсюда же легко нам видеть, что собственно в Церкви есть божественное и неизменное. Мы принимаем и почитаем преданное в Церкви не потому только, что оно предано — ибо бывают
- 394 -
и худые предания, — а потому что признаём в преданном не произведение известного только времени, места или каких-либо лиц, а произведение того Духа Божия, который нераздельно всегда и везде присутствует и всё наполняет, который и в нас самих свидетельствует о том, что некогда Им же создано в древней Церкви, так что мы выраженную прежде, но всегда единую истину познаём благодатною силою того же самого Духа, который её тогда выразил. Поэтому всякая форма и всякое постановление, хотя бы и выраженное в известное время и чрез известных лиц, но если эти лица действовали при этом не от себя и не в своё имя, а от всей и во имя всей Церкви прошедшей, настоящей и будущей, видимой и невидимой, — такая форма и такое их постановление по вере нашей исходит от присущего и действующего во всей Церкви Духа Христова и должно быть поэтому признано святым и неизменным, как поистине исходящее не от каких-нибудь частей Церкви по месту и времени, не от отдельных членов её в их частности и отдельности, а от всей Церкви Божией в её нераздельном единстве и целости, как вмещающей всю полноту божественной благодати.
Итак, отличительный признак божественности в Церкви есть внутренняя всецелость и кафоличность её пути, её истины, её жизни: всецелость не в смысле арифметической и механической совокупности всех частей и членов, каковая внешняя совокупность ни в каком данном моменте не имеет действительного существования, а в смысле мистической (сверхсознательной) связи и духовного нравственного общения всех частей и членов Церкви между собою и с общим Божественным Главою. При этом явными органами этой связи и этого общения в видимой Церкви в каждом моменте её существования могут являться единичные лица или собрания немногих лиц, на которых, в силу внутренней связи всего живого тела Церкви и всеобщего взаимного доверия, может быть перенесена и в них сосредоточена мысль и воля всех. Эта воля именно силою такого самоотвержения и такой безличности привлекает действие божественного Духа, Он же и чрез немногих открывает благодать, тайно присущую всем; так что истинная кафоличность обусловлена не полнотою числа чрез внешнее собирание отдельных единиц, а полнотою духовной целости чрез отвержение всякого самолюбия и обособления в каждой единице. Бо-
- 395 -
жественно в Церкви всё то, что имеет вселенский или кафолический характер, а имеет этот характер всё то, в чём нет самолюбия и обособления — личного, народного, местного и всякого другого.
Кафоличен и божествен иерархический путь Церкви, ибо по нему ни один из посредников и органов благодати не имеет своего звания как личной своей привилегии, отделяющей его от других, но все они получают священное преимущество из единого и для всех общего источника святости — Христа, чрез единообразие и непрерывное преемство, в силу коего не они отделяются от всех, а все чрез их служение видимо соединяются с божественным основанием целого здания Церкви. Всякий человек имеет, в силу воплощения Христова, возможность соединиться с Божеством, но для того, чтобы эта возможность быть сынами Божиими стала действительностью, необходимо прежде отречься от существующей уже противобожеской (греховной) действительности человека, корень которой состоит в эгоизме или самости, т. е. именно в усилии поставить и утвердить себя вне Бога и против Бога; следовательно, человек, желающий действительного воссоединения с Божеством, прежде всего должен отказаться от своего самоутверждения, он должен признать, что в Нём источник добра, истины и жизни, и ни в каком случае не должен говорить и действовать из-за себя и во имя своё, чтобы не заслонять божественной благодати своим себялюбивым посредством. Но именно иерархический строй Церкви и только он устраняет и делает невозможным всякое себялюбивое и самовольное посредство между Богом и творением, ибо в этом иерархическом строе (и только в нём одном) никто сам собою или в своей отдельности не получает благодати Божией, но каждый имеет её лишь от божественного целого чрез других, также не собою её приявших. Так все миряне не сами собою, а чрез священника принимают благодать, но и священник не собою священнодействует, а в силу посвящения от епископа; епископ же не сам собою даёт и не от человеческого произвола берёт своё святительское полномочие, но посредством старших епископов последовательным преемством получает его чрез апостолов от самого Христа, которого Бог-Отец освятил и послал в мир для нашего спасения и который Сам творил волю не Свою, но пославшего Его. Итак, в этой
- 396 -
чудной цепи благодатного действия нет ни одного звена, запятнанного человеческим самоутверждением, в этом великом обществе нет ни одного деятеля от Божественного Главы его и до последнего священнослужителя, нет ни одного деятеля, который сам бы о себе свидетельствовал или сам бы поставлял себя в проводники благодати и свидетели истины. Поэтому, каковы бы то ни были человеческие дела какого-нибудь иерарха (или целого ряда иерархов), и хотя бы он в своём личном характере обнаруживал высочайшую степень гордости и высокомерия, святительское его служение всё-таки основано на смирении и самоотвержении, ибо не он себя поставил в иерархи, не во имя себя действует и не своё проповедует. Напротив, все основатели и учители отделившихся от Церкви сект, хотя бы иные из них по личному характеру и были люди смиренные, но служение их основано на самоутверждении и гордости, ибо они сами о себе свидетельствуют, своё делают и проповедуют. Иерархия же церковная не по делам своих членов, а по совершенству своего начала, по чистоте и целости своей кафолической формы, свята, непорочна и божественна.
Кафолична и божественна истина церковная в соборном исповедании веры не потому, чтобы оно выражало окончательно всю полноту боговедения и не потому также, чтобы оно утверждалось на собирательном мнении всех членов Церкви, а потому, что, во-первых, со стороны своего предмета это исповедание, и не открывая всех частностей божественной истины, представляет такие существенные черты её, которые внутренне связаны со всем остальным и, следовательно, заключают в себе подразумевательно всецелую истину, и, во-вторых, со стороны своего происхождения это исповедание утверждено людьми, бывшими истинными представителями целой вселенской Церкви в том смысле, что они имели в виду не свои личные или чьи-либо частные мнения, как такие, а то учение, которого всегда и везде твёрдо, хотя бы и не вполне отчётливо, держалась вся Церковь; они хотели определить не своё (своей партии, местности, своего времени) учение, а кафолическое богопреданное учение. Отцы вселенских соборов, каковы бы ни были личные их свойства и как бы они себя ни вели в других отношениях, при определении догматов веры действовали не от себя, а от всецелости церковной, в ней нее Бог пребывает, и верующий в это пребывание не может отвергать в таковых определениях подлин-