Снежный Барс

– Во-от как! – Борн удивленно поднял бровь. – Как же ты смог это услышать?

– Откуда я знаю! – Барс по-кошачьи фыркнул. Эти дурацкие разговоры вокруг да около начали его раздражать.

– Все? – настойчиво поторопил Борн.

Маркус на миг задумался, потом решил рискнуть.

– Не совсем… речь шла о том, что, заключив сделку с богами, мне не отвертеться от нее и на том свете. И еще Темный. – Он замолчал. Борн взглядом показал, что об этом при посторонних говорить можно. – Я так понял, что эта загадочная личность – наша основная проблема на данный момент?

Борн кивнул.

– Этот… Темный… – спросил граф. – Он нанял посланцев?

– Не нанял, – неприятная пауза, – приказал им.

Тишина установилась такая, что, казалось, было лышно, как в другом крыле замка ходят слуги. Смысл сказанного до всех дошел не сразу.

– То есть ты хочешь сказать, что кто-то приказал посланцам? – наконец спросил Барс.

– Я сказал то, что сказал.

– Никто не может приказывать посланцам Тьмы, – несколько растерянно проговорил де Энакер, – кроме самого Холоса. Или… его воплощения в мире живых. Но это лишь бессмысленные легенды ненормальных фанатиков! Бред полнейший! Разве кто-то поверит в существование бога смерти на земле?

Барс пару минут размышлял, а затем выругался в сердцах. Вспомнил, что в приличном обществе так не выражаются, извинился… и повторил с неменьшим чувством.

– Что? – ошарашенно спросила Астор. Таким Барса она еще не видела. К тому же прежде он так никогда не ругался.

– Паршиво, – признался Маркус. – И даже не то плохо, что не заставить теперь заказчика отменить контракт, и даже не то, что, перебей мы хоть две сотни этих фанатиков, хоть в два раза больше, это не поможет…

– Что еще хуже?!

– То, что Темный (если он впрямь воплощение Холоса) владеет так называемой магией мертвых. Та еще дрянь. Лично я не представляю, как с ней бороться.

Граф печально вздохнул. Радость оттого, что это тяжелое путешествие наконец-то закончилось, померкла. Не стоило даже надеяться, что все так легко кончится. Можно было бы уже и привыкнуть. Очередную неприятную новость граф принял почти спокойно. Темный лорд, ну что ж, осталось надеяться, что герцог справится и с ним.

– Тебе все равно придется его убить, – как бы невпопад сообщил Борн герцогу.

– А то я сам не знаю, – огрызнулся тот хмуро. – Нет, я могу понять, почему именно меня выбрали для этого дела, невосприимчивость к магии и все такое… но магия мертвых! У меня нет ни малейшего желания испытывать эту свою способность таким образом! Тем более что она ограничена внешним полем, которое возникает, когда я обращаюсь в зверя. Вспомните хотя бы тот же кинжал.

– Куда ты денешься? – ничуть не впечатлился Борн. – И не рычи на меня. Ты живешь взаймы, так что, будь добр, выполняй договор. И вообще, все не так страшно: чтобы стать полноценным темным лордом и овладеть всей доступной магией, нужен не один год, а этот появился всего семь месяцев назад. Есть заинтересованные лица, которые все проявления активности Холоса отслеживают постоянно. Имей в виду.

– Что ж этого Темного, раз он еще не вошел в силу, не уничтожили сразу? – поинтересовался Барс.

– Во-первых, его еще найти надо. А это гораздо сложней, чем отследить его появление. Во-вторых, темный лорд, даже еще не вошедший в силу, все равно опасен.

Повисла короткая пауза. Каждый думал о своем. Маркус переваривал услышанное. Что и говорить, с Темным – все-таки до чего же приспешники Холоса любят пафосные имена – сражаться ему не хотелось совершенно. Он никогда не был любителем глупого и необдуманного риска. Но были два обстоятельства, которые объективно сильней его нежелания. Борн правильно сказал, что он живет взаймы, а значит, обязательства, хочешь не хочешь, придется выполнять. Но гораздо важней для него была Астор, которую он собирался защищать до конца.

– Вот что, – наконец сказал Маркус, – все эти разговоры нам сейчас никакой практической пользы не принесут. Темного искать придется – это и так ясно. А пока все остается по-прежнему. Я и Борн постоянно будем рядом. Я скажу Халаю, он приставит к каждому из вас хотя бы по двое своих людей.

– Вы не доверяете моей охране? – спросил граф.

– Тем, что с нами еще с Ульрата, более-менее, – ответил Барс. – Остальным – совершенно нет. Но если совсем уж честно, полностью я доверяю только горцам. По той простой причине, что любой мой приказ – для них закон. К тому же граф, учтите, после всего происшедшего от вашей охраны осталось не так уж много, боюсь, они с задачей просто не справятся, даже если допустить, что предателей среди этих людей нет. Во что я совершенно не верю.

– Ясно, все по-прежнему, – печально констатировал граф.

– Именно.

Астор грустно смотрела на Маркуса. Почему-то она совсем не удивилась всему, только что сказанному. Хотя после того как Барс едва не умер, она перестала читать его мысли. Он иногда говорил с девушкой мысленно, но и эти разговоры становились все более редкими. Все остальное время Маркус каким-то образом наглухо блокировал свое сознание. И все же была какая-то тревога, которую он не мог скрыть от Астор. И вот, похоже, тревога эта оправдывается. Даже приехав наконец в Шевроз, они узнали, что и здесь надо всего опасаться. Здесь, как оказалось, даже больше, чем раньше. Нигде нет для них безопасного места.

Печально. Однако девушка наверняка знала, что Маркус будет ее защищать, что бы ни случилось, какая бы опасность ей ни грозила. От этого страшно и в то же время очень приятно, что кто-то способен на такое ради нее.

– Идите отдыхайте, – прервал ее размышления Барс. – Борн?

– Я присмотрю, – кивнул телохранитель. – Вечером поговорим.

– Хорошо, а я пойду пока познакомлюсь с начальником местной охраны. Надо же знать, на что здешний народ годен.

На том и разошлись.

Андрес Солер, капитан замковой стражи, сидел на лавке у казармы, словно простой солдат, и мрачно точил свой меч. Подчиненные, знавшие капитана достаточно хорошо, предпочитали обходить его стороной.

Андрес пребывал в состоянии угрюмого недоумения. Новый граф наконец приехал, казалось бы, радоваться надо, теперь-то порядок будет. Однако все было слишком уж странно. Те же горцы, например. Что, спрашивается, делать целому отряду воинов-агррами аж в Нашоне? Да они от своих гор уж давно и не отъезжали так далеко.

Еще этот белобрысый… герцог. Судя по его поведению, разговорам с графом и графиней, даже последнему слуге становится понятно, кто тут на самом деле будет всем распоряжаться. Этот странный субъект просто с ходу показал, кто тут главный. И как рассказала капитану одна служаночка, горцы, похоже, тоже подчиняются этому непонятному типу.

Как быть-то? Андрес размышлял. Наверняка беловолосый потребует подчинения и от капитана стражи. Это же ясней ясного, тут в замке почти три десятка воинов. И они подчиняются своему капитану, а следовательно, тому, кому подчиняется капитан. В идеале, графу де Энакеру, официально же хозяйка этих земель – юная графиня.

Андрес в общем-то не обязан был слушаться чужака, тем более что честному служаке такая мысль претила. Присягу-то он будет давать не беловолосому. Да и кто тот вообще такой? Наглый захватчик? Но вот если граф прикажет, как быть? Отказ будет расценен как бунт.

Если честно, Андресу очень не хотелось лезть на рожон, не разобравшись в ситуации. Просто ситуация эта выглядела как-то странно и весьма неприятно, на его взгляд. Заявился какой-то никому не известный нахал и распоряжается замком и его хозяевами так, словно полностью уверен, что никто не посмеет с ним спорить.

Андрес ждал, когда его вызовут в замок, как бывало при прежнем хозяине. Граф Шевроз принимал подчиненных в своем кабинете, и, как правило, только для того, чтобы безжалостно их отчитать. Если герцог желает окончательно утвердиться, то вместо графа в хозяйском кабинете капитану придется общаться именно с ним.

Андрес сильно ошибся, ибо помянутый недобрым словом герцог уже размеренно шагал через двор походкой крайне уверенного в себе человека.