Снежный Барс

Кто же остается? Младший – Бран, личность самая загадочная. Видимых мотивов у парня вроде бы нет, но и его надо иметь в виду.

А если де Тальсары к этому делу не имеют никакого отношения? То есть совсем ни сном ни духом? И этот вариант нельзя исключать.

Вновь прокрутив в голове все эти факты, Маркус пришел к однозначному выводу: если до прибытия в Шевроз ситуация кардинальным образом не изменится, он обязательно встретится с этим семейством. Других подозреваемых все равно пока нет. Информации чересчур мало.

Оторвавшись наконец от размышлений, де Энхард заметил, что Вада тихонько ушла, оставив его наедине со своими мыслями. А на улице уже глубокая ночь. Он рассеянно хмыкнул и отправился в свою комнату, надо хоть немного отдохнуть, пока не подошла его смена дежурить.

Отряд покинул «Приют путника» ранним утром. Хозяйка, несмотря на ранний час, лично вышла их проводить. Маркус, ничего не говоря, по привычке только обнял ее на прощание. Вада тоже помолчала. Просто помахала рукой вслед. Уж не в первый раз он так уезжал. И возвращался. Правда, очень нескоро.

Некоторое время они пробирались по городу к Восточным воротам. Кирж постепенно просыпался, лабиринты улиц заполнялись народом. Маркус и Борн тревожно переглядывались. Оба прекрасно знали, насколько сложней охранять человека в толпе и как непросто выделить потенциального убийцу среди множества обычных горожан. Оба рассчитывали покинуть город до того, как он затянет их в круговорот своих улиц.

Однако им это не удалось. Уже у самых ворот собралась такая толпа, что яблоку некуда было упасть. Отъезжающие, прибывающие, мелкие торговцы и нищие. Они создавали настоящий затор.

Ожидаемые неприятности не замедлили появиться, что едва не кончилось трагедией…

Толчея оказалась такой, что, несмотря на все старания телохранителей, отряд все же разделился, их просто оттеснили друг от друга. Граф, большая часть его людей и Маркус оказались на одной стороне улицы. Астор, горцы и остальные телохранители – на другой стороне, чуть позади. Барс хоть и доверял своим товарищам, но все же постарался не упускать из виду вторую часть отряда. Он, может быть, лишь на долю секунды раньше, чем Борн и Ортон, заметил подозрительного нищего, который со скоростью, необычной для такого хлипкого тела, метнулся к юной графине. Де Энхард рванулся назад. Умный Шторм, не дожидаясь приказа хозяина, принялся продираться сквозь толпу, при этом не раз хватанув неосторожных прохожих своими крепкими зубами. Но несмотря ни на что, Маркус чувствовал, что все равно опаздывает, оставалось лишь надеяться на своевременную реакцию Борна. Тот в самом деле заметил слишком рьяного попрошайку и, недолго думая, просто засветил тому пяткой в лоб. Попрошайка начал заваливаться назад, но в последний момент дернулся и каким-то чудом успел коснуться руки девушки. Астор вскрикнула, поспешно отдернула руку и… без чувств упала на гриву своей лошадки.

Маркус от досады едва не зашиб неосторожно оказавшегося на пути конника. Сердце сжало нехорошее предчувствие. Борн, скрипя зубами от злости, подхватил свою подопечную, пока та не выпала из седла.

Им пришлось выбираться из толпы, чтоб отойти в сторону. Не все еще поняли, что произошло. Только Маркус осмотрел руку девушки и выругался так, что люди стали оглядываться.

– Яд, – лаконично ответил он на вопросительно-тревожный взгляд графа. Увы, это действительно был яд, Барс сразу распознал его по тонкой синеватой жилке, выступившей рядом с маленькой точкой прокола. Пока что эта «жилка» была не длиннее двух сантиметров, но она будет постепенно расти, пока не доберется до сердца. И тогда жертва погибнет, так и не придя в сознание. Примерно через сутки.

Барс был знаком с этим ядом не понаслышке. Растительный, длительного действия яд марагон, или кровяночка. Таким пользуются лесовики Шимарги с островов Лос. Де Энхард не раз видел, как погибают от марагона, и сам однажды испытал его действие на себе. И, несмотря на свой почти полный иммунитет к большинству ядов, выжил лишь чудом, в последний момент приняв противоядие. Вся беда в том, что в этой местности противоядие марагону найти практически невозможно. Ингредиенты к нему тут такая же экзотика, как и сам яд. Возможно, именно потому его и использовали вместо яда мгновенного действия.

Маркус еще раз ругнулся сквозь зубы и подал знак своим спутникам.

– Возвращаемся в «Приют». У нас еще есть сутки… – Он не договорил, заметив побледневшее лицо де Энакера. Граф только силой воли не впадал в отчаяние.

Остальные мрачно молчали. Они не сделали своей работы и понимали, что виноваты.

– Может, обыскать этого? – Борн кивнул на бесчувственного «нищего». – Вдруг все-таки…

– Сомневаюсь, – Маркус покачал головой, – но взгляни, на всякий случай.

Обыскав убийцу, Тайвер нашел только маленький пузырек с бесцветной массой без запаха. Он хотел запустить палец в пузырек, но де Энхард остановил его:

– Не трогай, это марагон. В больших количествах он впитывается даже через кожу.

Борн быстро закрутил пузырек и поднял взгляд на Барса.

– Что будем делать?

– Искать противоядие, – тихо ответил Маркус, – что же еще? Надеюсь, нам повезет.

Они двинулись обратно к недавно покинутой гостинице, постояльцы которой наверняка еще только начали просыпаться.

Вада встревоженно встретила своих недавних гостей. А увидев бесчувственную девушку с бледно-восковым лицом, сразу все поняла, всплеснула руками, немедленно приказала слугам приготовить носилки и позвать лекаря.

Маркус сел на крыльцо гостиницы, не обращая внимания на суету Вады и графа. Барс прекрасно понимал, что надо что-то делать, время уходит. Но ему позарез нужно было подумать. Он хорошо знал рецепт противоядия, однажды самому приходилось делать. Но найти ингредиенты для него здесь – немыслимо! Впрочем, одна из составляющих уже имеется – сам яд. Даже две. И все же… Все же сидеть сложа руки – это тоже не выход, надо действовать!

Какая своевременная мысль! Маркус решительно встал и отправился собирать людей. Часть горцев он оставил у дверей комнаты Астор. И приказал ни при каких обстоятельствах не покидать пост. В комнату пускать только хозяйку гостиницы, а всех слуг тщательно проверять. Не хватало только сейчас еще каких-нибудь неожиданностей. Впрочем, горцам Барс полностью доверял. Они лучше погибнут, чем подведут его.

Остальных он собрал во дворе. Оглядел людей и с некоторым удивлением обнаружил, что все они с нетерпением ждут его распоряжений, все хотят действовать немедленно! Делать что-нибудь, лишь бы не чувствовать себя такими беспомощными. Даже всегда невозмутимые горцы. Даже внешне расслабленные и безучастные Борн и Ортон. Их ничего не выражающие глаза не выдавали чувств. Но тем не менее… «Нет, – поправил себя Маркус, – я не увидел это на их лицах. Я почувствовал общее настроение своим новым то ли шестым, то ли седьмым чувством». И это хорошо, ибо впереди еще много работы.

– У нас слишком мало времени, – начал де Энхард свою речь, – и задача непростая. Сейчас я раздам всем списки предметов, которые нам нужны, мы разделимся на группы по двое и будем искать. Мы обязаны обшарить весь город. Особо обращайте внимание на травяные лавки, знахарей, вновь прибывшие купеческие корабли. Не скупитесь, граф не пожалеет денег за жизнь своей дочери. А теперь за дело! – Когда все начали расходиться, Барс окликнул Борна. – Пойдешь со мной.

Тот кивнул. Спросил кратко:

– Оружие?

– Бери, – кивнул де Энхард, – не стоит ходить по городу безоружными. Что-то мне подсказывает, проблем будет еще выше крыши… Ладно, идем.

– Куда?

– В порт. Я слышал, из Саудары недавно прибыл купец. Большой, говорят, любитель редкостей. – Заметив вопросительный взгляд товарища, Маркус вынужден был объяснить: – Есть один ингредиент, который вряд ли можно будет найти в городе даже за большую цену. Это цветок гетру, его трудно раздобыть даже там, где он растет. Гетру растет только в самых дебрях островов Лос. Уважающий себя любитель редкостей просто обязан иметь это растение. Я слышал, еще несколько лет назад, это было особым шиком: похвастаться перед деловыми партнерами наличием такой диковинки.