Снежный Барс

– Тронулись, – скомандовал Маркус. – Нам здесь больше нечего ловить.

– Куда? – слегка опешил Ларт, единственный, кто хоть как-то был знаком с местными жителями. – Там же такие лабиринты, мы заблудимся! И горцы…

– Я полагал, мы вернемся, – вставил де Энакер.

Маркус криво усмехнулся, тонкий шрам на щеке зазмеился, словно живой.

– Куда вернемся? К этим? – Он мотнул головой в сторону противника. – Или вы думаете, у них кончится терпение и они уберутся отсюда? Не дождетесь! Терпения у этих ребят хватит еще и не на то. А мы, дожидаясь здесь чуда, просто передохнем с голода. Уж простите за грубое выражение.

– Но как же?..

– У нас нет выбора, граф, сами подумайте. Все, хватит препирательств, двинулись! Я поведу.

Все сомнения были отброшены. Перспектива встретиться с дикими горцами пугала куда меньше, чем битва с посланцами Тьмы. В конце концов, если с первыми есть вполне реальный шанс договориться, то со вторыми – даже думать не стоит. И потом, если подумать, не такие уж горцы и дикари.

Узкая дорога пролегала между отвесными стенами примерно в два человеческих роста. Нагромождения камней вверху внушали вовсе не беспочвенные опасения. Великолепное место для засады – это понял бы даже последний профан. Впечатление создавалось довольно-таки гнетущее. Если горцы такие уж кровожадные, как о них говорят, что помешает им сбросить на маленький отряд этакий рукотворный камнепад? Однако Энхард двигался вперед достаточно уверенно, что позволяло надеяться: он знает, что делает. Правда, временами он принюхивался и прислушивался, как заправская ищейка. И шарил глазами по, казалось бы, одинаковым скалам. Но как-то он все же ориентировался в этих лабиринтах. Наконец он остановился, поднял руку, подавая сигнал своим спутникам.

– Тихо. Ни шагу дальше!

Сразу стало как-то тревожно, все заозирались. И тут на путников с высоких каменных стен разом нацелилась дюжина острых наконечников стрел.

– Ка’ех та?! – послышался хриплый голос впереди.

– Аа’шн! – крикнул Маркус. Громкий смех был ему ответом.

– Ка’ех дан?

– Умэнто оу’ва теэше! – вновь ответил на вопрос Маркус, так же насмешливо, как и его невидимый собеседник.

– Ты понимаешь, о чем они говорят? – тревожно прошептал Борн, обращаясь к Ларту.

– Немного, – ответил тот, прислушиваясь.

– Переводи.

Маркус заранее почувствовал засаду. Он слишком хорошо знал, как агррами охраняют свои границы. А потому не удивился голосу, донесшемуся из-за камней:

– Кто идет?!

– Друзья!

Люди, прячущиеся за камнями, разразились громким и уверенным хохотом.

– Кто ты?

– Пропусти и узнаешь, – заявил Маркус.

– Кто ты такой, чтобы я тебя пропускал? – спросил все тот же голос. Острые жала стрел наглядно подтверждали его право задавать такие вопросы.

– Я – Снежный Барс.

– Ну да? – Голос звучал весело, с нотками недоверия. – Снежный Барс не появлялся в этих краях уже двадцать лет.

– Тебе нужны доказательства, Моэто? – Казалось, от этого нечеловеческого рыка содрогнулись горы.

Доселе невидимый собеседник наконец появился во плоти. Это был мужчина лет сорока, высокий, гибкий и стройный. Он широко улыбнулся.

– Зачем же, Ото’о Ша, – добродушно произнес он, – я тебе верю.

Угрожающе направленные на путников стрелы тут же исчезли, и лучники наконец показались на глаза.

– Так нам позволено будет проехать, Моэто? – поинтересовался Барс, ухмыльнулся, сверкнули острые клыки. Лицо на миг стало маской зверя. Мало кто из его спутников заметил эту мимолетную трансформацию. Может быть, только Астор и Борн. Оба, по только им известным причинам, пристально наблюдали за ним.

– Здесь ты всегда желанный гость, Ото’о Ша. Твои друзья – наши друзья.

Маркус кивнул с улыбкой и сделал знак спутникам следовать за ним. Махнул рукой на прощание стражам, снова скрывшимся за камнями.

Маркус вел себя так уверенно, словно возвращался к себе домой. И выражение лица у него было соответствующее.

Встревоженный граф не выдержал, попытался разобраться, что происходит:

– Что это значит, сэр Энхард? Извольте объяснить!

– Что? – невозмутимо переспросил тот.

– Куда мы едем?

– В одно из летних стойбищ агррами. Это недалеко, там мы сможем как следует отдохнуть.

– Значит, вы с самого начала знали, что нас пропустят? – изумился де Энакер.

Маркус не ответил.

Продолжения разговора, очевидно, не предвиделось, и граф, нахмурившись, придержал коня и немного отстал. Иногда де Энхард его здорово раздражал, иногда удивлял, а порой и восхищал. Хотя раздражал в последнее время гораздо чаще. Но в целом свою работу он делает более чем хорошо. Придраться не к чему. Проныра Гис, помнится, обещал лучших телохранителей, он и привел лучших. Двоим молодым, правда, не хватало немного опыта, самую малость. Потому они всегда прислушивались к мнению Борна (Димерана это, к сожалению, не спасло). Тайвер действительно имеет богатый опыт. Но даже он периодически советуется с Маркусом, признавая его непререкаемый авторитет. Да что там, все его признали, даже сам Энакер не всегда осмеливался перечить его властным приказам. А он ведь как-никак наниматель, что же тогда говорить об остальных? Хорошо это или плохо, но граф сам дал де Энхарду эту власть. Жалеть пока не приходилось. Хотелось надеяться, что так пойдет и дальше.

Дорога перестала подниматься и едва заметно пошла под уклон. И не дорога даже, так, тропа узкая, как раз коню пройти. Но петляла она до сих пор неимоверно. Еще пару раз путникам попадались незаметные на первый взгляд и весьма искусные пограничные заслоны. Однако переговоров больше не было, им просто кричали что-то вслед и пропускали без лишних вопросов. Новости здесь распространялись быстрей, чем движется всадник. Некоторые горцы-пограничники выглядывали, чтоб поприветствовать путников. В частности, Маркуса де Энхарда, которого они звали Ото’о Ша. Он изредка отвечал что-то на их языке.

Так они добрались до места.

Очередной поворот, и перед путниками предстало обширное плато, как поле цветами, усеянное пестрыми шатрами. Это и было стойбище агррами. Зимой все племя спускается в огромную долину, надежно укрытую со всех сторон Нитскими горами. Попасть в долину можно лишь по тайным тропам, хорошо известным агррами.

Обо всем этом Маркус рассказывал спутникам, пока те с любопытством разглядывали стойбище.

Воистину, новости распространялись здесь со скоростью ветра. Стоило только отряду приблизиться к поселению, и их вышел встречать сам вождь. А в том, что этот человек – вождь, никто не усомнился ни на миг. Высокий, худой мужчина. Седые волосы и борода аккуратными волнами рассыпались по плечам и груди. В руках массивный посох. Его можно было бы назвать старцем, но живой, энергичный взгляд как-то не позволял даже подумать об этом. Хотя, без сомнения, этому человеку было уже очень много лет. Чем-то неуловимым они были схожи с Барсом.

Маркус спешился и подошел к вождю.

– Здравствуй, старший родич, – улыбаясь, промолвил тот.

– И ты здравствуй, Агэдо, – ответил Маркус. Они дружески обнялись.

– Ты давно не появлялся в родных краях, Ото’о Ша. Нехорошо забывать семью, – шутливо укорил вождь и тут же вновь стал серьезным. – Разведчики доложили, что мост спущен, а по ту сторону Ревущего ущелья расположился отряд воинов. Кому ты опять так насолил, Ото’о Ша?

Маркус помрачнел, обернулся и бросил взгляд на своих спутников. Они были чуть растеряны, находясь среди незнакомого народа, не понимая языка.

Вождь хмыкнул:

– Понятно… опять?

Маркус развел руками. Ничего другого Агэдо и не ожидал. В объяснениях он также не нуждался. Они слишком долго друг друга знали. Агэдо родился на глазах у Снежного Барса. В холодном снегу высокогорья, когда никого, кроме Маркуса, не оказалось рядом с роженицей, он принял роды.

Из уважения к гостям вождь перешел с языка агррами на привычную для жителей равнин речь. Он говорил с легким мелодичным акцентом: