Страница 22 из 44
— Чтослучилось?Твой Додж вконце концовзабарахлил? — спросилаДжуни, сведячересчуртонкие черныеброви надналитымикровьюголубыми глазами.Мне всегдабылоинтересно:больно ли ейс еепроколотымибровямиделать воттакоевыражениелица?
— Что-товроде того.
— Чтоизменится,если я скажучто-топриятное? — требовательноспросила уженаполовину исчезнувшаяАлона.
— Ждешь,когда тебякто-нибудьподвезет? — вголосе Джунислышалосьнедоверие. Неудивительно,ведь отсюда ядошел бы дошколывовремя, дажеесли бы проползвесь путь начетвереньках.
— Эвакуатор?— предложил яв качествевозможногообъяснения,хотя позже,когда онаувидит моюмашину настоянке, этоможетвызватьнекоторые вопросы.— Сделай это,если нехочешь уйтинавсегда, — уголкомрта сказал яАлоне.
— Этополный бред, — пробормоталаАлона. — Хорошо.— Она глубоковздохнула игромкопроизнесла: — Ясчастливабыть здесь. — Ивскинулавверхисчезнувшиедо локтяруки. Ничегоне произошло.
Япритворнокашлянул.
— Яже сказал:твои словадолжны бытьискренними.
— Тыуверен, что стобой все впорядке? — хмуропосмотрелана меняДжуни. — Тыкажешьсянемного...отстраненным.
— Ненадо, Джун,меня и такмама с этимдома достает,— мягкопопросил я.
Оназастыла,открыв рот,чтобы вкоторый разспроситьменя, все лихорошо, нововремясдержалась.
— Прости, — извиниласьона, выдавивусмешку. — Стобой ястановлюсьмамочкой. — Еелицоомрачилось. — Особеннопосле того,как пришлосьдень назадтащить твоюзадницу изшколы вполубессознательномсостоянии.
— Сомной всехорошо.Правда. — Илибудет хорошо,если янаконецзаставлю Алонусказать хотьчто-нибудьпозитивное.
— Сегоднятеплыйвесеннийдень, и я отэтого счастлива,— зловыкрикнулаона.
Нуда, как же.
— Слушай,— высунуласьиз окнаДжуни. — Явчера ходилав больницу кЛили.
Алонапересталавыкрикиватьфальшивыекомплиментывсем («Пирсингна губе твоейподругизамечательноблестит») и вся(«Теннисныекортысегодняочень...зеленые») ипосмотрелана меня. Япочувствовална себе еевзгляд, нопродолжалглядеть наДжуни,стараясьсохранитьнейтральноевыражениелица. ВручитьАлоне ещеодно оружиепротив меня?Что-то нехочется.
— Да-а?
— Намнужнопоговорить.
Янеловкопоерзал.Джунисчитала себяответственнойзапроизошедшийс Лилинесчастныйслучай, зассору, из-закоторой Лилиот насотдалилась.Но Джуни также обвиняла вэтом и меня, ия не знаю почему.Она, конечноже, былаправа, но онаничего незнала озвонке Лили,на который ятогда неответил. Я немог ей о немрассказать, потомучто узнай онаоб этом, топоняла бы,что Лилиобратиласьза помощью комне. Онавсегда былагораздоближе к Джуни...до той глупойссоры.
Прошлымлетом, занескольконедель доначала школы,Джуни пришлако мне домойсмотретькино безЛили. Когда яспросил, чтослучилось,Джуни отмахнулась,но потом,поддавшисьмоим настойчивымрасспросам,сказала, чтоони поссорились.
— Из-зачего? — спросиля.
Онаотвернулась,уставившисьв окно, а не на играющеготерминатораАрнольдаШварценеггера.
— Из-запарней.
Досих пор непонимаю, какони могли таксильнопоссоритьсяиз-за парней,когда никтоиз них ни скем невстречался.Но я никогдане отличалсяпониманиемдевушек, дажеесли они былимоимиподружками.
Проблемав том, что я незнал, какпочувствоватьсебя болеевиноватым ипристыженным,чем уже себячувствовал, ине могпринести извиненияза то, о чемДжунипонятия неимела.Короче,остаткинашей дружбырушились на глазах.
— Да,хорошо, — ответиля наконец, незная, что ещесказать.
ЗамашинойДжуниостановилсяи просигналилстарый Гео МетроКевинаРейнольдса.
Джунипоказала емусреднийпалец.
— Еслине придешь наурок миссисПедерсон, то пеняйна себя – ятебя найду, — пригрозилаона ипереключилапередачу.
Япокачалголовой.
— Вообще-то,меня нанеделюотстранилиот общих занятий.
Джунинахмурилась.
— Ятебя догоню,обещаю. Тебелучшепоторопиться.Брюстербудетнесказаннорад, если тыопоздаешь.
Жукзатарахтел, азатем,взревев,остановился у знака «стоп»,вызвав темсамым ещеодин гудок отКевина.
— Твоидрузьябеспокоятсяо тебе, — сказалас грустью вголосе Алона.— Они бы, наверное,оченьскучали, еслибы тебябольше небыло.
Япосмотрел нанее – висящуюв трех футахнад пассажирскимсидениемголову (прямкак спецэффектиз кино), и намоих глазахостальныечасти ее теласнова обрелиформу. Ееслова былиискренними, ихоть и неподнималинастроения,но все же в ееустахзвучаликомплиментом.
Яусталооткинулся наспинкусидения.
— Нувот. Неужелиэто былонастолькотрудно?
Глава9
Алона
Явытянулавновьматериализовавшиесяноги, согнулаих в коленяхи повращаластопами,радуясь их,как бы этосказать...присутствию,а затемповернуласьк Киллиану.Он сидел сзакрытымиглазами,откинувшисьна спинкусидения.
— Какты этосделал? — спросилая.
Яиспробовалавсе чтотолько можно,чтобыперестатьисчезать –если, конечнопод «все чтотолько можно» пониматькрики, ор ипроклятья – иэто ничуть незамедлилопроцесс.
Киллианприоткрылодин глаз иискосаглянул наменя.
— Яничего несделал. Тысделала этосама.
— Ох,нет, нет, — ткнулая в негопальцем. — Дажене пытайсяменяразвести. Тызнал, что этосработает.Как?
— Позитивравенэнергии, — пробормоталон себе поднос.
— Что?— озадачиласья.
Киллианмедленновыпрямился.
— Ничего.Забудь обэтом.
— Яне подумаю.Мне нужно знать,как ты этосделал.
— Зачем?Чтобы ты идальшепугала людей,а потом впоследнююсекундувосстанавливаласвои силы?
— Ну...
— Ксожалению,так неполучится,милая.
Ясердитопосмотрелана него вответ на ласковоеобращение, ноон ужеперевелвзгляд назеркалозаднего вида.
— Копы,— сказал он. — Нампора.
Глянувчерез плечо,я увиделамедленно едущуюпо улицепатрульнуюмашину.Прибавив скорости,онаостановиласьрядом с намикак раз в тотмомент, когдаКиллианвключил зажигание.
Пожилойседеющийполицейскийопустилстекло спассажирскойстороны.
— Какие-топроблемы? — спросилон, скользнувцепкимвзглядом по волосамКиллиана, еготемнойодежде имашине.
— Улыбнись,или нам хана, — сказалая Уиллу. — Тывсем своимвидомкричишь: язатаивший злобузаговорщик сбагажником,полныморужия.
РукиКиллиана,лежащие наруле,напряглись. Емудо смертихотелосьпослать менякуда подальше.Вместо этогоон изобразилна лице довольносноснуюулыбку.
— Нет,офицер.Никакихпроблем.Просто ждалкое-кого, кто таки непоказался.
— Ох,ха-ха, — съязвилая.
Последолгогомолчанияполицейскийкивнул.
— Улица– не стоянка,сынок. Давайезжай.
— Да,сэр. — Киллианвыключилаварийку,включилсигналповорота,завел мотор итронулся – всепоинструкции.
— Какойсознательныйгражданин, — усмехнуласья.
— Заткнись,— отозвалсяон, неотрываявзгляда отзеркалазаднего вида.Мы проехалипоХэндерсон-стритсо скоростьюна три милинижедозволенной,повернули наулицу Вязов идвинулись черезстоянкуучителей кпоследнемуряду стоянкиучеников.Припарковавшись,Киллианоткинулся вкресле игромко иоблегченновздохнул.
— Еслибы он могарестоватького-то заодин тольковиноватыйвид, — сказалая, — то этимчеловекомбыл бы ты. Тыже не делал ничегонезаконного.
— Этоневажно. Я немогу сейчасрисковать, уменя и такполнопроблем.
Яповернуласьв кресле кнему лицом,впервыедовольнаятем, чтоневидима длядругих. Врядли кто-то ещеостался настоянке – всешли назанятия, новсе же.Никогда, дажев самыхсмелых своихфантазиях, яне могла себепредставить,что когда-нибудь,пусть и взагробнойжизни,окажусь в машинеУиллаКиллиана впоследнемряду ученическойстоянки. Хотяотсюдаоткрывался чудесныйвид нафутбольноеполе ибеговые дорожки.
— Такзачем яздесь? Иникаких заумныхответов,пожалуйста, — поспешнодобавила я.
Киллианответил несразу, нервносжимая в ладоняхруль. Рукавафутболки приэтих движенияхобрисовываликрасивыерельефные бицепсы.Ого, такпарнишка-готнашел время,чтобыпокачаться.Интересно.
— Уменя есть ктебепредложение, —сказал оннаконец.
— Яне пересплю стобой, дажеесли тыединственный,к кому я могуприкоснуться.Я мертвая, анеозабоченная, —немедленноответила я и,откинувшисьна спинкусидения,приняласьразглядыватькончикисвоих ногтей.Скорее попривычке. Яусердноотращивалаих длявыпускного иполучениядиплома,теперь же всеэто было не важно.