Хозяйка города

Сабрина стояла в двух шагах от стеклянных дверей и провожала взглядом катящиеся по ним дождинки.

— Слабенько. Мы же уничтожили сущность. Можешь поискать дело в архиве.

— Нужно и правда поискать.

В кармане её брюк запищал телефон. Маша достала его и покачала на ладони.

— Антонио. Что опять? Не всех любовниц ко мне прислал?

— Возьми, — потребовала Сабрина, отворачиваясь от дверей.

Рядом с ними ещё несколько человек ждали, когда закончился дождь, а он только припускался сильнее. Маша нехотя приняла вызов.

— Подъедешь? — спросил Антонио вместо приветствия.

— Подъеду. Что случилось?

— Давай быстрее, — буркнул он, и связь оборвалась.

Как только она добралась до Центра, дождь прекратился. Припоминая самые жуткие ругательства, Маша отжала воду с волос и прошла через проходную. Сабрина с ней не поехала — рассудила, что если там Антонио, то вряд ли Маше что-нибудь угрожает. Разве что начальственный строгий взгляд.

Она пешком взбежала на седьмой этаж — от злости прибавилось сил — и дёрнула дверь в кабинет майора.

— Ну и что опять… — выдала Маша автоматически и осеклась: кроме Антонио тут были ещё трое мужчин. Незнакомцы в военной форме, судя по знакам отличия, из поисковиков и боевиков Центра, звание самого младшего было выше Машиного. Все они чинно сидели вдоль стены. Маша застыла в дверном проёме.

Антонио, как всегда похожий на шерифа из старых детективов — в потёртых джинсах и рубашке навыпуск, — кивком пригласил её войти. Вода с мокрых волос текла по шее и попадала Маше за шиворот, пока она шагала под четырьмя испытывающими взглядами к свободному стулу.

— Ну, Антон Павлович, люди работают, а вы их дёргаете, — улыбаясь одним уголком губ, сказал военный. На его кителе была нашивка — соцветие чертополоха. Поисковик.

— Ничего. Мария Алексеевна расскажет нам, как продвигается дело. Есть новости? — Он так посмотрел, что Маша была уверена — это что-то да значит. Вот только никак не могла сообразить, что.

— Продвигается, — сказала она как можно более уверенным тоном. — Я вышла на мага, который двадцать пять лет назад провёл ритуал. Тем интереснее, что два года назад он погиб. Есть подозрения…

— Так-так, я не разберу, вы о чём говорите? — перебил её тот самый поисковик рангом никак не меньше полковника.

— Фантом города, — напомнил Антонио. Не поисковику, Маше. Она непонимающе уставилась на начальство.

— Да. Хотелось бы знать, как вы объясните ночные события на набережной, — вступил в разговор второй военный. Из знаков отличия на его рубашке была только чёрная трапеция со стилизованным глазом в центре — войска внутренней обороны.

Маша вопросительно глянула на Антонио. Он как будто ждал этого взгляда — и сразу же подвинул к ней стопку фотографий в прозрачной папке. Все в комнате терпеливо наблюдали.

Она не сразу поняла, что изображено на фотографиях. Обломки камня громоздились в беспорядке, их облизывал прибой, только монументальная стена справа показалась знакомой. Нет. Не в беспорядке. Казалось, гигантское животное зубами вцепилось в парапет набережной и вырвало кусок, и тут же выплюнуло. Обломки каменной кладки были стёсаны ровно.

— Всё говорит о том, что вернулся фантом города, который появился двадцать пять лет назад, а потом исчез. Что ты думаешь? — Антонио смотрел на Машу с тем же странным выражением в глазах, и она не могла понять, какого ответа он ждёт.

— Я думаю… вернее, я совершенно уверена, что это не тот фантом города, который вы знали двадцать пять лет назад.

Она обернулась на военных: их лица остались безучастными. Антонио откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Маша сказала то, что он хотел — она это почувствовала.

— Почему вы так думаете? Мы уже видели такое, — произнёс поисковик, наклоняясь вперёд, как будто собирался поведать ей секрет. — Вас тогда ещё на свете не было, а фантом уже жрал людей.

— Понимаю, что вы видели. — Она подняла фото. Только подумать — она была на набережной ночью, а чуть позже, может, всего через час, неизвестный уже отжевал кусок каменной кладки. — Но у меня есть сведения, что фантом вызвали ещё раз. Теперь он — нечто другое. Это плохие новости, мы не знаем, чего ждать. Есть и очень плохие новости — новый фантом жил куда дольше вашего. Этот успел наесться людей до отвала, и теперь неизвестно насколько он стал силён.

Полковник отвернулся к Антонио, бросил непонятную фразу. Тот ответил в четверть голоса — Маша ничего не разобрала.

— Приходится вам верить, — сказал полковник, обращаясь теперь к ней.

— Почему? — Она бросила фотографии на стол. Серые снимки действовали угнетающе, как будто Машу насильно заставляли вернуться в прошлое. — Можете не верить мне. У вас есть методы, есть силы — ловите новый фантом, уничтожайте его.

В повисшей тишине она поняла, что опять говорит не то. Антонио смотрел куда-то в угол, нервно поигрывая связкой ключей. Никто не собирался отвечать, и сделать это пришлось ему.

— Потому что приборы его не фиксируют. То, что берёт остальных сущностей, его не берёт. И медиумы тоже ничего толком не могут выяснить.

«Скорее, просто не желают связываться с существом, которое отжевало кусок набережной», — чуть не брякнула Маша. Она хотела объяснить, что и сама толком не чувствует его, но теперь уже говорить это — значило бы ставить под сомнение предыдущие слова.

— Вы поедете туда с нами. Сколько нужно на сборы? — Полковник встал.

Маша беспомощно оглянулась на Антонио — тот спрятал глаза.

Через оцепление было не пройти — даже чтобы спрятаться в тени деревьев, а солнце палило, как будто нарочно. Маша побродила вдоль обглоданного парапета. Сейчас на неё обращали мало внимания, неясно, зачем вообще привезли.

Эксперты копались в обломках. По периметру оцепления — солдаты. Маша бессмысленно слонялась туда-сюда. Она поймала за локоть Антонио, отвела его в сторону.

— Это надолго? Я следователь, а не медиум, ты же знаешь.

Он развёл руками.

— Ну прости. Ни у меня, ни у тебя нет выхода.

— Слушай, ты меня в это втянул, ты и вытаскивай. Ты же знаешь, что я его тоже не чувствую. Сейчас меня заставят работать с ним, и что мне делать?

Он грустно улыбался и смотрел в сторону.

— Но ты так уверенно рассказывала про второй фантом. Развивай эту тему.

— Это просто мои предположения, — прошипела Маша. — Догадки. Я тебя покрывала, между прочим. Если бы я им сказала, что тот фантом ещё существует, что он ещё с ней, они бы… да они…

Она отвернулась, проглотив очередной упрёк. Хотелось пойти и выдать Вету с потрохами. Пусть бы хозяйка города их убеждала, что она тут ни при чём. Но никаких доказательств. Всего-то — её слова против слов Маши.

— Значит, мы оба влипли, — сказал Антонио, снова разводя руками, и, пользуясь её замешательством, поспешил уйти.

Маша постояла, рассматривая трещину в асфальте. Их теперь было много — свежих и не очень. В трещины набились оборванные с деревьев листья. Краем глаза она заметила знакомую машину на аллее и зашагала к ленточкам оцепления. Из машины выбралась Сабрина.

— Ты здесь надолго? — Безо всяких предисловий.

Маша раздражённо дёрнула плечом и ничего не ответила. Многое хотела сказать, но не здесь же обсуждать любовницу Антонио.

— Хорошо, я подожду, — заявила Сабрина. Сунула руки в карманы и приготовилась ждать. А ждать она могла часами. Молчание длилось всего полминуты, но Маша сдалась первая.

— Не нужно. Лучше помоги мне. Езжай в архив и найди там дело Скрипача. Когда найдёшь — позвони мне, ладно?

Сабрина внимательно оглядела Машу, потом искорёженный берег.

— Пока я езжу, он явится ещё раз и…

— Не явится. — Вот в этом Маша совсем не была уверена, но говорила, как будто собиралась переубедить саму себя. — Но если я не придумаю чего-нибудь дельного, меня съедят совсем не инфернальные существа.

Она дёрнула головой в сторону, где Антонио с полковником наблюдали за работой экспертов.