Эвиал

А на берегах залива, на которых вознесётся в подзвёздную высь храмами и соборами благословенный Аркин, собрались Десятеро, что первыми узрели сошедшего в мир Спасителя. И девять дней скорбели они, а в ночь на десятый необоримый сон прервал их истовые молитвы. И узрели Десятеро одно и тоже видение.

И наполнились их сердца ненавистью и яростью, когда увидели они, как толпы нечестивцев рвут священную плоть Учителя, принёсшего Свет Истинной Веры. Но явился затем пред их мысленным взором сам Спаситель в сиянии неземном, и устыдились они. А Пресветлый возгласил: «Не печальтесь о бренном теле Моём, ибо грешно оно, как и у любого другого существа. Душе же Моей Тьма повредить не в силах. И всегда будет с вами Моё благословение: и в жизни, и в смерти. И призываю Я вас, несите Свет во все земли Эвиала, возжигая в душах Пламень Истинной Веры, не оставляя без милости Моей и обитателей Семиградья, околдованных ныне прислужниками Тьмы. А на месте, где впервые ступил Я на землю, захороните тело Моё, и, вознеся над ним Святой Град, разойдитесь, неся Моё Учение. А в Граде Святом пусть останется Первый из вас. А когда Я призову его к себе, он выберет приемника, который продолжит сие нелёгкое дело. Ибо пока стоит Святой Град, не будет пути на восток Западной Тьме, воплощением Тьмы Истинной являющейся. И хотя Западная Тьма, преступлением семиградцев рождённая, не столь опасна, как Тьма, гнездо своё в душах свившая, но может Она мир погубить, коли погрязнет он в грехах. Вы слышали Слово Моё, исполните Его в точности и души ваши бессмертные после смерти бренного тела попадут в Царствие Моё. Аминь».

И проснувшись, узрели Десятеро, что на берегу рядом с ними лежит тело Спасителя, сиянием озарённое. И нет на нём ни единой раны. И молитву сотворив, похоронили они тело Учителя. И Девятеро разошлись, неся Истинное Учение во все земли. А Первый из Десяти — Аркин основал город с помощью Спасителя и людей, Веру принявших, и стал Град сей центром Истинной Веры.

Ушедшие же Девятеро погибли, приняв смерть мученическую от рук пособников Тьмы, но смогли они возжечь Пламень Веры в душах человеческих, а последовавшие за Аркином Архипрелаты разнесли Учение Спасителево по всему миру. И следуя Слову Его, не оставили они и семиградцев, умертвивших Господа нашего.

И пришли священники на земли полуострова и были с ними благословенные корпуса Эбинской империи, под особым покровительством Спасителя находящейся, что помогали святым отцам искоренить угнездившуюся там ересь. И смели воины Светы нечестивые орды, приспешников Тьмы сокрушив. Но не примирились еретики: третий раз уже пытаются они возродить Царствие Тьмы на своих землях и распространить его на весь мир. И вновь дают им отпор армии Истинной Веры.

Отбит Абардим, тысячи жителей которого жестоко умерщвлены еретиками. На останках же погибших заклинаниями самой изощренной некромантии построили нечестивцы храм Тьмы, Семерым Её порождениям посвященный. Десять тысяч Стражей Аркина — Святой Гвардии Спасителя при помощи пяти имперских корпусов взяли штурмом Абардим, возвращая его в лоно Истинной Церкви. И когда пал последний приспешник Тьмы, то обрушилось нечестивое капище, стены которого лишь на человеческих жертвах держались.

Освобождая от ереси города и сёла, двинулась Святая Армия на север, дабы искоренить Учение Тьмы в сердце его — окаянном граде Арвесте. И взяла с помощью Спасителя сей проклятый город. И Арвест был разрушен, ибо вся земля, на которой стоял он, пропиталась Тьмой.

Множество еретиков нашли смерть свою от благословенного Спасителем оружия воинов Святой Армии, но самые злодейские из них захвачены были, дабы судить их судом праведным, а после — казнить на главной площади Святого Града Аркина.

И сам Архипрелат, Спасителем над нами поставленный, решил почтить Великий Трибунал Святой Инквизиции, на коем решена будет судьба нечестивца, Греланом рекомого, который истреблением многих верных чад Святой Церкви прославился. Тысячи семиградцев предал он злодейской смерти, приказам Тьмы следуя и свою натуру изуверскую теша.

Но здесь, в самых глубоких подземельях Аркина, не поможет еретику его Хозяйка. Спаситель оградит верных слуг Своих от происков Тьмы.

Да восславится имя Его отныне и во веки веков!

Аминь».

Полноватый пожилой инквизитор, сидящий у левого края длинного дубового стола, за которым заседал Великий Трибунал Инквизиции, торопливо дописал последние строки и захлопнул солидного вида иззолочённый том, с выложенным поверх тонко выделанной козьей кожи полудрагоценным ярко-алым салладорским кармитом святым символом Спасителя. В нём отец-экзекутор второго ранга Кранист уже более сорока лет описывал нелёгкую борьбу Инквизиции с многочисленными ересями и иными происками Тьмы, а также своё скромное участие в непрекращающейся битве за души человеческие.

Протяжно завыли трубы, и в просторную залу, освещенную светом сотен факелов и обогретую жаром десятков каминов, в сопровождении шестнадцати епископов — восемь спереди, восемь сзади — с трудом несущих золотые, изукрашенные рубинами перечёркнутые стрелы, восшествовал сам Аркинский Архипрелат, Наместник Святого Града и всего Эвиала, самим Спасителем помазанный, Первый Защитник Веры, Великий Врачеватель Душ Человеческих и прочая, прочая, прочая…

Натужно дыша, он опустился в подставленное кресло и, похотливо улыбаясь, посмотрел на стоящего у дальней стены молодого послушника, недавно прибывшего из Эгеста. Тамошний архиепископ решил-таки на старости лет перебраться в Аркин. Многоопытный и искушенный в интригах иерарх прекрасно знал вкусы Архипрелата и уже спокойно собирал вещи, готовясь переехать в Святой Город.

Наконец, в заполненную церковниками залу ввели подсудимого. Еретика окружали около тридцати лучших мастеров святой магии, чтобы приспешник Тьмы не смог повредить священной особе Спасителева Наместника.

Под внимательным присмотром инквизиторов десяток палачей сменили кандалы, в которых Грелана привели из подземной темницы, на другие — с более длинными цепями. Ножные — немедленно приковали к вделанным в каменный пол железным кольцам, ручные — пропустили через висящие под потолком блоки. Бесшумно закрутился тщательно смазанный ворот, и тело еретика медленно поднялось вверх и зависло, распятое цепями.

В это время в зал вошло ещё четверо святых братьев. Они торжественно внесли носилки, на которых лежала потрёпанная серая тетрадь, обнаруженная у отродья Тьмы, и поставили их на стол перед Трибуналом. Согласно поданным судьям записям в ней подсудимый описывал и смаковал свои неисчислимые злодейства, также в тетради якобы содержались сильнейшие заклинания некромантии, многие из которых еретик использовал против Святой Армии, и жутчайшие проклятия, направленные на истинных слуг Спасителя. Всё это измыслили дознаватели Инквизиции, так и не решившиеся открыть тетрадь, справедливо полагая, что, во-первых, не сильно грешат против истины, во-вторых, помогут покарать гнусное отродье Тьмы и, в-третьих, судьи всё равно не захотят подвергать себя и, главное, присутствующего Архипрелата смертельной опасности, читая записи нечестивца.

Всё было готово. Сидевший в центре стола Глава Великого Трибунала поднялся и потерянно посмотрел на Архипрелата. Тот, не обращая внимания ни на инквизиторов, ни на представшего перед их судом еретика, что-то улыбаясь объяснял склонившемуся над ним высокому тощему священнику, поминутно кивая в сторону молодого послушника. Один из пришедших со Спасителевым Наместником епископов, заметив растерянность Главы Трибунала, попытался что-то сказать Его Преосвященству, но тот лишь отмахнулся.

Решив считать этот жест Архипрелата разрешением, инквизитор начал заседание Трибунала.

— Отец Кранист, — торжественно возгласил он. — Откройте лицо еретика, дабы узрели мы мерзкий лик гнусного приспешника Тьмы!

Сидевший с краю стола инквизитор послушно встал и, поднявшись по ступенькам на пододвинутый палачами помост, оказался вровень с висевшим на цепях Греланом. Откинув с лица еретика низко надвинутый капюшон, Кранист с криком отпрянул назад. Из глазниц нечестивца на инквизитора смотрела Тьма, в которой яростным пламенем полыхали перечёркнутые стрелы. Решив, что еретик насмехается над ним и всей Инквизицией, Кранист, истошно завопив, страшным ударом обрушил тому на голову случайно оказавшуюся в кармане чернильницу.