Четыре королевы

Гуго потерял право на все замки и земли, которые взяли французы, и ему приказали поклониться Альфонсу де Пуатье. Изабелла, сломленная и впавшая в немилость у мужа, удалилась в монастырь Фонтевро [61], где когда-то провела последние годы своей жизни знаменитая Элеонора Аквитанская. «Даже там, в потаенной келье, в монашеском платье, она не была в полной безопасности, ибо многие среди французов, равно как и жителей Пуатье, преследовали ее с неутолимой ненавистью, говоря, что ее следовало бы называть не Изабель, а порочной Иезавелью, за то, что она посеяла семя многих преступлений». В Фонтевро она и умерла в 1246 году.

Покорность графа и графини де Ламарш означала поражение мятежников; к августу все было кончено. Генриху пришлось пуститься в бегство до Гаскони, а Людовик со своим войском шел за ним по пятам. Только разразившаяся среди французов эпидемия лихорадки и дизентерии избавила Генриха от опасности того, что Людовик сходу захватит Гасконь в дополнение к Пуату. Заболел и сам король Франции, после чего войско возвратилось в пределы его владений.

Поражение супруга Элеоноры в этой войне создало угрозу также и для нее самой. Город Бордо, где она 25 июня родила дочь, названную Беатрис, располагался на северной границе Гаскони. Гасконские бароны, хотя официально и считались союзниками Англии, опасались вторжения французов и не выказали охоты защитить королеву. Несколько городов в Гаскони перешли на сторону французов уже после того, как Людовик отступил, а королева Англии, будучи еще слаба, могла стать легкой добычей для тех, кто угрожал переметнуться на другую сторону. «Они не проявили милости ни к вам [Генриху], когда вы спасались от предательства и преследования короля французского, ни к королеве в тягости, и когда она лежала больная в Ла-Реоли [62]и когда рожала в Бордо», — позднее напомнил Генриху Симон де Монфор.

Так или иначе, но Генриху, Ричарду, Симону де Монфору и уцелевшим английским отрядам все-таки удалось присоединиться к Элеоноре в Бордо. Генрих попытался связаться с графом Тулузским, но победы Людовика обеспечили французам приток пополнения, и король Франции направил ту часть войска, которую не затронула болезнь, воевать с Раймондом VII. Победа вновь досталась французам, и 20 октября Раймонд VII запросил мира.

Генрих был вынужден договариваться с Людовиком; в апреле 1243 года между Англией и Францией было заключено формальное перемирие на пять лет. Область Пуату полностью перешла к французам, как и несколько городов Гаскони. «Все, что завоевал король Франции в этом походе, досталось ему», — так выразился Матвей Парижский об этом договоре. Кроме того, Генриха вынудили ежегодно выплачивать Людовику тысячу фунтов, пока не истечет срок перемирия.

Как ни неблагоприятен был такой исход для короля Англии, могло быть еще гораздо хуже. В конце эскапады Генриха Людовик стал настолько сильнее его, что мог заставить короля Англии вообще отказаться от притязаний на Гасконь. То, что он этого не сделал, приписывают вмешательству Маргариты. Людовик ссылался на то, что его жена приходится сестрой жене короля Англии, как на одну из причин, почему он не потребовал более жестких условий, и выражал надежду на установление в будущем лучших отношений между обоими семействами. «И кажется мне, — добавил Людовик, когда его советники возмущались, что он отдал слишком много, — что отданное мною я использовал хорошо, ибо он [Генрих] не был прежде моим человеком, а ныне принес мне оммаж».

И в самом деле, Людовик мог себе позволить быть милостивым. Западная и южная границы Франции не представляли больше опасности. И Гуго де Лузиньян, и Раймонд VII были окончательно сломлены. Никогда более Тулуза или Пуату не будут оспаривать власть короны Франции. Богатые земли Нормандии также были надежно ограждены; Генрих Английский повел себя как сущий растяпа. Симон де Монфор в полном отчаянии сказал прямо в лицо королю Англии, что его следовало бы «запереть, подобно Карлу Простоватому[63]», и это оскорбление долго уязвляло память Генриха. Трубадуры были еще более беспощадны, сочиняя об англичанах насмешливые стишки:

Итак, начиная с осени 1242 года Франция обрела позицию самого богатого и могущественного королевства в Европе. И, соответственно, Маргарите, а не Элеоноре достался в мужья самый почитаемый король христианского мира.

Влияние Англии на международном уровне падало с каждым днем, и Элеонора, намного более практичная, чем супруг, сразу же постаралась смягчить потери. В частности, она сказала Генриху, что обещания обещаниями, а в сложившихся обстоятельствах нельзя отдавать Гасконь Ричарду. Ее следует приберечь для нужд короны, чтобы впоследствии сделать доменом их сына Эдуарда, наследника престола. Ей не пришлось долго стараться, Генрих очень скоро согласился отменить награду.

Ричард пришел в бешенство. Застрявшие в Бордо Генрих, его брат и Элеонора устроили в августовскую жару бурную ссору и наделали много глупостей. Ричард пригрозил, что уйдет из войска без позволения короля. Король подкупил каких-то мерзавцев, чтобы бросили Ричарда в темницу. Ричард спасся, спрятавшись в церкви. В начале сентября они чуть-чуть остыли, и граф Корнуэлльский еще месяц слонялся по городу, пока не отправился домой в Англию; но отношения между братьями испортились. Элеонора чувствовала, что сейчас как нельзя более необходимо обуздать непокорный дух Ричарда и подчинить его интересам королевской власти путем брака с Санчей.

По крайней мере, уж это-то ей удалось — с помощью дядюшки Пьера. В июле, пока Генрих и Ричард сражались под Сентом, Пьер Савойский в Провансе занимался окончательным уточнением деталей брачного контракта Санчи с графом Корнуэлльским. Соглашение было официально подписано, по обычаю, на церемонии в замке Тараскон, но оставалось еще решить проблему доставки невесты к будущему супругу — опасное предприятие в дни войны. Пьер, который не сумел устоять перед искушением сходить походом на графа Женевского, благо он оказался поблизости, поручил эту задачу своему младшему брату Филиппу, новому избраннику на пост епископа Баланса. Филипп единственный из членов семьи еще не бывал в Англии (хотя уже давно пользовался щедротами Генриха, получив от него три бенефиция in absentia, то есть заочно). Мать Санчи, Беатрис Савойская, также сопровождала дочь в свадебном путешествии. Им пришлось подождать, пока не было заключено перемирие между Англией и Францией весной 1243 года, но к маю они уже добрались до Бордо, где все еще пребывали Генрих и Элеонора, которым очень не хотелось встречаться с английскими баронами. С ними находился и Симон де Монфор, помогая удерживать Гасконь и управлять ею в интересах английской короны. Ричард, уехавший в октябре предыдущего года, конечно, уже давно был дома.

Генрих и Элеонора страшно обрадовались приезду провансальской родни. Элеонора не виделась с матерью и сестрой уже семь лет. Наверное, королю и королеве очень пришлось по душе появление столь сочувственных слушателей после тревог и позора предыдущих месяцев. Генриха они утешили так, что он тут же пожаловал Филиппу еще один бенефиций.

Решили, что свадебные торжества должны быть особенно пышными — отчасти чтобы утешить Ричарда, но в основном для того, чтобы отвлечь английский народ от недавнего военного фиаско их короля. Генрих, у которого устройство праздников было любимейшим занятием, заметно приободрился от такой перспективы и в сентябре отплыл домой с Симоном и остатком своей армии, чтобы лично проследить за приготовлениями. Он высадился в Портсмуте и немедленно распорядился, «чтобы город к его приезду украсили драпировками и занавесами, гирляндами и осветили свечами; чтобы горожане вышли встречать его в праздничных нарядах и все колокола радостно трезвонили». Элеонора, Санча и Беатрис Савойская оставались в Бордо, пока им не была приготовлена столь же великолепная встреча в Дувре 14 ноября.

61

Фонтевро — древнее аббатство, основанное в 1101 году, после Первого крестового похода, бретонским отшельником Робером д’Арбрисеслем (d’Arbrissel), которому папа Урбан поручил проповедовать крестовый поход на землях Анжу. Благодаря щедрости графов Анжуйских Арбриссель смог приступить к постройке двух монастырей, женского и мужского, которые он посвятил Деве Марии, чтобы увековечить воплощенное в ее образе духовное материнство. Именно поэтому аббатством всегда управляли аббатисы, которые не подчинялись никому, кроме папы римского и короля Франции. Все они (на протяжении истории их было 36) принадлежали к высшей знати.

Славу и богатство обители обеспечили короли Англии, которые происходили из рода графов Анжуйских. Генрих II Плантагенет стал королем Англии в 1154 году; его тетка Матильда была аббатисой Фонтевро, и он завещал похоронить себя в главной церкви этого аббатства. Это произошло в 1189 году. Элеонора Аквитанская, которая вышла замуж за Генриха II после развода с Людовиком VII, на старости лет удалилась в эту обитель и там прожила до смерти (не принимая сапа). Спустя 15 лет (1204) она была похоронена рядом с мужем. Ричард Львиное Сердце, их сын, будучи ранен в апреле 1199 года при осаде Шалю, велел перенести себя в Фонтевро, где умер и был погребен возле своего отца. Всего в трансепте этой церкви захоронены 8 государей и принцев Англии, а также урны с прахом Иоанна Безземельного и его третьей жены Изабеллы Ангулемской. Вместе с Генрихом и Элеонорой похоронена была также их дочь Жанна, четвертая жена графа Раймонда VI Тулузского, и Раймонд VII, их сын. В настоящее время Фонтевро — крупнейший исторический памятник, туристический объект и культурный центр. (Прим. перев.).

62

Ла-Реоль (La Reole) — небольшой городок (ок. 5000 жителей) на территории Аквитании, на правом берегу р. Жиронды примерно в 50 км от Бордо. Он вырос вокруг монастыря, основанного в VIII веке, а в XI веке принявшего устав бенедиктинцев (Regula), откуда и происходит название городка. В Средние века Ла-Реоль была королевским городом, вторым по значению в этой области после Бордо. На холме над городом еще стоит на прежнем месте замок, где лежала больная Элеонора. Судя по виду старых стен и отдельных построек, рожать в этом замке действительно было неуютно: он невелик, мрачен, и внутри, наверное, было очень холодно. (Прим. перев.).

63

Карл Простоватый (le Simple) — король Франции (род. 879, правил 893–922), из династии Каролингов. В то время слово simple означало не «глупый», а «честный, искренний, доверчивый». Прозвище было дано за то, что он по доверчивости к одному из вероломных вассалов оказался в плену, где и окончил свои дни в 929 году, пережив за время царствования много треволнений и обид. Современники насмехались даже над главным его достижением — он решил проблему жестоких набегов викингов. После разгрома викингов в битве при Шартре в 911 году, учиненного родственником короля, графом Робертом Парижским, Карл не стал продолжать войну, а договорился о мире, отдав Бретань и территорию, впоследствии названную Нормандией, Роллону и его людям (см. примеч. 28). По договору он отдал ему в жёны свою дочь Жизель и уступил провинции с тем условием, чтобы Роллон принял христианство и принёс ему лепную присягу. (Прим. перев.).