Самозванец. Тетралогия

Если Рьянн зашел в этот зал духовно свободным человеком, которому угрожал какойто пустяк – смертная казнь, то сейчас ощущал себя выброшенной на берег медузой, придавленной грудой долговых обязательств. У него не было, да и не могло быть сумм, о которых шла речь.

Скоро, очень скоро слух о том, во сколько король Нерман оценивает свои имущество и время, разнесется по всему побережью. Это посеет ростки сомнений во многих головах. Среди пиратов тоже встречаются отъявленные скупцы. Те, которые привыкли рисковать жизнью, но сто раз подумают, прежде чем расстаться хоть с одним медяком.

Михаил сказал пирату то, что считал нужным. Он не хотел никого принуждать. Конечно, ему ничего не стоило поставить Рьянна перед выбором: либо служба Круанту – либо смертная казнь. Но это жесткие условия. А пират ему необходим, король рассчитывал на то, что тот реально поможет в борьбе с остальными моряками удачи. К тому же опятьтаки нужно думать о репутации. Одно дело, когда нанимаешь отъявленного разбойника, которого не задумываясь казнили бы все близлежащие страны, и совсем другое – когда обыкновенный должник переходит к тебе на службу по причине невозможности быстро рассчитаться с долгами. На Земле неприкрытый найм пиратов могли себе позволить только очень могущественные державы, которым было наплевать на то, что подумают другие об их моральном облике. Раниг пока что к числу могущественных не относился. Рьянн это все тоже отлично понимал и в какойто степени был благодарен королю именно за отсутствие сурового ультиматума. Он нисколько не сомневался в том, что в других условиях Нерман казнил бы его без лишних проволочек. Да и сейчас фактический выбор был невелик, но зато декорации радовали глаз.

Вскоре заседание комиссии торжественно завершилось: капитан Рьянн и его помощник были приведены к присяге, и такая же участь ожидала остальных ишибов. Король произнес небольшую речь, полную радужных описаний богатого и счастливого будущего капитана и его помощника, и лишь затем удалился. Как обычно, его ждали дела.

Он направился в небольшую комнату дворца. Сама по себе комната не являлась чемто особенным, но вот ее содержимое заслуживало всяческого внимания.

Идя по коридорам, Михаил раздумывал над своими дальнейшими планами. Даже если исключить предстоящую встречу с императором Фегрида, то будущее сулило много нового. Король все еще испытывал желание выяснить, что случилось с ним и как он попал в этот мир. Из очевидных подсказок наличествовали только островные эльфы. Когда стало известно о странных амулетах, хранимых ими, Михаил подавил первое желание броситься туда сломя голову. Он рассудил здраво: если эти амулеты существовали не одно тысячелетие, то никуда в ближайшее время не денутся. А вот в стране нужно навести небольшой порядок. Тем более представлялось разумным прийти к эльфам не в качестве простого путешественника, а в роли владыки королевства. Принимая во внимание их недружелюбие, возможно, аргумент в виде армии за спиной окажется решающим в деле обеспечения гостеприимства. Поэтому королю нужен был мир с Фегридом и сильный флот.

У дверей, ведущих в искомую комнату, стояла охрана.

– Пригласи Тунрата, – сказал король одному из солдат. Тот сразу сорвался с места, а его напарник остался на посту.

Михаил распахнул дверь и оказался перед столом. Размеры комнаты были невелики, поэтому большой массивный стол занимал основную площадь. На нем покоились два предмета.

Король очень жалел, что заранее не подумал о том, чтобы взять с собой не два, а четыре предмета, – это бы в значительной мере облегчило испытания. Он собирался заказать в ближайшее время дубликат.

Обе вещи выглядели как деревянные коробки, из которых тянулись вверх куски проволоки. Первые радиоприемник и передатчик, собранные Михаилом. Раньше он даже мысли не допускал о том, что будет интересоваться радиотехникой изза самой радиотехники. Но чего только не происходит в жизни.

Король протянул руку к одной из коробок и нажал несколько раз ключ. Так активировался амулет, дающий искру. Вторая коробка отозвалась на это действие негромкими щелчками. Пока что радиус действия устройства оставлял желать лучшего. Несколько сотен метров, если между приемником и передатчиком находятся стены. Впрочем, это только начало.

Михаил ожидал Тунрата, чтобы продолжить исследования эффективного расстояния. В дальнейшем он собирался использовать стационарный высокочастотный генератор и очень высокую антенну. По его представлениям, это должно было увеличить радиус действия сразу до нескольких километров, а то и десятков километров.

Королевский сад в Парме от взрыва не пострадал. Даже строительство не нанесло ему существенного ущерба. Там попрежнему росли цветы, тщательно оберегаемые садовниками, и шелестела листва деревьев, среди которых оставалось еще много нормальных, не затронутых смелыми экспериментами Парета. В этом саду был небольшой огороженный дворик, предназначенный для отдыха короля. Он существовал с незапамятных времен, а к Нерману перешел в виде наследства от Миэльса. Король Ранига и Круанта двориком пользовался мало, но всегда помнил, что это место хорошо приспособлено для уединения. Кроме высокого решетчатого забора его окружали заросли кустов, а верные ишибы патрулировали окрестности.

В отсутствие его величества двориком активно пользовался Рангел Мерт, бывший вор. А точнее – бывший независимый вор. Ему было поручено тщательно записать все сведения, касающиеся имис, добытые в личной библиотеке императора. Кроме этого, Михаил хотел, чтобы Рангел снабдил свои записи комментариями с рекомендациями по поводу практической выполнимости того или иного действия. Для чего в помощь был дан бывший судья Кретент. Эти две легендарные личности преступного мира Парма наконецто познакомились друг с другом.

– Нет, движение делается не так. – Кретент сжимал тренировочный меч, стоя на небольшом островке травы посреди дворика. – Ты же сам написал, что абусиливается за счет тируки спонтанно, а если наносить удар под этим углом, то ничего не получится! Вот смотри: чтобы добиться описанного эффекта, мне нужно сознательно изменять тируки.

– Ну зачем цепляться к словам? – пробурчал Мерт. – Мелочь же. Может, даже в тексте ошибка.

– Может, и ошибка, – согласился Кретент. – И ты готов сказать об этом королю и представить доказательства?

Вор поморщился. Он знал, что король будет дотошно расспрашивать обо всем. О каждой такой мелочи. А потом выскажет недовольство.

Во времена своей молодости Рангел считал, что чем значительнее персона, тем сильнее должны быть проявления ее гнева. Гнев начальника стражи представлялся ему необъятным, а ярость самого короля – просто ужасающей. Потом Рангел набрался опыта и понял, что все зависит не от должности, а от личности. Некоторые проявляют свой гнев сразу же, некоторые прячут его, чтобы отсрочить наказание, но никто из многочисленных знакомых вора не умел так высказывать неодобрение, как это делал король Нерман. При небрежно выполненном поручении его величество не кричал, не ругался, не грозил страшными карами. А просто подробно расспрашивал о причине неудачи и смотрел. Расспрашивал и смотрел. О, какой это был взгляд! Понимающесочувственный с оттенком жалости и надеждой на то, что собеседник исправится. Даже не исправится, а улучшится. Так сам Рангел Мерт смотрел на своих малолетних племянников, когда те делали чтото не так или не понимали очевидных вещей. Вору даже в голову не приходило ругать их умственные способности. Они ведь еще дети. Есть надежда на улучшение. Вот таким был и взгляд короля, только обращенный не на ребенка, а на проштрафившегося приближенного. Меньше всего на свете Мерт желал, чтобы так на него смотрели. Словно мягко увещевая: «Ну что же ты, это ведь так просто. Сосредоточься и сделай все правильно. Ну или подрасти еще немного, если сейчас не получается». О нет, только не это. Может быть, конечно, неправильное движение – мелочь, или даже в тексте ошибка, но Рангел предпочел бы все перепроверить несколько раз, прежде чем сообщать королю.