Страница 12 из 133
Дональд Макинтайр всерьез пишет, что принятые соотношения были совсем иными и «предусматривали сокращение линейных флотов Великобритании, Соединенных Штатов, Франции, Италии и Японии, в результате которых относительная сила в линкорах определялась соотношением 5:5:3:3:3». Это давало Франции и Италии равный тоннаж с Японией, вот только эти страны почему-то о таком царском подарке не узнали. Они приняли цифру 1,75. Как уже говорилось, это серьезно оскорбило Францию, но Германия, которая вообще не была приглашена в Вашингтон, автоматически стала третьей вровень с этими двумя державами, потому что ей было разрешено заменить ее 6 устаревших «линкоров». Одним рывком проигравшая войну Германия могла получить равное количество линкоров с Францией и Италией, которые эту войну выиграли! Более того, пока в остальных странах постройка новых кораблей была заморожена, Германия одна продолжала на совершенно законных основаниях строить новые линкоры!
И здесь великие державы сначала весело ухмылялись, как и в случае с личным составом, потому что немцам было разрешено строить линкоры водоизмещением не больше 10000 тонн против 35000 тонн у остальных держав. Поэтому любой из 6 кораблей, которые могла построить Германия, во всех отношениях уступал будущим противникам. И превосходство становилось абсолютным, если учесть калибр артиллерии: 280 мм против 406 мм у Вашингтонских держав. Поэтому не приходится удивляться тому, что союзники считали Германию загнанной в угол.
Однако посреди бури поздравлений и восхищений собственным умом выяснилось, что были забыты две вещи. Первое: Германия всегда выказывала тягу к французской стратегии крейсерской войны, свидетельством чему был эпизод с «Гебеном» и «Бреслау», поход эскадры фон Шпее через Тихий океан, а также действия одиночных рейдеров вроде «Эмдена». Поэтому, пытаясь ограничить ее возможности дать новое генеральное сражение типа Ютландской битвы, союзники сами вынуждали Германию обратиться к крейсерской войне, что она и без того стремилась сделать. Второе: занявшись выработкой ограничений на размеры и вооружение британских крейсеров, высокие договаривающиеся стороны забыли ограничить скорость новых германских кораблей. Поэтому у немцев появилась возможность совместить скорость крейсера и вооружение малого линкора, добавив сюда неограниченную дальность плавания, достигнутую путем установки дизелей вместо паровых турбин. К тому же, они втайне превысили разрешенный тоннаж почти на 50 процентов. В результате Германия создала корабль, который мог справиться с любым из тяжелых крейсеров, находящихся в постройке, и уйти от почти любого линкора. Лишь 8 кораблей могли навязать бой новым немецким рейдерам и уничтожить их. Это были японские линейные крейсера типа «Конго» и английские «Худ», «Ринаун», «Рипалс» и «Тайгер». Представить себе Японию в роли противника Германии было невозможно, а Англия по условиям Второго Лондонского договора вскоре должна была отправить «Тайгер» на слом. В результате у нее оставались только 3 стареющих линейных крейсера против 3 новеньких германских разбойников. Более того, если Великобритания не имела права заменять свои стареющие тихоходные линкоры до 1937 года, то Германия, если бы только пожелала, вполне могла построить еще 3 корабля такого же типа, и снова совершенно легально. Дэвид Вудвард пишет:
«Разумеется, немцы не собирались соблюдать лимит в 10000 тонн. На самом деле водоизмещение новых кораблей составило 14000 тонн, но даже в этом случае достижения германских кораблестроителей выглядят потрясающими. Корабль был вооружен 6 орудиями калибра 280 мм и мог развить скорость 26 узлов. Это стало возможным потому, что немцы намеренно ослабили броневую защиту».
Тактическое обоснование постройки этих кораблей выглядело, по его словам, несколько странно.
«Когда в конце 1928 года были обнародованы первые детали проекта карманного линкора, командование флота заявило, что новый корабль предназначен для сопровождения войсковых конвоев из Германии в Восточную Пруссию в случае войны между Германией и Польшей. Но даже самым неискушенным в морских делах бросался в глаза радиус действия карманных линкоров. Он равнялся 20000 миль, тогда как расстояние от Штеттина до Эльбинга или Пиллау составляло всего лишь 250 миль».
А почему бы и нет? Существует совершенно ошибочная тенденция обвинять Гитлера за слишком малые размеры линейного флота в 1939 году. Если бы он подождал с развязыванием войны до 1948 года, тогда германский флот успел бы реализовать свой «план Z». Конечно, это так. Но трудно ожидать, что Великобритания спокойно ждала бы этого, ничего не предпринимая. Она могла ответить на угрозу, снова обогнав Германию в гонке морских вооружений, как это было ранее. В ее возможностях было закладывать 2 или даже 3 корабля на каждый немецкий. И если бы это произошло, тогда позиция немцев стала бы еще хуже. В 1939 году у немцев было немного линкоров, но все они были современными быстроходными кораблями, тогда как английские оставались старыми и тихоходными. К 1948 году Германия могла утроить свои силы, но Великобритания сделала бы то же самое. Только теперь ядро ее флота тоже было бы современным и быстроходным. Кроме того, критики Гитлера часто упускают из вида тот факт, что вопросы морской политики он практически полностью отдал на откуп адмиралам, мало что понимая в морской войне и не интересуясь ею[24]. В заслугу ему можно поставить то, что он добился подписания англо-германского морского договора, а потом открыл неограниченное финансирование всех кораблестроительных программ. Адмиралы получили в свое распоряжение все кораблестроительные мощности Германии. Наконец, Гитлер предоставил в распоряжение своего флота всю береговую линию Европы от мыса Нордкап до испанской границы, поэтому немецкие корабли могли свободно выходить в Атлантику. Германский флот должен благодарить Гитлера за все эти подарки. А обвинять адмиралам следует лишь самих себя за недостаток смелости и решимости, а не сваливать все на ограничения, которые Гитлер наложил на использование тяжелых кораблей. Следует прямо сказать, что командование германского флота не сумело справиться с возникшими задачами.
Появление «Дойчланда», первого из немецких карманных линкоров, вызвало в конце 20-х годов настоящий фурор в военно-морских кругах. За ним вскоре последовали однотипные «Адмирал граф Шпее» и «Адмирал Шеер». Их имена звучали зловещим предупреждением Адмиралтейству. Первый был назван в честь адмирала, который в 1914 году терроризировал весь Тихий океан и победил в бою у Коронеля. Второй носил имя командующего германским флотом в годы Великой Войны. Это были лучшие немецкие адмиралы того времени, и корабли, названные их именами, показали, что немецкий флот начал готовиться ко второй войне с Великобританией.
Совершенно неожиданным стало то, что разгромленная страна начала использовать самые передовые методы кораблестроения.
«При постройке кораблей таких размеров впервые были использованы новые методы. Широко применялась электросварка, а в качестве главных машин были установлены дизеля. И то, и другое позволяло сэкономить вес, особенно установка дизелей. В результате при умеренной вместимости топливных цистерн корабли получили огромный радиус действия, и сразу стало ясно, что они будут использованы в качестве корсаров, действующих против торгового судоходства».
К 1935 году все 3 карманных линкора были достроены.
Карманные линкоры (3):
«Дойчланд», «Адмирал граф Шпее», «Адмирал Шеер» 12400 тонн, 6–280-мм, 8–150-мм, 8 ТА 533 мм, 26 узлов.
Если Великобритания по своим внутренним причинам не могла ответить на этот вызов, нашлась другая страна, которая решила сделать это. Великобритания окончательно запуталась во внутренних проблемах и следила за далеким Тихим океаном, предоставив возможность Гитлеру и Редеру беспрепятственно возрождать флот. Зато французский флот, которым командовал Дарлан, был полон решимости ответить на вызов любой континентальной державы, хотя договоры серьезно ограничили возможности Франции. В качестве прямого ответа на создание 3 немецких карманных линкоров Франция заложила 2 линейных крейсера, которые должны были превзойти немецкие корабли по всем статьям. Так началась новая гонка морских вооружений, хотя не все это поняли сразу. Когда было объявлено о закладке этих двух мощных кораблей, Италия, опасаясь, что ее позиции на Средиземном море пошатнутся, в ответ заложила 2 больших быстроходных линкора.
24
«На суше я герой, на море я трус», — заявил однажды Гитлер. Он никогда не желал войны с Великобританией и ни в коем случае не собирался бросать ей вызов на море, как это сделал кайзер. Гитлер высмеивал попытки Тирпица состязаться с Королевским Флотом.
«Стремление строить корабли, немного уступающие по размерам английским, заложенным одновременно с ними, нельзя считать дальновидным».
Вот этой ошибки фюрер не повторил!