Вилла

Зайдя под навес уличной траттории, Дэвид заказал палтуса и полграфина их фирменного белого вина. Неспешно ужиная, он разглядывал других посетителей. Улыбнулся при виде молодой пары, явно проводящей в Венеции медовый месяц.

Когда Дэвид направился к своему временному жилищу, улицы и площади уже почти опустели. Время от времени на темной воде каналов показывались фонари гондол. Перейдя через мост, Дэвид посмотрел вверх, на распахнутое окно, из которого лился яркий свет. Девушка снимала белье, сушившееся на протянутой через улицу веревке. Он улыбнулся, а она, поймав его взгляд, засмеялась веселым, игривым смехом.

Засмотревшись на девушку, Дэвид остановился, и это спасло ему жизнь.

Он неожиданно почувствовал боль в плече. Услышал неясный, приглушенный звук выстрела. А потом он падал, бесконечно долго падал, пока наконец не рухнул без сознания на холодную булыжную мостовую.

— Вы очень везучий человек, мистер Каттер.

Дэвид попытался сфокусировать взгляд на говорившем. Он не знал, чем его накачали врачи, но лекарства были очень действенным и. Боли совсем не чувствовалось.

— В данный момент мне трудно с вами согласиться. Простите, я забыл, как вас зовут.

— ДиМарко. Лейтенант ДиМарко. Врач, естественно, сказал, что вам нужен покой, но у меня всего несколько вопросов.

Дэвид попробовал приподняться:

— Кольцо Пилар. Я купил кольцо.

— Оно у меня, а также ваш бумажник и часы.

ДиМарко, невзрачный, лысоватый мужчина с роскошными черными усами, отлично говорил по-английски.

— Вы видели, кто в вас стрелял?

— Нет. Должно быть, я сразу потерял сознание.

— Что привело вас в Венецию?

— Я управляющий директор компании «Джамбелли — Макмиллан».

— А, значит, вы работаете у Синьоры?

— Да.

— Среди тех, кого вы знаете в Венеции, есть кто-нибудь, кто мог бы желать вам зла?

— Нет. — Не успел Дэвид это произнести, как тут же подумал о Донато. — Нет, я не знаю никого, кто мог бы выстрелить в меня на улице. Вы сказали, лейтенант, что у вас мои вещи. Кольцо, бумажник, часы. А мой портфель?

— Портфеля возле вас не нашли. Что там было?

— Служебные документы. — Дэвид закрыл глаза. — Мне нужно позвонить детям.

Несмотря на возражения Эли и Пилар, Тереза Джамбелли разрешила детям Дэвида присутствовать на экстренном совещании: они имеют право знать, почему пострадал их отец.

Она улыбнулась Тео и Мэдди:

— Если врач разрешит, через несколько дней ваш папа будет дома. Я разговаривала с человеком, который руководит полицейским расследованием. Он сказал, что были свидетели и у полиции есть описание преступника. Не уверена, что его найдут, да и вряд ли это имеет такое уж большое значение.

— Как вы можете так говорить? — вскинулась Мэдди. — Ведь он стрелял в моего отца.

— Я полагаю, он было всего лишь орудием. Его наняли, чтобы забрать у твоего отца документы. Благодаря проделанной Дэвидом работе сегодня утром выяснилось, что мой племянник Донато перекачивал деньги компании на подставной счет.

София почувствовала укол в сердце.

— Обкрадывал тебя?

— Нас. По моему распоряжению он встретился с Дэвидом и, видимо, сообразил, что его махинации скоро будут раскрыты. Покушение стало его ответным ходом. Вы пострадали из-за члена моей семьи, — сказала Тереза, обращаясь к Тео и Мэдди.

Тео стиснул зубы.

— Этот Донато в тюрьме?

— Нет. Его пока не нашли. Судя по всему, он сбежал. — В ее голосе слышалось презрение. — Бросил жену и детей. Но обещаю вам, его обязательно найдут. И накажут.

— Кто-нибудь должен отправиться в Венецию и закончить то, что начал Дэвид. — София поднялась со стула. — Я полечу вечерним рейсом.

— Нет, я не допущу, чтобы кто-то еще из моих близких подвергался опасности.

— Бабушка, если Донато обкрадывал компанию, у него наверняка был помощник — мой отец. Я лечу сегодня вечером.

— Нет, черт побери, — вмешался Тайлер. — Мы летим.

— Мне не нужна нянька.

— В этой игре у нас равные ставки, мисс Джамбелли. Если летишь ты, значит, лечу и я.

— Решено, — сказала Тереза, не обращая внимания на шипение Софии.

— А как же Джина и ее малыши? — спросила Пилар.

— О них позаботятся. Я не согласна с тем, что дети должны отвечать за грехи отцов. — Взгляд Терезы остановился на внучке: — Я верю в детей.

Дэвида наконец отпустили из больницы, а вернее сказать — он просто сбежал. Пробираться с одной рукой на перевязи по тесным, запруженным людьми венецианским улицам оказалось нелегким делом. От слабости Дэвид едва держался на ногах. Тяжело дыша, он оперся о стену и левой рукой попытался вставить ключ в замок. Но прежде чем ему это удалось, дверь открыли изнутри.

— А, вот и вы! — София стояла, уперев руки в бока. — Вы что, с ума сошли? Сбежали из больницы, ходите в одиночку по городу. Какие вы, мужчины, все-таки дураки.

— Спасибо. Не возражаешь, если я войду? По-моему, это все еще моя квартира.

— Тайлер вас разыскивает. — Взяв Дэвида под здоровую руку, она провела его в комнату. — Мы жутко волновались с тех пор, как, заехав в больницу, обнаружили, что вы ее самовольно покинули.

— И тогда вы решили вломиться сюда?

— Мы вылетели из Сан-Франциско вчера вечером, и я почти совсем не спала. — София отвинтила крышку какого-то пузырька.

— Что это?

— Болеутоляющее. Вы ушли из больницы, даже не взяв прописанных вам лекарств.

— Как там мои ребята?

Она протянула ему воду.

— У них все в порядке. Переживают, но теперь уже не так сильно. Тео, похоже, склоняется к выводу, что вся история с вашим ранением — классное приключение. А Мэдди просила вас сохранить пулю. Мама говорит, она хочет ее изучить.

— Узнаю свою дочь. А Пилар? Наверное, места себе не находит?

— Конечно. Идемте, я помогу вам лечь.

Тяжело опираясь на Софию, Дэвид пошел в спальню.

Когда вернулся Тайлер, она варила суп.

— Дэвид здесь, — не оборачиваясь, сообщила София. — Спит.

— Я же говорил, он вполне способен о себе позаботиться.

— Да, и доказал это, подставившись под пулю. Не трогай суп, — добавила София. — Он для Дэвида.

— Тут на всех хватит.

— Ему еще надо повариться. А тебе лучше поехать на виноградники. Переночуешь в кастелло. Я останусь здесь, посижу за компьютером. Документы должны прислать из офиса с курьером.

— Я вижу, у тебя уже все расписано.

— Мы приехали в Венецию не стариной любоваться. — София вышла из кухни.

Стараясь не терять самообладания, Тайлер последовал за ней в кабинет.

— Я знаю, почему ты не хотела, чтобы я летел с тобой.

— Правда? — Она включила компьютер. — Уж не потому ли, что мне за короткий срок надо многое сделать?

— Потому что ты боишься подпустить меня слишком близко к себе. Или я ошибаюсь?

— Я бы сказала, мы с тобой и так сблизились настолько, насколько это возможно. Причем по моей инициативе.

— Нельзя все сводить только к сексу.

Все происходит чересчур быстро, подумала София. Необходимо сбавить скорость. И она должна оставаться у руля, если не хочет, чтобы отношения приняли нежелательный для нее сейчас оборот.

— Все остальное слишком сложно.

— Может, в этом и заключается проблема? — Тайлер направился к выходу. — Я скоро вернусь.

Она угрюмо поглядела ему вслед. Ну почему он всегда поступает не так, как ей хочется?

Тогда они поддались желанию — ничем не замутненному, неудержимому животному инстинкту. И это было замечательно. Она надеялась, что со временем он поостынет, но, видимо, напрасно.

А что, если ее саму тревожит то, что и она не остыла? В ее намерения не входило испытывать серьезные чувства к Тайлеру Макмиллану. И ее просто бесило от сознания, что она их все же испытывала. Мало того, он правильно понял ее состояние. Она была в отчаянии, чувствовала себя преданной и беззащитной, и ей казалось, что лучше бы Тайлер был сейчас в Калифорнии, как можно дальше от нее.