Дикие собаки

Потом, как водится, начался собственно праздник. «День урожая», ага. Я произнёс, как сейчас помню, речь, поздравил победителей, главное не победа, а участие — отметил я, а потом скатился на любимую дорожку. Клеймить комиссаров и Омогойских опричников. Некоторые, воодушевлённые моей речью засобирались к Хотон Уряху, воевать супостата. Ничего пусть едут, пар выпустят.

Курату я объяснил что делать. Разогнать всех, кого увидит, за пределы зоны отчуждения, дождаться остальных и ждать меня. Патрулировать, не пущать, разгонять. Сам же, потихоньку, под шумок, слинял к своим хлопцам, которые таились километрах в двух, между холмов. Надо отсюда отчаливать, как начнёт светать, а нетрезвые дехкане наши летающие повозки сочтут пьяным бредом. А может разъедутся, в конце концов, сколько можно праздновать, ума не приложу.

С рассветом и полетели. Не успели приблизиться к острову, как заговорил динамик: «Вы входите в зону ограниченного доступа, подготовьте документы, удостоверяющие личность, вставьте карту допуска в прорезь терминала».

«ВК, объясни там, кто мы такие», — обратился я к своему планшету.

«Синяя карточка», — пояснил мне ВК.

Отклонился влево, чтобы остров по часовой стрелке облететь и определить границы допустимого. Типа я здесь не причём, я мимо пролетал. Тем временем пошарил в рюкзаке, вытащил стопку карточек и нашёл нужную. Граница на замке, итическая сила, простому Тойону пройти невозможно. Я ужо доберусь до вас, супостаты, надеру холку. Тут, правда, неясно, кто из нас супостат, но в нашем мутном деле главное — в нужной геометрии вовремя согнуть пальцы. И вовремя их разогнуть. Интересно, против кого такая система предупреждения организована? Можно подумать, здесь такое оживлённое воздушное движение, что от нехватки эшелонов кое-кто лезет в запретку. Смех один. Наконец я справился со втыканием карточки в щель, предупреждатор заткнулся. Теперь можно с высоты птичьего полёта полюбоваться на то, ради чего я тут корячусь.

Остров вблизи меня разочаровал. Но оно всегда так. Иной раз смотришь — ну чудо, какая хорошенькая женщина, а ближе подойдёшь — и всё. Прощай любовь, эстетическое чувство начинает бунтовать, если ты, конечно, не подшофе. То, что издалека казалось ровным, вертикальным гранитным обрывом, оказалось трещиноватой стеной с отвалившимися пластами камня, а мелкий кустарник — вполне себе дебрями какого-то растения, не поймёшь, то ли высокие кусты, то ли мелкие деревья. Завитые, причём, в бараний рог. Это не та пустыня, что возле Пяти Пальцев. Здесь влажность и буйство жизни. При внимательном рассмотрении можно увидеть, что деревья растут по линеечке, с равными интервалами. Хоть всё и запущено до полнейшей потери первоначального замысла, но всё равно понятно, что лес не рос сам по себе. Нижний, по течению, край острова имел ложбину, спускающуюся к воде, песчаный пляжик даже имеется. И всё запущено, какие-то завалы и растительное кубло. Нарезал ещё пару кругов, посмотреть, чем нас пугало ПВО. ПВО только пугало. Никаких зенитных пулемётов я не увидел, ракет тоже. Это, скажу я вам, заброшенная база пришельцев! Причём, по всем признакам, первая не порушенная, не разграбленная и не сожжённая. В целости и сохранности. Хорошо видны бывшие ровные ряды бывших лесопосадок, здания и сооружения, явно гражданские. Только не разобрать ничерта толком. Всё заросло настолько, что я даже не знаю, куда приземлиться. Вот и посёлок образовался, очень чётко выделяется квадратом примерно десять на десять домов, с проулочками. Наконец выбрал подходящую площадку, там, где сквозь бетон рос кустарник, но невысокий, не до конца справившийся с покрытием. Высадились, размялись.

Идеально замаскированный объект. Дикие заросли, в которые выродились цивилизованные когда-то посадки, скрыли всё. И коттеджный посёлок, и три больших здания, и ещё какие-то постройки помельче, и даже площадь. С кокетливым мраморным фонтанчиком, должно быть, изображавшим когда-то писающего мальчика. Часть леса уже не раз успела помереть, доказывая мне, что времени с того момента, как ту всё оказалось заброшенным, прошло немало. Никаких натоптанных тропинок, никаких признаков присутствия разумных. Следов зверей тоже не видать, только птички щебечут. Ну да, в чистом виде заброшенная база. И на этот раз я суетиться не буду. Первый раз попалось мне такое, комплексное, не подземный бункер, а цивилизованный посёлок. Значит надо всё с чувством, с толком, с расстановкой осмотреть и, при возможности, приспособить. Я огляделся. Что мы имеем в качестве бонуса за потрёпанные нервы? Мы, типа, на городской площади, сзади — собственно посёлок, спереди — четырёхэтажное, два трёхэтажных здания и куча всяких мелких, одно и двухэтажных.

— Дохсун! — позвал я старшину.

— Я здесь, господин!

— Давай вот что. Гринго пусть приступают к очистке площади и дорожек от кустарников. Распорядись, чтобы начали готовить обед. А мы с Ичилом и девушками пройдёмся, глянем, что тут.

Одного из пацанов я приспособил рубить заросли впереди нас, по курсу к большому зданию. Что мы тут прям, как в джунглях. Может ещё змеи какие ядовитые будут шастать, а я без галстука. Здание о четырёх этажах, гранитные ступени, портик, колонны, двустворчатые дубовые двери, потемневшие от времени. Высокие, заросшие пылью, как будто их сто лет не мыли, окна, значит, там потолки под четыре метра. Всё по уму. Возле двери, на стене — потемневшая пластина из какого-то жёлтого металла, с надписью «Имперская Академия Наук. Научно-исследовательский институт медико-биологических проблем». Ткнулся в парадную дверь — фигушки. Заперто, нет никто. Никаких признаков кодовых замков и прочих щелей для карточек. Я решился пройти вокруг здания, малец идёт впереди меня, прорубая дорогу сквозь заросли. Уткнулись в чугунный литой забор, пошли по периметру. Не НИИ, а какой-то Летний Сад. Потом нафик эти красоты отсюда поснимаю, отвезу в усадьбу, а здесь сделаю простой бетонный забор. Штакетник тоже сойдёт.

Здание в плане изображает букву Е. Здесь, на задворках имперского величия, нашлись хозпостройки, присущие любому учреждению: гараж, мусорные баки, склады и прочая хренотень. Похоже, и какие-то мастерские. Не хватает котельной с дырявой трубой и теплотрассами, обмотанными разным лохматым тряпьём, а так всё аутентично. Ржавый амбарный замок на двери чёрного хода, как будто здесь не объект ограниченного доступа, а просто шараш-монтаж контора. Сама дверь — тоже произведение позднего соцреализма. Обшита облезлой полусгнившей вагонкой с остаточными признаками краски. Впрочем, я и на наших НИИ видел похожие аксессуары, если только те НИИ не располагались в центре Москвы. Чем секретнее, тем дальше, и тем ржавее там были запоры. Проще было только дрючком подпереть, как у нас в деревне, во время оно. Такая пасторальная непосредственность несколько пугала — то мы, понимаешь ли, в закрытую зону летим, то тут чисто символические препоны. Это может означать только одно — внутри находится самая современная охранная система с зашибенным поражающим фактором, приближающимся к 120 процентам. Так что пока отложу проникновение внутрь на потом. Осмотреться надо.

Академики всегда жаловались на недостаточное финансирование. Куда, собственно, подевались сами быстрые разумом Невтоны и прочие кандидаты в доктора, уяснить пока не удаётся, это чистая абстрактная фигня. Мне лично без разницы, видимо, закрыли проект, в связи с отсутствием практических результатов, или же у них, как и у нас, произошла перестройка. Может всё бросили и ушли на фронт, это тоже иногда бывает. Как у леммингов, разом сносит крышу — и бац! все уже на фронте. Противотанковые канавы копают, самое то для академиков. Раз уж ничего не нарыли общественно полезного, так пусть роют, где положено.

Мы, в своих мегаполисах, привыкли всегда отличать дом, построенный до эпохи исторического материализма, сталинский дом, дом, построенный пленными немцами, хрущовку и брежневку. Эпохи взлёта и падения архитектурной мысли напрямую ходят, взявшись за руки, не столько с экономической мощью державы, сколько с политическими декларациями властей и вывихами общественного сознания. Зеркало, так сказать, иногда кривое. Так и тут, на площади перед зданием НИИ, должным подчеркнуть величие имперской науки, ещё два здания, теперь уже из сборного железобетона, немного приукрашенные мраморной облицовкой. Только эти их не спасло. Бетон от старости пошёл извилистыми трещинами, отслоился, сквозь прорехи в пространстве виднелась ржавая арматура, украшенная наростами ярко-зелёного лишайника. Облицовка частично отвалилась. Мутные стёкла в рассохшихся рамах забраны хлипкой решёткой из неровной катанки восьмёрки. На главном корпусе всё как у людей, кованые, с выкрутасами, но руку не просунешь. Специалисты делали, сразу видно. Лишнее подтверждение тому, что в империи победил если не развитой социализм, то наверняка какая-нибудь секта, помешанная на экономии. Вот и результат. Новоделы рушатся под тяжестью времени, а Империя вечна.