Низвержение

— Отлично, — сказал ренегат, взглянув на тележку. — Я сам разгружу, чтобы вас не задерживать.

— А сколько ещё нужно принести? — спросил Честер, глядя на штабеля ящиков за спиной Дрейка.

— Заполнить эту комнату целиком, потом ещё соседнюю, — ответил тот. — Примерно тележек двадцать.

— Двадцать! — воскликнул Честер и неестественно рассмеялся. — Здорово, будем работать, — добавил он и вышел из комнаты. Парень двинулся по коридору, хлопая рукой по стене и повторяя: — Ещё, ещё, ещё! — До Уилла и Дрейка ещё долго доносился его хохот.

— Он не в себе, — негромко заметил ренегат, нахмурившись.

— Мы сейчас все не в себе, — возразил Уилл.

— Ты приглядывай за ним, ладно, Уилл? — попросил Дрейк.

На то, чтобы подготовить две комнаты, ушла большая часть дня. Наконец Дрейк поднялся по лестнице в Центр, разматывая за собой кабель с большой катушки.

Перри опасался, что даже если взрыв пробьёт стену Комплекса и слой породы, то при этом может обрушиться потолок на втором этаже — тогда путь на свободу будет отрезан и весь труд окажется напрасным. Закрыть бронированные двери на этаже было невозможно, и Перри распорядился обложить заминированные помещения мешками с песком, чтобы хоть как-то направить воздействие взрыва. Однако и эта мера показалась ему недостаточной, и в середине коридора возвели ещё одну баррикаду из мешков с песком.

Когда подготовка завершилась, все собрались у кухни рядом с Центром, там, где Честер впервые заметил странное поведение матери. Дрейк и Эдди остановили выбор на этом помещении, рассчитав, что оно обеспечит хорошую защиту от взрыва.

— На старт, — объявил Перри. Все перебрались в кухню, и дверь закрыли. Дрейк раскрутил две блестящие медные проволочки на конце кабеля и подсоединил их к клеммам на детонаторе.

Все молчали. Миссис Берроуз гладила Колли. Из плетёных корзинок, которыми был уставлен весь кухонный стол, раздавалось встревоженное мяуканье. Стэфани и Эллиот пришлось немало потрудиться, собирая по всему Комплексу кошек сержанта Финча, но это было самое малое, чем они могли помочь старику.

Дрейк велел всем сложить рюкзаки в один угол, чтобы необходимое снаряжение было под рукой. В кухню принесли огнетушители — сколько удалось найти, — а Перри заодно позаботился о том, чтобы запасти воды и пищи на несколько дней.

Дрейк подёргал проволоки, проверив, надежно ли они прикреплены к клеммам, и кивнул отцу.

Перри вздохнул и произнёс непривычно мягким тоном:

— Не думаю, что надо что-то говорить — разве что пожелать нам всем удачи. Искренне надеюсь, что Господь сегодня поможет нам.

— Аминь, — отозвался Суини.

Перри дважды постучал по полу тростью.

— А теперь будьте добры принять безопасное положение.

Сержанту Финчу помогли слезть с мотороллера, затем все уселись на пол, пригнулись и сцепили руки за головой.

Дрейк стал крутить рукоятку на детонаторе, чтобы накопить заряд. Она вращалась всё быстрее и быстрее, и скоро стало отчётливо слышен рокот динамо-машины.

— Думаю, достаточно, — решил он и снял рычаг с предохранителя. — О’кей? — спросил он.

— О’кей, — ответил Перри.

— Увидимся по ту сторону, — сказал Дрейк.

И вдавил рычаг до упора.

Глава 18

Лифт поднялся на один из верхних этажей Канцелярии, огромного правительственного здания в самом центре Новой Германии. Из лифта вышли два стигийских Граничника. Их ботинки в унисон застучали по отполированному мраморному полу.

Секретарь канцлера была на своём месте: за золочёным барочным столом, на котором стояли телефон и ваза с увядшим букетом. Она расчёсывала волосы. Заметив Граничников, женщина повернулась к ним. Когда-то её сковывал страх от одного вида стигийских солдат с их мрачными лицами, похожими на черепа, и непроницаемыми чёрными глазами. Солдат, от которых веяло смертью и разрушением.

Но теперь она встретила Граничников, на мгновение задержавшихся у её стола, сонным отстранённым взглядом.

— Он на месте? — прорычал один из солдат.

Секретарь кивнула с тупым видом, который говорил о сильном протемнении. Её, как и подавляющее большинство жителей Новой Германии, интенсивно обработали Тёмным светом, и от её сознания мало чего осталось.

Внешность женщины тоже заметно изменилась с тех пор, как Ребекка-два и командир Граничников несколько месяцев назад нанесли первый визит канцлеру. Она ходила в том же строгом синем костюме, но не замечала, что у её платиновых волос отросли тёмные корни, а макияж стал небрежным.

Под безучастным взглядом секретаря один из Граничников ударом ноги открыл большие деревянные двери в кабинет канцлера и вместе с напарником ворвался внутрь.

Оттуда послышался шум. Женщина продолжала причесываться. Потом Граничники вышли из кабинета, волоча за собой упитанного канцлера, герра Фридриха. Судя по салфетке, заткнутой за воротник, его застали во время очередного шикарного обеда.

— Я ненадолго отлучусь, фрау Лонг, — успел сказать канцлер, прежде чем его утащили в коридор.

Сопровождаемый полицейским эскортом правительственный лимузин промчался по Берлинер-штрассе, одной из самых красивых и когда-то наиболее оживлённых улиц Новой Германии. Но сейчас старомодный автомобиль обтекаемой формы с длинным капотом, сверкающий серебряной краской, был здесь единственной машиной.

Лимузин остановился напротив ожидающей его делегации. Дверца открылась, и на белую пыль дороги ступил изящный форменный ботинок Ребекки-один. Стигийка неторопливо выбралась из машины и направилась к делегации, прислушиваясь к гулу сирен, который эхом отдавался по всему городу.

Затем она повернулась посмотреть другую сторону широкого бульвара. Вдоль центральной его части, усаженной пальмами, выстроились колоссальные очереди новогерманцев. Людей было так много, что концы очередей терялись вдали. И никто из них не говорил ни слова, не издавал ни единого звука, они просто делали шаг вперёд, когда очередь медленно-медленно продвигалась.

Ребекка-один, отдуваясь, распахнула длинный чёрный плащ.

— Воды… Кто-нибудь, дайте мне воды, — сказала она. Граничник из делегации тут же снял с пояса флягу и протянул ей. Ребекка-один сделала несколько больших глотков и вернула её солдату. — Этот климат просто невыносим, — сказала она, прищурившись на незаходящее солнце над головой, а потом перевела взгляд на командира Граничников, который стоял навытяжку в ожидании её приказа. Стигийка недовольно оглядела его униформу песочного цвета. — Только оставила вас без присмотра, сразу все переоделись. Я понимаю, что из-за жары вы разрешили солдатам не носить нашу форму, но я не одобряю такую замену. Согласитесь, она не в нашем духе. На мой вкус, отдаёт каким-то пляжным курортом.

Непроницаемое выражение лица командира не изменилось, но по тому, как он опустил глаза на свои свободные куртку и брюки, было понятно, что критика его задела.

— Это форма новогерманского спецназа, — объяснил он.

— Ладно, сейчас это не главное, — сказала Ребекка. — Но помните, что высшей расе подобает выглядеть соответствующе. Верно, канцлер? Разве не это проповедовал ваш любимый Третий р… — Она замолчала, посмотрев наконец на герра Фридриха. Тот стоял в середине делегации, запрокинув голову и отрешённо наблюдая за одиноким птеродактилем, который плыл в тёплом воздушном потоке. — Эй, свинёнок, я к тебе обращаюсь! — рявкнула стигийка.

Канцлер, бывший верховный правитель славной Новой Германии, икнул от неожиданности. Его тоже щедро обработали Тёмным светом, и без побочного действия не обошлось.

— Что? Кто? — спросил он, озадаченно поглядев на Ребекку-один.

— Проехали, — отрезала она и повернулась к командиру. — Доложите обстановку. Как дела у Вейн?

Командир потряс головой.

— Она превосходит все ожидания. — Он указал на одно из многочисленных ведомственных зданий, солидное десятиэтажное строение из светлого гранита. — Как вам известно, мы заполнили человеческим сырьём Геологический институт. — Граничник обвёл рукой соседние, не менее внушительные постройки, расположенные ближе к тому месту, где стояли они с Ребеккой-один. — Затем задействовали Медицинский центр, Университет истории древнего мира и Университет доисторической эпохи. Она обработала там весь запас людей. Триста пятьдесят тел сейчас на инкубации, почти вдвое больше ушло на питание…