Страница 26 из 26
Фанни скребла пол мыском туфли.
– А случай этот попадет в газеты?
– Боже сохрани!
– И еще. Предположим, устрою я это представление, но кто же мне поверит?
– Девушка поверит. Она совсем простушка.
– Да уж, если на такое купится…
– Что с нее взять – неискушенная провинциалка.
– А если ко мне пристанут с расспросами? Что да как?
– Не пристанут.
– Ну а если? Предположим, девушка спросит: «А где вы познакомились? Когда все это было? И какого черта…» – И… ну, сами знаете. Что мне тогда отвечать?
Хамилтон Бимиш обдумал вопрос.
– Думаю, самое лучшее сразу же после произнесенных реплик разыграть, будто вы, от переизбытка чувств, упали в обморок. Да, так лучше всего. Выкрикнув что требуется, воскликните: «Воздуха! Воздуха! Мне душно!» – и стремглав вылетайте из комнаты.
– Вот теперь все правильно. Вот это мне нравится – стремглав из комнаты. Умчусь так, что никто меня и разглядеть-то толком не сумеет.
– Значит, вы согласны?
– Похоже, придется.
– И прекрасно! Итак, прорепетируем сцену. Я должен убедиться, что вы запомнили слова.
– Джордж! Джордж!
– Перед вторым «Джордж!» выдержите паузу. И вдохните. Помните, глубина и звучность голоса зависят от амплитуды колебаний голосовых связок, а высота тона – от количества колебаний в секунду. Тон усиливается резонансом воздуха в глоточной и ротовой полости. Еще раз, пожалуйста.
– Джордж!.. Джордж! Почему ты бросил меня?!
– Протяните руки! Так!
– Ты не принадлежишь этой девушке!
– Пауза. Вдох.
– Ты принадлежишь мне!
Хамилтон со сдержанным одобрением кивнул.
– Недурно. Совсем недурно. Хотелось бы мне, как эксперту, осмотреть ваши связки, но некогда. Жалко, что у вас не хватит времени изучить мою брошюру «О голосе»… Однако сгодится. А теперь ступайте и спрячьтесь в рододендронах. Та девушка может приехать с минуты на минуту.
Глава X
Хамилтон вышел в холл. Он заработал сигарету: что-то попробовал, что-то предпринял, – и уже раскуривал ее, когда послышалось шуршание шин по гравию и в открытую дверь он увидел мадам Юлали. Она выпорхнула из красного двухместного автомобильчика. Хамилтон радостно кинулся ей навстречу.
– Вы все-таки сумели приехать!
Мадам Юлали пожала ему руку – коротко, но тепло. Еще одно качество, составляющее ее очарование.
– Да. Но мне придется сразу же разворачиваться и уезжать обратно. У меня на сегодня назначено три встречи. А вы, наверное, останетесь на свадьбу?
– Да, хотел бы. Я обещал Джорджу, что буду его шафером.
– Жаль. А то я могла бы подбросить вас в Нью-Йорк.
– О, я легко могу все переиграть, – заторопился Хамилтон. – Что и сделаю, как только вернется Джордж. Он без труда раздобудет себе другого шафера. Десяток!
– Вернется? Куда же он уехал?
– На станцию.
– Вот досада! А я приехала его повидать. Хотя ладно, не важно. Встречусь тогда с мисс Уоддингтон на минутку.
– А ее тоже нет.
Мадам Юлали вскинула брови.
– Что? В этих краях не принято сидеть дома в день свадьбы?
– Понимаете, приключилось маленькое происшествие, – пустился объяснять Бимиш. – Священник растянул лодыжку, и миссис Уоддингтон и Молли уехали во Флашинг за заменой. А Джордж отправился на станцию…
– Зачем, интересно?
Хамилтон засмеялся. Однако он не мог ничего скрывать от этой девушки.
– Вы умеете хранить секреты?
– Не знаю. Никогда не пробовала.
– Так вот, строго между нами. У бедняги Джорджа неприятности.
– Еще худшие, чем у всякого жениха?
– Не нравятся мне такие шуточки, – огорчился Хамилтон. – Вы как будто смеетесь над любовью.
– Нет-нет! Ничего против любви не имею.
– Спасибо.
– Пожалуйста!
– Любовь – единственное стоящее чувство в мире! В мирное время любовь заставляет петь свирель, а в войну пришпоривает коня…
– Да, все верно. Вы хотели рассказать мне про неприятности Джорджа.
– Дело в том, что в день его венчания внезапно объявилась старая подружка.
– Так-так.
– Джордж написал ей несколько писем. И она до сих пор хранит их.
– Ай-я-я-яй!
– Если она затеет скандал, то венчание сорвется. Миссис Уоддингтон ухватится за любой предлог, лишь бы запретить свадьбу. Она уже высказывалась вполне недвусмысленно, что подозревает Джорджа в безнравственности.
– Что за нелепость! Это Джорджа-то! Да он чист как свежевыпавший снег.
– Вот именно. Превосходнейший человек. Что там говорить; помню даже, как-то раз он ушел на холостяцком ужине из-за стола, потому что кто-то рассказал неприличный анекдот.
– Потрясающе! А какой?
– Не помню. И тем не менее у миссис Уоддингтон такое мнение о бедняге.
– Очень занимательно. Что же вы предпримете?
– Джордж отправился на станцию перехватить эту мисс Стаббс. Попытается ее урезонить.
– Мисс Стаббс?
– Да, так ее зовут. Кстати, она тоже из вашего городка, Ист-Гилиэда. Не знаете ее?
– Что-то смутно припоминается. Значит, Джордж отправился урезонить ее?
– Да. Разумеется, она захочет сюда приехать.
– Н-да! Паршиво.
Хамилтон улыбнулся.
– Не так все паршиво. Видите ли, я тут пораскинул мозгами, и могу вас заверить – я держу ситуацию под контролем. Я урегулировал все.
– О, надо же?
– Да.
– Вы, наверное, ужасно умный!
– Ну… – смутился Хамилтон.
– Хотя, конечно, я поняла это, когда прочитала ваши брошюры. У вас сигаретки не найдется?
– Конечно! Прошу!
Мадам Юлали вынула сигарету из его портсигара и закурила. Хамилтон, вытянув спичку из ее пальчиков, задул ее и трепетно спрятал в левый карман жилета.
– Продолжайте же! – попросила она.
– Ах да! – очнулся он от транса. – Оказывается, у Джорджа, перед тем как ему уехать из Ист-Гилиэда, была… Он говорит, было взаимопонимание, а как мне представляется, самая что ни на есть обычная помолвка с этой мисс. До чего ж пошлая фамилия!
– Кошмарная просто. Лично я непременно сменила бы!
– Потом Джордж, унаследовав деньги, укатил в Нью-Йорк и напрочь забыл про девицу.
– Но она про него не забыла?
– Очевидно, нет. Мне она рисуется эдакой жалкой серенькой мышкой – ну знаете, каковы эти провинциалки. И ни малейшего шанса заиметь другого мужа. Вот она и вцепилась в свой единственный вариант. Наверное, считает, что, явившись сюда в такой день, вынудит Джорджа жениться на ней!
– Но вы такого не допустите?
– Разумеется, нет!
– Ах, вы просто изумительны!
– Очень любезно с вашей стороны, что вы так считаете. – Хамилтон одернул жилет.
– Но как же вы все урегулировали?
– Видите ли, главная трудность та, что помолвку порвал сам Джордж. А я планирую, чтобы мисс Стаббс, когда приедет, прогнала Джорджа по собственной воле.
– Как же вы такого добьетесь?
– Очень просто. Принимаем как само собой разумеющееся, что девица эта – настоящая пуританка. Исходя из этой предпосылки, я сочинил маленькую драму, в результате которой Джордж предстанет перед ней завзятым ловеласом.
– Это Джордж-то!
– Мэй Стаббс будет потрясена. В ней вспыхнет отвращение. И она тут же порвет с ним.
– Ясно. И вы сами все это придумали?
– Целиком и полностью!
– Для одного человека у вас так много ума.
Хамилтону показалось, что настал момент высказаться откровенно, без уверток и виляния. Открыть в отточенных фразах любовь, которая разрасталась в его сердце как на дрожжах с той самой минуты, как он извлек пылинку из глаза этой девушки на ступеньках дома № 16 (Семьдесят девятая улица). И уже был готов приступить, когда мадам Юлали взглянула мимо него и мелодично рассмеялась:
– А вот и Джордж Финч!
Раздраженно Хамилтон обернулся. Всякий раз, как он предпринимал попытку заговорить о своей любви, выскакивала какая-то помеха. Вчера этот тошнотворный Чарли в телефоне, а теперь – Джордж. Тот стоял в дверях, раскрасневшись, будто от быстрой ходьбы, и смотрел на девушку взглядом, возмутившим Хамилтона. Выражая свое возмущение, он резко кашлянул.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.